Полынов уходит из прошлого - Шейнин Александр Михайлович (электронная книга .txt) 📗

За едой Щербаков вдруг подумал о том, что Малинин остался в лагере. «Он теперь с Леной», — промелькнуло в голове. Но тут его отвлек Бархатов:

— Смотрите, к нам идут люди.

Со стороны перевала показалось несколько человек. Карзыбеков узнал их. Это были киргизские колхозники, обеспокоенные судьбой своих товарищей.

Поиски продолжали объединенными усилиями. И тут неожиданно показал себя Кожухов. Он давно уже к чему-то внимательно присматривался.

— Василий Яковлевич, — позвал Алексей Борисович Бархатова. — Погляди-ка сюда. Видишь?

И он показал на истоптанный ногами снег.

— Что это?

— Следы.

— Да тут их полно.

— Нет, ты посмотри вот на эти.

Только теперь Бархатов разглядел продолговатую вмятину, от которой к самому краю ложбины тянулись две параллельные полосы, словно здесь проехали на детских санях с широкими полозьями. По бокам полос, на небольшом расстоянии друг от друга, виднелись небольшие полукруглые выемки.

— Да, странные следы.

— В том-то и дело.

— Ну и что они, по-твоему, означают?

— Тут кто-то на четвереньках полз. Вот эти сплошные линии — следы ног, а по сторонам, видишь, вмятины, примерно на равном расстоянии друг от друга — это следы рук, одетых в рукавицы.

Вот это углубление на снегу от большого пальца. Сейчас мы проверим.

Кожухов подозвал Карзыбекова, и тот подтвердил, что их пропавший товарищ носил ватные рукавицы.

— Все ясно... Вот здесь он дополз до края ложбины, а дальше покатился... Видите, весь верхний слой снега смят. Надо и нам спускаться.

Подошли остальные, осторожно стали спускаться. Наклон в этом месте был некрутой. Он заканчивался шероховатой складкой, над которой возвышался куполообразный холм. Следы вели на его вершину. Оттуда открылся вид на долину.

Там не было снега, обильно зеленели кустарники, высокая луговая трава.

Когда опустились в долину, солнце уже висело над головой. Стало жарко. Таявший снег серебристыми струйками стекал со склонов, образуя на дне долины бурливый поток.

Следы на снегу исчезли. Но они оказались ненужными. Пройдя метров триста по берегу горной реки, колхозники, участники экспедиции увидели в кустарнике распростертое тело.

Человек лежал на спине, широко раскинув ноги и руки.

— Ранен?.. Умер?..

Но тревога оказалась напрасной: человек ровно и глубоко дышал.

— Да он спит! — весело проговорил Кожухов и начал тормошить его.

Человек открыл глаза, удивленно уставился на склонившихся над ним членов экспедиции. Это был старик с редким пучком выцветших волос на голове.

Узнав Карзыбекова, он радостно произнес что-то по-киргизски.

— Жив, все живы, — ответил Карзыбеков по-русски. — Спасибо товарищам, выручили.

Участники экспедиции хотели двинуться в лагерь, но колхозники запротестовали. У них были запасы продуктов, и они пригласили закусить. Колхозники проворно развели костер, достали из мешков посуду; один из них сбегал за водой, промыл в ней мясо, и вскоре обед был готов. Все уселись на зеленой лужайке вокруг широкого металлического блюда, на котором аппетитно дымились большие куски баранины, залитые ароматным соусом, в котором плавали тонко нарезанные пластинки из теста.

Старичок извлек из голенища сапога нож с необычной, очень красивой рукояткой, тщательно вытерев его, принялся резать мясо.

— Кушайте, — сказал он, обращаясь ко всем, и, запустив пятерню в блюдо, ловко захватив кусок баранины с соусом, принялся есть. Колхозники последовали его примеру. Так как ни ложек, ни вилок не было, то и остальным пришлось орудовать руками.

Щербаков сидел рядом со стариком. Его заинтересовал нож, и он взял его в руки, стал внимательно разглядывать костяную, резной работы ручку.

Внезапно задыхающимся от волнения голосом Михаил воскликнул:

— Василий Яковлевич, посмотрите!

Тот взял нож.

— Старинная работа.

— Нет, нет, прочтите, что написано на ручке.

Бархатов перевернул рукоятку и, не веря своим глазам, прочел хорошо сохранившуюся надпись:

О еде забыли. Волнение охватило всех участников экспедиции. Еще бы! Нож принадлежал царицынскому врачу.

— Откуда у вас это? — спросил Бархатов старика.

Владелец ножа удивленно посмотрел на Василия Яковлевича.

— Человек один дарил. Хороший человек... Тогда я совсем молодым был.

Его попросили рассказать подробнее.

— Давно был... Революции не был... Царь был, баи были... У-у, лютый зверь... Человек пришел с молодой женщиной... В горы шел, лошадь сдохла. Пришел наш становище. Купил лошадь, деньги платил, не обманывал. Просил: покажи дорога на перевал. Отец сказал — ты иди... Я молодой был, дорог знал. Привел, а он мне нож дарил.

— Ну,а после видел того человека?

— Больше не видел. Мы быстро уходил на другой мест, глуп был, кочевал — за скотом шел.

— Перевал помните?

— Как не помнить. Нет перевал... Земля шибко качалась, дорог совсем засыпал, горы там, как живой, пошел...

Он показал рукой на высоченную, покрытую снегом гряду.

Все посмотрели туда.

Дальнейшие расспросы ни к чему не привели. Старик больше ничего не мог рассказать. Но и то, что он сообщил, было для экспедиции событием огромной важности.

Видимо, Полынов был еще раз здесь и, судя по дате на ноже, в 1915 году. Что же случилось? Куда он исчез?

Члены экспедиции распрощались с колхозниками. Те горячо благодарили их за помощь.

— Приезжайте к нам в колхоз, самыми дорогими гостями будете, — говорил Карзыбеков. — А если от нас что требуется — поможем...

Через несколько часов Бархатов и его спутники возвратились на базу. Пострадавшего в горах колхозника в лагере уже не было. Он заявил, что чувствует себя хорошо, и ушел навстречу своим товарищам.

Лена обрадованно встретила Щербакова, и ему захотелось сказать многое. Но кругом были люди, и Михаил лишь молча пожал руку девушке.

ТИТАН

Нож Полынова, так неожиданно обнаруженный, стал предметом оживленных разговоров. Особенно часто говорили о нем Бархатов и Щербаков, к которому Василий Яковлевич с каждым днем проникался все большим уважением.

Обычно в конце трудового дня, когда остальные отдыхали, они усаживались вдвоем на камне и возвращались к волновавшей их теме.

— Вы помните, Михаил Георгиевич, — задумчиво говорил начальник экспедиции, — дата на ноже совладает с годом таинственного исчезновения Полынова и его жены из Царицына. Значит, он вторично был здесь, на Памире, но уже не один, а с женой.

Щербаков смотрел на безымянную вершину, которую показал им старый колхозник и думал: «Кто знает, может, она хранит тайну этой странной истории».

Было решено перенести геологические поиски к основанию вершины, а Щербакову и Осередко попытаться взять высоту.

— Если, конечно, погода позволит, — предупредил Бархатов, когда вечером, после ужина, все удобно расположились в большой палатке.

Спать не хотелось, и разговор невольно зашел о цели экспедиции. Встреча с колхозниками и неожиданная находка ножа Полынова вселяли уверенность в успехе экспедиции.

— Василий Яковлевич, — спросил Осередко, — что это за металл, который вы ищите? Название «Титан» я слышал, а больше о нем ничего не знаю.

Остальные дружно поддержали Осередко. Только Кожухов промолчал, всем своим видом показывая, что его мало интересует.

— Виктор, может быть, ты расскажешь? — предложил Бархатов. — Ты ведь специализируешься на титане.

— С удовольствием поделюсь своими знаниями, — самодовольно ответил Малинин.

Помолчав, он начал говорить так, словно читал записи своей диссертации.

— Титан и его сплавы вызывают в научном мире большой интерес, и это не удивительно. Хотя о титане известно людям уже более полтораста лет, однако только за последние три — четыре года началось победоносное шествие этого металла, незаменимого во многих отраслях промышленности, а о его будущем и предсказать трудно... Так ведь, Василий Яковлевич?