Собрание сочинений в одной книге - Лондон Джек (читать книги онлайн без txt) 📗
Вошла женщина, за которой следовал копьеносец, и Фрэнсис с трудом мог понять последующий разговор, который они вели между собой на староиспанском языке. Царица передала ему смысл этого разговора. Лицо ее выражало гнев и в то же время радость.
– Мы должны сейчас же отправиться в Большой Дом для свадебной церемонии. Жрец Солнца упрямится, не знаю почему. Быть может, из-за того, что ему не позволили пролить вашу кровь на его жертвенном алтаре. Он очень кровожаден. Хотя он и верховный жрец Солнца, в нем мало мудрости. Мне только что донесли, что он пытается настроить народ против нашего брака. Жалкий пес!
Она крепко сжала кулаки, лицо ее приняло решительное выражение, а в глазах сверкнул царственный гнев.
– Я заставлю его повенчать нас по старинному обряду перед Большим Домом, у алтаря Солнца.
– Фрэнсис, еще не поздно переменить решение, – уговаривал друга Генри. – Пойми же, это несправедливо. Ведь это я вытянул короткую соломинку. Разве я не прав, Леонсия?
Леонсия не отвечала. Они стояли перед толпой собравшихся у алтаря Погибших Душ. Царица и жрец Солнца находились в Большом Доме.
– Вам не хотелось бы, чтобы Генри женился на ней, не правда ли, Леонсия? – спросил Фрэнсис.
– Да, но не хотелось бы, чтобы женились и вы, – сказала Леонсия. – Единственный человек, которого я не прочь видеть ее мужем, – это Торрес. Я не люблю ее, и мне будет неприятно, если кто-то из моих друзей станет ее мужем.
– Да вы просто ревнуете, – заметил Генри. – А между тем Фрэнсис, кажется, не слишком опечален своей судьбой.
– Она совсем неплохая женщина, – заявил Фрэнсис, – к тому же я умею подчиняться своей судьбе если не с хладнокровием, то, во всяком случае, с достоинством. И знаешь, что я скажу тебе, Генри, раз ты так на этом настаиваешь: она не согласилась бы выйти за тебя, если бы ты даже просил ее.
– Я в этом совсем не уверен, – быстро начал Генри.
– Спроси в таком случае ее, – вызывающе сказал Фрэнсис. – Вот она, посмотри-ка на нее. По ее глазам видно, что происходит что-то неладное. И жрец мрачен как туча. Пойди же предложи ей стать твоей женой, и ты увидишь, как она тебя примет.
Генри упрямо кивнул головой.
– Ну и пойду – не для того, конечно, чтобы показать тебе, какой я покоритель женских сердец, а просто ради справедливости. Я не должен был принимать твою жертву и теперь хочу попытаться поправить дело.
Прежде чем Фрэнсис успел ему помешать, он подошел к царице и, отстранив от нее жреца, заговорил с ней. Царица засмеялась, но выслушала его. Смеялась она не над Генри – смех означал ее торжество над Леонсией. Без тени сомнения отклонила она предложение Генри. Затем царица в сопровождении жреца подошла к Леонсии и Фрэнсису, а за ними по пятам следовал Генри, изо всех сил стараясь скрыть радость, которую принесла ему его неудача.
– И что ты теперь скажешь? – обратилась царица к Леонсии. – Генри только что просил меня стать его женой, и это сегодня четвертое предложение. Ну разве не любят меня мужчины? Разве у тебя было когда-нибудь четверо влюбленных, которые все стремились бы жениться на тебе в день твоей свадьбы?
– Четверо?! – воскликнул Фрэнсис. Царица нежно на него посмотрела.
– Да, ты, Фрэнсис, и Генри, которому я только что отказала. А еще раньше, прежде вас, этот дерзкий Торрес. И только что в Большом Доме – верховный жрец. – Глаза ее снова вспыхнули гневом. – Этот жрец Солнца, жрец, который давно преступил свои обеты, мужчина, который только наполовину мужчина, осмелился предложить мне стать моим супругом! Жалкая собака, животное! И под конец он имел дерзость заявить, что я не буду женой Фрэнсиса. Идем! Я покажу ему, как он ошибается.
Она кивнула своим копьеносцам, приказывая им следовать за всей группой, а двум из них велела стать за спиной у жреца, чтобы включить в круг и его. При виде этого в толпе Погибших Душ поднялся ропот.
– Начинай, жрец! – приказала ему царица. – А не то мои телохранители убьют тебя.
Жрец быстро обернулся, ища поддержки у толпы, но слова замерли у него на устах при виде приставленных к его груди копьев. Ему пришлось смириться. Подойдя к алтарю, он поставил царицу и Фрэнсиса перед алтарем, а сам поднялся на возвышение и, глядя на них и через головы их на толпу, заговорил:
– Я жрец Солнца, – начал он. – Обеты мои священны. Я, верховный жрец Солнца, принужден повенчать эту женщину, Ту, Что Грезит, с этим незнакомцем, с этим пришельцем, чья кровь должна была пролиться на алтарь нашего бога. Обеты мои священны, и я не смею их преступить. Я отказываюсь повенчать эту женщину с этим мужчиной. Именем бога Солнца я отказываюсь приступить к церемонии.
– В таком случае ты сейчас же и на этом самом месте умрешь, – злобно прошипела царица. Она жестом приказала копьеносцам, стоявшим за спиной жреца, поднять его на копья, а остальным телохранителям – направить оружие против недовольной толпы Погибших Душ.
Последовала зловещая пауза. Почти минуту никто не произнес ни одного слова, не сделал ни малейшего движения. Все стояли как окаменевшие. Взоры всех устремились на жреца, к груди которого были приставлены копья.
Жрец, подвергавшийся наибольшей опасности, первым нарушил молчание. Он подчинился неизбежному. Спокойно повернувшись спиной к грозным копьям, он опустился на колени и начал произносить на староиспанском языке молитву, обращенную к богу Солнца. Затем он жестом приказал царице и Фрэнсису низко склониться перед ним и прикоснулся к их соединенным рукам кончиками своих пальцев; при этом он не мог скрыть невольной гримасы, исказившей его черты.
Когда склонившаяся перед ним чета поднялась по его приказанию, он разломил на две части небольшую лепешку, протянув обоим по половинке.
– Святое причастие, – шепнул Генри Леонсии, в то время как царица и Фрэнсис вкушали каждый свою половинку лепешки.
– Да, это католическая религия Де-Васко, которую он занес сюда. С веками она исказилась до такой степени, что превратилась в брачный обряд, – также шепотом ответила Леонсия.
При виде Фрэнсиса, который навсегда был для нее потерян, ей пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы сохранить внешнее спокойствие. Губы ее были совершенно бескровны и крепко сжаты, а ногти впивались в ладони крепко стиснутых рук.
Взяв с алтаря кинжал и крохотную золотую чашу, жрец передал их царице. Он сказал несколько слов Фрэнсису, и тот, закатив рукав, обнажил свою левую руку. Царица уже собиралась кольнуть его руку, но вдруг остановилась, глубоко задумалась и, вместо того чтобы оцарапать ему кожу, осторожно прикоснулась языком к кончику лезвия.
Тут ею овладела ярость. Почувствовав странный привкус во рту, она отбросила кинжал далеко от себя. Царица хотела уже кинуться на жреца и отдала приказ своим копьеносцам убить его, но вовремя остановилась, вся дрожа от усилий вернуть себе самообладание. Взглянув в том направлении, куда упал кинжал, чтобы убедиться, что его отравленное лезвие не причинило никому вреда и не поразило невинного, она вытащила из-под своего одеяния другой миниатюрный кинжал. Его она тоже попробовала языком, затем уколола кончиком лезвия обнаженную руку Фрэнсиса и собрала в золотую чашу несколько капель крови, вытекших из ранки. Фрэнсис проделал то же самое с ней, а затем, под ее пристальным и все еще мечущим пламя взором, жрец взял чашу и пролил смешанную кровь на алтарь.
Наступила пауза. Царица нахмурилась.
– Если чья-нибудь кровь должна быть пролита сегодня на алтарь бога Солнца… – угрожающе сказала она.
И жрец, будто вспомнив свои обязанности, которые были ему явно не по душе, повернулся к собравшемуся народу и торжественно объявил, что отныне царица и Фрэнсис – муж и жена. Царица повернулась к Фрэнсису с пылким ожиданием. Он нежно обнял ее и поцеловал в губы. При виде этого Леонсия вздрогнула и прижалась к Генри, как бы ища у него поддержки. Фрэнсис не мог не заметить и не понять всего значения происходящего, но, когда зардевшаяся от радости царица с торжеством посмотрела на свою соперницу, лицо Леонсии не выражало ничего, кроме гордого безразличия.
