Принц Персии: Пески времени - "Prince of Persia" (е книги txt) 📗
Дастан поглядел на песчаные барханы. Его лицо избороздили глубокие морщины страдания.
— Сочувствую, — проговорила наконец Тамина.
— Мне казалось, он любит отца, — с горечью произнес Дастан. — Выходит, я ошибался. Ему надоело всю жизнь быть царским братом и советником. Захотелось взять власть в свои руки.
Но Дастан до сих пор никак не мог понять, чего же добился Низам, устранив Шарамана. Наследником престола оставался Тас. Низаму всё равно не удалось бы сесть на трон. Тогда для какой же цели он пошел на это преступление? Дастан поглядел на принцессу.
— Чего ты не договариваешь? — спросил он.
Она не ответила, лишь указала куда-то за спину юноши. Приближалась песчаная буря. Воспользовавшись тем, что девушка отвлеклась, Дастан ловко выхватил у нее Кинжал.
— Если хочешь получить его обратно, говори. Довольно врать.
Тамина стрельнула глазами с Кинжала на песчаную бурю. Деваться было некуда. Она кивнула.
Дастан быстро уложил Акша на землю и из попоны и сабель соорудил временное укрытие для всех. Они торопливо забрались внутрь и сели плечом к плечу.
Юноша обернулся к Тамине:
— Я знаю, что Низам охотится за Кинжалом. Он нарочно привел наше войско в Аламут, чтобы оно обыскало весь город. Но что еще ему нужно? Какая тайна скрывается в вашем городе?
Тамина глубоко заглянула в глаза Дастана и решила, что надо ему довериться. Какая-то загадочная сила снова и снова сводила их друг с другом. Может быть, сама судьба предназначила ему помочь ей.
— В Аламуте скрыто трепещущее сердце всего живого на земле, — тихо промолвила она. — Песочные Часы богов.
Она помолчала, собираясь с мыслями. До сих пор эту историю не рассказывали ни одному чужестранцу. Долгое время тишину нарушали только завывания ветра за стенами наспех поставленной палатки. Потом Тамина рассказала Дастану легенду, навеки определившую судьбу девушки.
— Давным-давно боги присмотрелись к человеку — и не увидели ничего, кроме алчности и вероломства. Поэтому они наслали могучую песчаную бурю, чтобы она стерла всё живое с лица земли. Уцелела лишь одна юная девушка. Боги посмотрели на нее и, узрев внутри чистоту, вспомнили, что в человеке заложено немало способностей творить добро. Поэтому они вернули людей на землю и смели все пески в Песочные Часы.
Акш тихонько заржал, испугавшись бури. Дастан и Тамина ласково погладили его по брюху. Дастан терпеливо ждал, что девушка вернется к рассказу. Он почувствовал, как много эта история значит для Тамины — и, возможно, для него самого.
— Тот стеклянный сосуд олицетворяет само наше существование, — продолжила она. — Пока сыплется песок, время движется вперед, и человечеству ничто не угрожает. Песочные Часы управляют временем и напоминают людям, что все мы смертны.
— А как же Кинжал? — спросил Дастан.
— Его отдали девушке, чья чистота завоевала прощение для людей. Его клинок — единственная вещь на свете, способная пронзить стекло Песочных Часов и рассыпать Пески Времени. Но в рукояти хранится всего одна минута.
Ее слова наполнили тесное пространство под конской попоной.
— А если кто-нибудь поместит Кинжал в Песочные Часы и одновременно нажмет на драгоценный камень? — спросил Дастан.
Глаза Тамины широко распахнулись. Этого она боялась больше всего на свете.
— Песок будет течь и течь бесконечно, — ответила она.
— И можно будет вернуться во времени на сколь угодно далеко? — Дастану вспомнился любимый рассказ царя Шарамана. — Когда мой отец был еще совсем мал, Низам на охоте спас ему жизнь. Наверное, дядя хотел вернуться во времени к тому дню и изменить случившееся. Он не стал бы спасать отца от львицы. Если бы тот погиб, Низам сам занял бы престол.
Снаружи буря стала понемногу утихать. Но внутри палатки буря в душе Дастана разгоралась всё яростнее.
— Пески, хранящиеся в часах, крайне сыпучи, — предостерегла Тамина. — Потому их и держат под надежным затвором. Если открыть Кинжал, когда он находится внутри Песочных Часов, то затвор будет разрушен, и Пески Времени вырвутся на свободу. Время остановится, и всё живое на Земле погибнет. Такова будет расплата за Низамово стремление к власти.
Дастан задумался над ее словами. Тем временем песчаная буря утихла. Они стряхнули песок с палатки и вышли. Снаружи сияло солнце.
— Далеко в пустыне за стенами Аламута есть Храм Хранителей, — сказала юноше Тамина. — Это священное место. Кинжал должен быть доставлен в свое охраняемое богами укрытие. Отдай мне Кинжал, и я спрячу его там.
Дастан покачал головой:
— Прости, принцесса, не могу. — От его следующих слов принцесса невольно приоткрыла рот: — Я пойду с тобой.
— Ты хочешь помочь мне? — не поверила своим ушам Тамина.
Дастан с улыбкой вскочил верхом на Акша, потом протянул руку и ей.
— Ну что, будем и дальше сидеть и болтать? Или ты всё же поедешь со мной? — Его планы изменились. Он больше не намеревался с помощью Кинжала доказывать свою невиновность. Теперь он хотел только одного — чтобы священное оружие не попало в руки к Низаму.
*
Тас и Гарсив твердо вознамерились поймать Дастана и отдать его в руки правосудия. Это отнюдь не входило в планы Низама. Чтобы обезопасить себя от такого исхода, он нуждался в помощи. И за помощью этой визирь направился в город Бухару, где располагалось его обширное родовое поместье.
Низам вошел в огромный мраморный вестибюль своего имения. Навстречу ему выбежал управляющий.
— Мне надо поговорить с нашими гостями, — сказал ему Низам.
— Видите ли, мой господин, — ответил управляющий, стараясь сохранять деликатность, — они ведут себя несколько необычным образом. Наши слуги многое видели, слышали странные звуки. А на прошлой неделе пропала одна из лошадей.
Управляющий, видимо, ожидал, что его сведения произведут немалое впечатление на Низама. Но визирь только улыбнулся.
— Сделай так, чтобы слуги держали языки за зубами, — велел он. — Или, клянусь, они тоже исчезнут.
Через несколько минут Низам с факелом в руке спускался по каменной лестнице в глубокое подземелье. У подножия лестницы путь преграждала старинная дощатая дверь с вырезанным на ней изображением грифона.
Низам открыл дверь и вошел в темный подвал, наполненный дымом, таким густым, что стены терялись в его плотных клубах. Пол представлял собой узорчатую решетку, и через нее Низам различал второй подвал, расположенный ниже первого. Там при свете костра проходил таинственный ритуал.
Из темноты и клубов дыма выступила призрачная фигура и воззрилась на Низама мертвенными бледно-голубыми глазами. Это и был тот самый лазутчик, чьи слова на военном совете помогли Низаму убедить Таса в необходимости напасть на Аламут. Но здесь, в призрачной дымке, он не был похож на обыкновенного лазутчика. В нем и человеческого-то было очень мало.
— У меня есть еще одно задание для вас, ассасинов, — сказал Низам. — Но действовать надо быстро. Ваша жертва сильно обогнала вас с самого начала.
Слуги опасались не напрасно. Ассасины были зловещей сектой убийц, которую царь Шараман давно изгнал за пределы своего государства. Они почти не воспринимали окружающий мир и постоянно пребывали в каком-то полусонном забытьи. Самое большое наслаждение доставляли им удачные попытки применения их смертоносного искусства. Однако, несмотря на то что секта ассасинов стояла вне закона, Низам взял их под свое покровительство — на всякий случай. Об этом не знали ни его брат, ни племянники.
— Это не повредит вашему искусству? — поинтересовался Низам, имея в виду наполнявший камеру дым, от которого кружилась голова.
— В клубах этого дыма мы видим картины нашего будущего, картины смерти, — сообщил Низаму ассасин. — Погрузившись в отрешенное беспамятство, мы можем найти всё, что угодно, в том числе твоего племянника.
Низам улыбнулся и произнес:
— Тогда, надеюсь, впереди вы скоро увидите еще одну смерть.
Глава двенадцатая
Далеко-предалеко от Бухары глаза Тамины вспыхнули от восторга. После долгой, утомительной езды, длившейся, казалось, целую вечность, их с Дастаном, похоже, ждал благословенный отдых. Вдалеке она заметила оазис, где зеленели пышные деревья и сверкал искристый голубой ручей.
