Горящий берег (Пылающий берег) (Другой перевод) - Смит Уилбур (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Через час он уехал на втором грузовике, взяв с собой только черного водителя и достаточно воды и бензина для возвращения в Виндхук.
Глядя, как грузовик исчезает в лесу мопани, Сантэн сказала Хендрику:
— Завтра утром разбужу тебя в три. Со мной пойдут четыре строителя. Пусть возьмут одеяла, кухонную посуду и продуктов на десять дней.
Луна освещала дорогу, когда Сантэн шла к узкому ущелью, ведущему в пещеру пчел. У темного входа она объяснила, куда ведет их, и Сварт Хендрик перевел тем, кто не понимал африкаанс.
— Опасности нет, если вы будете вести себя тихо и не побежите.
Но, услышав низкое гулкое гудение, рабочие торопливо попятились, побросали свою ношу и собрались мрачной, непокорной группой.
— Сварт Хендрик, скажи им, что у них есть выбор, — приказала Сантэн. — Они могут идти за мной, или ты по одному перестреляешь их.
Хендрик радостно повторил ее слова и так деловито достал из кобуры маузер, что все снова торопливо подобрали вещи и столпились за Сантэн. Как всегда, проход по туннелю прошел нервно, но быстро. Когда они вышли в тайную долину, луна серебром заливала рощу монгонго и гладкие высокие окружающие утесы.
— Предстоит много работы. Мы будем жить в этой долине, пока все не закончим. Так что вам придется только еще один раз пройти через обитель пчел. Когда мы отсюда уйдем.
Абрахам Абрахамс подробно объяснил Сантэн, как делать заявки на участки для разработки недр. Он выписал для нее образец метки и показал, как такие метки устанавливать. С помощью металлического метра продемонстрировал, как следует размечать участок по диагонали, устанавливая каждый колышек с небольшим перекрытием, без малейших просветов между ними, что лишило бы любой зацепки другого желающего захватить этот же участок.
Тем не менее работа была трудная, однообразная — и на жаре.
Хотя у нее было четверо рабочих и ей помогал Сварт Хендрик, Сантэн приходилось все измерения делать самой, надписывать каждый колышек, а затем прикреплять их к пограничным столбам, сделанным из распиленных стволов монгонго.
По вечерам Сантэн с трудом плелась к термальному источнику в подземном гроте и смывала в парящих водах пот и телесные боли. Беременность уже начала тяготить ее. В этот раз живот был больше, и беременность она переносила труднее, больше уставала, чем с Шасой, как будто зародыш чувствовал ее отношение к себе и мстил за него. Особенно сильно болела спина, и к исходу девятого дня Сантэн поняла, что без отдыха продолжать работать не может.
Но к этому времени все дно долины было пересечено аккуратными линиями колышков, возвышавшихся на маленьких пирамидках из камней. Бригада постепенно освоилась с работой, и дело пошло быстрее.
«Еще один день, — пообещала она себе, — и ты сможешь отдохнуть».
К вечеру десятого дня все было сделано. Сантэн подготовила заявки на каждый квадратный фут долины.
— Собирайся, — сказала она Сварту Хендрику. — Ночью уходим. — И, когда он повернулся, добавила: — Отличная работа, Хендрик. Ты настоящий лев и, будь уверен, в день выплаты я это не забуду.
Трудная общая работа сдружила их.
Он улыбнулся.
— Будь у меня десять жен, таких же сильных и работящих, как ты, я бы мог весь день сидеть в тени и пить пиво.
— Никто не делал мне лучшего комплимента, — сказала она по-французски и нашла в себе силы рассмеяться.
Вернувшись в лагерь у львиного дерева, Сантэн целый день отдыхала, но наутро села заполнять заявки. Это тоже была работа, однообразная и трудная, потому что требовалось обработать записи и перенести номер каждого колышка на соответствующее место на схеме долины. Абрахам Абрахамс объяснил ей, как это важно: ведь каждый колышек будет тщательно проверен государственным инспектором по шахтам, и любая неосторожная ошибка может обойтись затем в целое состояние.
Только на пятый день Сантэн положила на стол последнюю заполненную анкету, а затем упаковала кипу форм в пакет из плотной почтовой бумаги и запечатала воском.
«Дорогой г-н Абрахамс, — написала она. — Пожалуйста, зарегистрируйте прилагаемые заявки на мое имя в конторе горных разработок и положите документы в банк „Стандарт“ в Виндхуке на мой счет, которым Вы, как мой адвокат, имеете право распоряжаться.
Буду чрезвычайно Вам признательна, если бы Вы смогли навести справки относительно приглашения независимого и высококвалифицированного консультанта по горным разработкам. Заключите с ним контракт на осмотр и оценку собственности, являющейся предметом данных заявок, и отправьте его ко мне тем же транспортом, каким Вам доставят это письмо.
Пожалуйста, проверьте, чтобы в обратный путь транспорт ушел загруженный припасами, какие я перечислила ниже, и оплатите все деньгами с моего счета.
И последняя просьба. Буду чрезвычайно Вам признательна, если, не раскрывая моего местонахождения, Вы телеграфируете полковнику Гарри Кортни в Тенис-крааль и справитесь о моем сыне Майкле и моей компаньонке Анне Сток. Передайте всем троим мою любовь и преданность, заверьте относительно моего доброго здравия и сообщите, что я страстно хочу видеть их всех снова.
С искренней благодарностью и наилучшими пожеланиями,
Сантэн де Тири Кортни».
Пакет и письмо она отдала водителю грузовика и отправила его в Виндхук. Так как дорога была хорошо известна и все ее трудные места обустроены, грузовик вернулся через восемь дней. Рядом с водителем в кабине сидел высокий пожилой джентльмен.
— Позвольте представиться, миссис Кортни. Меня зовут Руперт Твентимэн-Джонс.
Он походил не на горного инженера, а на гробовщика. Даже одет в черный шерстяной сюртук с высоким воротником и черным галстуком. Волосы на голове черные, зачесанные назад, но пышные бакенбарды совершенно белые. Нос и кончики ушей изъедены незаживающими язвами от тропического солнца (будто их грызли мыши). Под глазами мешки, как у бассета, и такое же траурное выражение на лице.
— Здравствуйте, мистер Джонс.
— Доктор Твентимэн-Джонс, — печально поправил он. — Двойной ствол, как в дробовике. У меня для вас письмо от мистера Абрахамса.
И он, словно извещение о выселении, протянул конверт.
— Спасибо, доктор Твентимэн-Джонс. Не хотите выпить чаю, пока я читаю письмо?
«Пусть Вас не обманывает выражение лица этого человека, — заверял в своем письме Абрахам Абрахамс. — Он был ассистентом доктора Меренски, который открыл алмазные месторождения в Спиргебиде, а сейчас регулярно консультирует директоров „Де Бирс Консолидейтид Майнз“. Свидетельство его высокого профессионализма также то, что ему по этому контракту причитается тысяча двести гиней.
Полковник Кортни заверил меня, что и мефрау Анна Сток, и Ваш сын Мишель вполне здоровы; все они шлют Вам привет и надеются на Ваше быстрое возвращение.
Посылаю Вам требуемые припасы. После их оплаты и выплаты авансом жалования доктору Твентимэн-Джонсу на Вашем счете в банке „Стандарт“ остается 6 фунтов 11 шиллингов 6 пенсов.
Документы по Вашим заявкам на горные разработки находятся в сейфе банка».
Сантэн тщательно сложила письмо. От наследства и вырученного от продажи алмаза оставалось чуть больше шести фунтов. У нее нет денег даже на возвращение в Тенис-крааль, если она не продаст грузовики.
Однако Твентимэн-Джонсу уже заплачено, а на запасах, оставшихся в лагере, она может прожить еще три месяца.
Она смотрела, как он пьет чай, сидя у костра в ее складном кресле.
— Двенадцать сотен гиней, сэр. Должны быть, вы очень хороши в своем деле.
— Нет, мадам, — печально покачал он головой, — я просто лучший.
Ночью она провела Твентимэн-Джонса через пещеру с пчелами. Когда они оказались в тайной долине, он сел на камень и вытер лоб платком.
— Это очень нехорошо, мадам. Надо что-то сделать с этими отвратительными насекомыми. Боюсь, от них придется избавиться.
