Когда пируют львы - Смит Уилбур (читать книги онлайн .TXT) 📗

Уилбур Смит

Когда пируют львы

Часть первая

Наталь

Глава 1

Одинокий дикий фазан летел вдоль склона холма, едва не задевая траву. У вершины он, выставив лапы, сложил крылья и исчез в укрытии. Два мальчика и собака преследовали птицу от самой долины; впереди, высунув розовый язык, трусила собака, близнецы плечом к плечу бежали за ней. Защитного цвета рубашки у обоих в темных пятнах пота: хотя африканское солнце почти село, было еще очень жарко.

Собака учуяла запах птицы и остановилась, дрожа. Несколько секунд она принюхивалась, потом начала рыскать, опустив голову, над сухой бурой травой виднелся только хвост. Близнецы старались не отставать от собаки. Они тяжело дышали: подниматься по холму было нелегко.

– Отойди в сторону, под ноги лезешь, – сказал Шон брату, и Гаррик сразу послушался: Шон был на четыре дюйма выше и на двадцать фунтов тяжелее – это давало ему право командовать. Он велел собаке.

– Тинкер, фас! Ищи, парень.

Хвост Тинкера выразил согласие с указаниями мальчика, но собака не оторвала нос от земли. Близнецы напряженно следили за ней. С керри [1] наготове они осторожно шли по траве, стараясь дышать ровнее и тише. Тинкер наконец нашел затаившегося фазана – пес прыгнул и впервые за все время залаял; птица взлетела. Шумно хлопая крыльями, она поднялась из травы.

Шон бросил керри и промахнулся. Фазан метнулся от дубинки, отчаянно маша крыльями, и тут свою керри бросил Гаррик. Та со свистом завертелась в воздухе и ударила в жирную коричневую тушку фазана.

Птица упала, роняя перья. Мальчики ринулись к ней. Фазан со сломанным крылом устремился от них сквозь траву. Преследуя его, мальчики возбужденно кричали. Шон схватил птицу, свернул ей шею и стоял, смеясь, держа в руках теплое коричневое тельце и дожидаясь, пока подбежит Гаррик.

– Здорово, Гарри, ты сбил эту красавицу!

Тинкер подпрыгнул, и Шон поднес птицу к его носу. Тинкер принюхался и собрался было схватить птицу зубами, но Шон оттолкнул его и сунул фазана Гаррику. Тот повесил его на пояс, рядом с другими птицами.

– Сколько, по-твоему, было? Футов пятьдесят? – спросил Гаррик.

– Поменьше, – предположил Шон. – Скорее тридцать.

– А я думаю – около пятидесяти. Это превышает твой лучший сегодняшний бросок.

От успеха Гаррик осмелел. Шон перестал улыбаться.

– Да? – осведомился он.

– Да! – ответил Гаррик.

Шон тыльной стороной ладони убрал волосы со лба – черные, мягкие, постоянно ниспадающие на глаза.

– А как же та птица, у реки? Она была вдвое дальше.

– Да? – удивился Гаррик.

– Да! – свирепо подтвердил Шон.

– Ну, если ты такой молодец, как же промахнулся по этой? Ты был первым. Что же не попал, а?

Покрасневшее лицо Шона еще больше потемнело, и Гаррик неожиданно понял, что зашел слишком далеко. Он отступил.

– Спорим? – предложил Шон.

Гаррику было не совсем ясно, о чем предлагал поспорить Шон, но из прошлого опыта он знал, что любой спор будет решен за одну попытку. Гаррик редко выигрывал такие пари у Шона.

– Уже поздно. Нам лучше вернуться домой. Па отлупит нас, если мы опоздаем к ужину.

Шон колебался, но Гаррик уже повернулся, подбежал к своей керри, поднял ее и направился в сторону дома. Шон бросился за ним, догнал и опередил. Шон всегда идет впереди. Доказав свое преимущество, теперь он был настроен миролюбиво. И через плечо спросил:

– Как по-твоему, какой масти будет жеребенок у Цыганки?

Гаррик с облегчением принял предложение мира, и они принялись дружески обсуждать эту и десяток других не менее важных проблем. И при этом продолжали бежать. Если не считать часа, проведенного у реки, когда они решили отдохнуть и поджарить пару фазанов, весь день они не останавливались.

Здесь, на плато, заросшая травой земля мягко пружинила под ногами, когда они взбирались на низкие круглые холмы и спускались в долины. Трава вокруг шевелилась от ветра – высокая, по пояс, мягкая, сухая, цвета спелой пшеницы. За спиной у них и по сторонам поросшая травой равнина уходила вдаль, насколько хватал глаз. Впереди неожиданно возник обрыв. Местность начала понижаться, вначале круто, но постепенно спуск становился все более пологим, переходя в равнину. Двадцатью милями дальше по этой равнине протекает река Тугела, но сегодня в воздухе висит дымка, и реку не видно. За рекой, на север и на сотни миль на восток, до самого моря, простирается Зулуленд – страна зулусов. Река – граница этой страны. Обрыв перерезают вертикальные ущелья, заросшие густым оливково-зеленым кустарником.

Прямо под мальчиками, в двух милях от травянистой равнины, находится ферма Тёнис-крааль. Дом большой, с голландским фронтоном, крытый тростником. В загоне лошади, много лошадей: отец близнецов – богатый человек. Из трубы над помещением для слуг валил дым, и до мальчиков слабо донесся стук топора.

На краю Шон остановился и сел на траву. Ухватившись за босую грязную ступню, он пристроил ее на колено. Сегодня он вытащил из ступни шип, и теперь рану залепила грязь. Гаррик опустился рядом с ним.

– Парень, тебе будет больно, когда мама помажет йодом, – злорадно произнес он. – А грязь она выковыряет иголкой. Ой, как же ты завопишь – так завопишь, что голова расколется!

Шон не обратил внимания на его слова. Он взял травинку и принялся очищать рану. Гаррик с интересом наблюдал за братом.

Близнецы были совсем непохожи друг на друга. Шон уже начал обретать мужские очертания: раздался в плечах, и сквозь еще детские контуры тела проступали жесткие мышцы. У него была яркая внешность: черные волосы, смуглая от загара кожа, губы и щеки алеют от свежей молодой крови, а глаза – темно-синие, как вода горного озера.

Гаррик же изящный, с девичьими запястьями и лодыжками. Волосы у него светло-каштанового цвета, клочковатые на шее, кожа веснушчатая, а нос и края век красные от непроходящей сенной лихорадки. Он быстро утратил интерес к хирургическим занятиям Шона и принялся теребить ухо Тинкера; это нарушило ритм частого собачьего дыхания, Тинкер дважды сглотнул, и с кончика его языка капнула слюна. Гаррик поднял голову и посмотрел вниз по склону.

Чуть ниже начиналось узкое, заросшее кустарником ущелье. У Гаррика перехватило дыхание.

– Шон, посмотри туда, вон, рядом с кустом!

Голос его дрожал от возбуждения.

– Что там? – удивился Шон. И сразу увидел. – Держи Тинкера.

Гаррик схватил собаку за ошейник, чтобы та не начала погоню.

– Это самый большой старый инконка в мире! – выдохнул Гаррик.

Шон был слишком увлечен, чтобы ответить.

Из густых зарослей осторожно выбирался самец антилопы-чекан. Крупный самец, почерневший от многих прожитых лет; светлые области на его горбах выцвели и стали похожи на старые меловые пятна. Уши были насторожены, а спиральные рога высоко подняты. Крупный, как пони, но ступающий грациозно, он вышел на открытое место. Остановился и в поисках опасности повел головой из стороны в сторону, потом по диагонали прошел по откосу и исчез в другом ущелье.

Мгновение после его исчезновения близнецы сидели неподвижно, потом одновременно загалдели: