Авиатор - Колфер Йон (бесплатные версии книг .txt) 📗

— И она подумала…

— Изабелла подумала, что ты по-прежнему воспринимаешь ее как друга детства.

— Но это не так, теперь не так.

— Она-то этого не знает. Как она может догадаться? Через передачу мыслей на расстоянии?

Конор схватился за голову.

— Это все так сложно! Летающие машины проще.

— Добро пожаловать в ту часть твоей жизни, которая лежит за пределами летающих машин. Вот как обстоят дела. Однако позволь мне закончить лекцию на оптимистической ноте.

Если бы Изабелла не ждала чего-то особенного от тебя, конкретно от тебя, она не была бы разочарована. Понимаешь?

На лице Конора явственно обозначилось смятение.

— Нет.

— Лично я подарил ей очень скучную книгу, и она была в восторге. Но от тебя ей требовался не просто подарок, а знак.

— Тьма, тьма. Полная тьма.

Виктор стукнул себя по лбу.

— Этот мальчик болван. Она хотела получить от тебя знак нежной привязанности, потому что сама неравнодушна к тебе.

Лицо Конора расплылось в улыбке.

— Вы так думаете?

— Господи! Я вижу твои зубы. Впервые за сегодняшний день. Где королевский фотограф?

Улыбка погасла, словно накрытая шляпой лампа.

— Вы правы, мне кажется. Это имеет смысл.

— Если это имеет смысл, почему физиономия снова такая мрачная?

— Истинная причина, о которой я на время забыл, в том, что принц датский Кристиан попросил позволения присутствовать на чаепитии с Изабеллой. Это первая стадия королевского ухаживания. Изабелла согласилась принять его сегодня днем.

— О, не беспокойся. Сомневаюсь, чтобы этот принц Кристиан за несколько часов смог перечеркнуть четырнадцать лет дружбы.

— Да, но он принц.

— А ты сэр. Как бы то ни было, Николас совершенно современный король. Изабелла выйдет замуж за мужчину или даже за летающую обезьяну — в общем, за того, кого полюбит.

— Вы правда так думаете?

— Правда. Это что-то вроде старой волшебной сказки. Мальчик спасает принцессу; они влюбляются друг в друга. Он изобретает летающую машину — вместе со своим энергичным учителем, конечно. Они женятся и называют своего первенца именем вышеупомянутого учителя.

Конор нахмурился.

— Что-то я не припоминаю такой волшебной сказки.

— Поверь мне, это классика Пусть Изабелла пьет свой чай; очень сомневаюсь, что за ним последует сообщение о помолвке. На следующей неделе мы начнем разрабатывать план действий. Возможно, настало время Шекспира.

Конор стукнул себя по колену — несомненный прогресс.

— К черту следующую неделю! Мы можем начать прямо сейчас. К вечеру у меня уже будет готов сонет.

Виктор встал и принялся расхаживать по своему кабинету, служившему также гостиной и лабораторией.

— Во-первых, следи за своим языком. Тебе четырнадцать, и ты не где-нибудь, а во дворце, не говоря уж о том, что в обществе гения. Во-вторых, сегодня днем мне предстоит кое-какое дело. Важное дело. Нужно посетить одного человека. А завтра утром я должен поработать в нашей новой лаборатории.

Мысли Конора мгновенно переключились с одной страсти на другую.

— «Поработать в нашей новой лаборатории». Вы проводите в этой лаборатории почти каждый вечер. Когда я смогу увидеть ее, Виктор?

Француз предостерегающе вскинул руку.

«Подожди, — говорил этот жест. — И — тсс!»

Он закрыл дверь на балкон и удостоверился, что никто их не подслушивает.

— Позволь задать тебе один вопрос, — сказал он своему заинтригованному ученику. — Эти романтические чувства, которые ты испытываешь… Почему ты не обсуждаешь их с отцом?

Конор нахмурился.

— Я хотел бы. Мы с ним близки, но весь прошедший год он был очень занят. Рыцари Святого Креста стали сильнее. Произошло Несколько инцидентов насилия против граждан и гостей. Рыцари открыто не исполняют волю короля. Отец обеспокоен его безопасностью.

— И правильно обеспокоен, — сказал Виктор. — Люди Бонвилана наглеют с каждым днем. Маршал чуть не стал премьер-министром и верит, что у него еще есть шанс получить эту высокую должность. Король подумывает о парламенте, но не о таком, где будут верховодить эти рыцари. С обеих сторон можно ожидать серьезных политических махинаций. Настало время осторожности и скрытности.

— Это имеет отношение к человеку, с которым вы должны встретиться? И к новой лаборатории?

— Да. И к тому и к другому. Этот человек рискует своей жизнью, чтобы сообщать новости о том, как Бонвилан подминает под себя тюремную администрацию.

— А лаборатория?

Виктор опустился на колени перед Конором и стиснул его плечи.

— Она почти готова, Конор. Реконструкция практически закончена, хотя посторонним об этом ничего не известно. И прибыло оборудование для постройки нашей летающей машины.

Сердце Конора глухо ударило о ребра.

— Все?

— Да. О чем мы просили, и даже больше. Николас фактически удвоил заказ и запросил все, до чего только смог додуматься. Настоящая пещера Аладдина для двух летчиков вроде нас с тобой. Шесть двигателей. Пять ящиков бальзы. Рулоны шелка и хлопка; кабели; пневматические резиновые обода, Конор. Все дорогущее, но оно того стоит. Две пары новомодных защитных очков, самые последние точные инструменты. Все, что нужно, чтобы создать мастерскую, равной которой нет на земле; и благодаря щедрому подарку Ника в нашем распоряжении башня Мартелло [55] в окрестностях Килмора, где и расположилась лаборатория. Там Бонвилан не сможет заглядывать нам через плечо. У нас будет собственная аэродинамическая труба, jeune homme. Задумайся об этом.

Сознанием Конора полностью завладели летающие машины.

— Когда я смогу ее увидеть?

— Скоро, — пообещал Виктор. — Скоро. Только два человека на острове знают о нашем оборудовании. Теперь три, включая тебя. Для остальных это просто огромное собрание дорогостоящих несуразиц. Идиотские покупки, запертые внутри руин.

— Но к чему такая секретность?

— Ты все еще не понимаешь значения того, что мы пытаемся создать. Если мы преуспеем, Соленые острова будет прославлять весь цивилизованный мир, а король Николас станет человеком, научившим этот мир летать. Его позиция будет защищена до конца дней. А до тех пор он просто чокнутый король, в эгоистических интересах расточающий казну Соленых островов. Мы та палка, с помощью которой можно его побить. Партия прибывшего товара огромна. Все необходимо хранить в секрете, пока мы не будем готовы. До тех пор нужно делать вид, что наши прогулки носят образовательный характер.

Конор все понимал, но возбуждение сделало его безрассудным.

— Проклятый Бонвилан! Он сдерживает развитие науки.

— Это будет продолжаться недолго, — успокаивающе сказал Виктор. — Ладно, в следующие выходные я украдкой проведу тебя на паром. Сможешь сам разглядеть наши новые двигатели.

— В следующие выходные… Хорошо.

— На борту мы почитаем Шекспира.

На лице Конора возникло выражение полнейшего недоумения.

— Шекспира? Я… — Потом он вспомнил и вскочил. — Изабелла как раз сейчас пьет чай. Сразу после этого я непременно должен поговорить с ней. Который час?

На каминной полке стояли часы, но француз тем не менее бросил взгляд на другие — солнечные — на балконе.

— Я бы сказал, примерно четверть шестого.

— Откуда вам это известно? — недоверчиво спросил Конор. — Солнца не видно, при такой-то облачности.

Виктор подмигнул ему.

— Может, другие и не видят солнца, jeune homme. Но я же мечтатель.

Голова Конора гудела от новой информации, когда он возвращался в апартаменты Брокхартов. День был серый, на гранитные стены падал тусклый свет, отчего они выглядели почти черными. Ничто не отвлекало его мыслей от изобретательства и романтики. Виктор был прав. Изабелла каждый день сидит рядом с ним на уроках латыни, французского, математики, а теперь еще и Шекспира. У него есть шанс. И разве существует лучший способ произвести впечатление на девушку, чем построить для нее летающую машину? Настоящий аэроплан, не игрушку. Он назовет его «Изабелла», если Виктор согласится, но разве может такой экстравагантный романтик, как знаменитый Щетка, стать на пути юной любви?