Австралия и острова Тихого океана - Кист А. (электронная книга txt) 📗
Почти сто лет ученым не удавалось выяснить, кто такие были охотники на моа. В некоторых легендах маори упоминаются огромные птицы, но легенды противоречивы, и большинство племен вообще не слыхали об этих птицах. Столь же смутные воспоминания сохранили маори о тех, кто населял Новую Зеландию до прибытия полинезийской флотилии в 1350-х годах. Говорили, будто у них была более темная кожа, и антропологи предположили, что речь шла о меланезийцах, пришедших с севера - из Новой Каледонии или с Фиджи.
Но вот в 1939 году один тринадцатилетний мальчуган случайно нашел могилу древнего вождя, жившего до прихода легендарных лодок. Череп смотрел в сторону заходящего солнца, и вместе с найденными в могиле предметами это позволило сделать заключение, что вождь был полинезийцем. Последующие исследования доктора Роджера Даффа показали, что в далеком прошлом в Новой Зеландии существовали две культуры - более древняя, связанная с костями моа, и поздняя. Первым полинезийцам, очевидно тоже приплывшим с севера, было присвоено наименование "охотников на моа". Их стоянки отличаются обилием костей и яиц моа и ожерельями из позвонков этой птицы.
Ныне принято считать, что моа, по существу, вымерли ко времени прибытия большой флотилии. Тем не менее в некоторых районах Южного острова европейские поселенцы застали маорийских вождей, носивших плащи из шкуры моа с уцелевшими перьями. А в 1949 году биологи, изучавшие орнитофауну долины Такахе, обнаружили в скальной нише следы древней стоянки маорийских охотников. На дне ниши, в частности, лежали кости "большого киви" - моа Megalapteryx. На некоторых костях были глубокие борозды, как будто оставленные железным ножом. Если так было на самом деле, выходит, что птицу убили уже после прибытия первых европейцев. Так или иначе превосходная сохранность костей позволила предположить, что моа жили еще лет двести назад.
Галаксии и древняя Антарктида
В небольшом озерке возле бухты Даски один из сопровождавших Кука натуралистов выловил маленькую рыбу без чешуи, напоминающую мелкую форель, коричневого цвета, испещренную желтоватыми пятнами. Так наука узнала о существовании Galaxias.
Не одно десятилетие Galaxiidae вызывали споры среди ученых. По мере накопления биологических знаний выяснилось, что эти рыбешки распространены только в Южном полушарии, а севернее экватора не встречаются. Некоторые биологи видели в этом дополнительный признак того, что некогда южные материки были непосредственно соединены между собой.
Известно поразительное сходство некоторых растений и насекомых Австралии, Новой Зеландии и Южной Америки. И немецкий географ Альфред Вегенер выдвинул гипотезу дрейфа континентов. Ему возражали, что огромные массивы суши не могли перемещаться на такие расстояния. Не разумнее ли предположить, что ограниченные теперь Южным полушарием растения и животные прежде обитали и к северу от экватора, но потом вымерли там? Проблема до сих пор не решена, однако некоторые ученые оспаривают гипотезу дрейфа континентов.
Недавние исследования ископаемой пыльцы показали, что южный бук (Nothofagus), ныне распространенный только в Австралии, Новой Гвинее, Новой Зеландии и Южной Америке, некогда рос и в Антарктике: убедительное свидетельство того, что Антарктида не всегда была покрыта льдами и снегом и что в далеком прошлом там зеленели леса.
В целом флоре и фауне Новой Зеландии присущи все признаки длительной изоляции. Есть здесь древние формы, которые в других местах вымерли, есть такие, родственные связи которых точно не установлены. Как эти формы попали на новозеландские острова, неизвестно. Многих растений и животных нет по той простой причине, что они не смогли одолеть океанскую преграду. А свободные ниши для новых видов были налицо, это видно по тому, как преуспели олени и прочие завезенные животные.
Некоторые наиболее интересные обитатели Новой Зеландии, можно сказать, обязаны своим существованием отсутствию других. Так, доисторические моа, эти огромные нелетающие птицы, жили вплоть до прибытия двуногих охотников. Эволюция менее крупных нелетающих птиц оказалась возможной при отсутствии хищных млекопитающих, и европейцы еще застали их. Маленький крапивник острова Стефен был истреблен кошкой смотрителя маяка; какапо и такахе почти полностью вымерли. Правда, киви, этот причудливый реликт прошлого, все еще рыскает бесшумно ночами в лесах и кустарниках, нащупывая клювом земляных червей.
Гавайский архипелаг не знает птиц, подобных удивительным птицам Новой Зеландии. Видимо, эта группа вулканических островов слишком молода геологически и относительно мала по площади. Нет там и таких удивительных животных, как древняя туатара и лиопельмы. Зато общая с Новой Зеландией черта - отсутствие доминирующих в фауне млекопитающих.
Океания - это не только крупные острова, но и несметное множество крохотных островков. Они не показаны на обычных картах, к ним не совершают регулярных рейсов ни туристские суда, ни самолеты. Многие из них остаются для человека земным раем, каким его рисуют писатели-романтики. И все же как мало сохранилось на земном шаре таких уголков, где человек наедине с сушей и морем еще может вполне ощутить себя частицей природы. Может представить себе, что значит жить так, как живут залетные птицы, рыбы в море, береговые сообщества животных. И даже проникнуть в существо самого острова, стойкого сплава из песка и упрямых растений, который сотни тысячелетий противостоит напору океана и будет противостоять ему дальше, если люди не придут и не разрушат его.
Послесловие
Из серии книг, посвященных природе континентов, данный том отличается тем, что в нем совместно рассматривается природа территорий, разобщенных нередко тысячами миль водного пространства.
Такое объединение не случайно, поскольку природа включенных в эту книгу регионов, несомненно, имеет много общих черт. К их числу относится обедненность видами фауны и флоры при высокой степени эндемизма. Для природы этого региона характерно присутствие древних, примитивных форм животных и растений, исчезнувших на других континентах.
Наконец, природа Австралии, Новой Зеландии и островов Океании испытала сильное антропогенное воздействие, несравнимое по своим масштабам даже с Европой и Северной Америкой.
Легкая уязвимость древней и островной фауны и флоры стала давно очевидной. Так, например, анализ списка млекопитающих из международной Красной книги показал, что в Австралии под угрозой исчезновения находится более 13%, а на островах Океании - более 30% видов, в то время как в Европе, Азии, Африке, Северной и Южной Америке число таких видов составляет 6 - 8%. Сходная картина отмечена и в отношении других групп животных.
В связи с таким серьезным положением в настоящее время разработаны специальные международные программы по охране природы названных регионов и подготовляются проекты международных конвенций, в частности по охране островной фауны и флоры.
В самом деле, фауна и флора Австралии относительно бедны - всего около 235 видов млекопитающих, 720 видов птиц и лишь 12 тысяч видов высших растений. При этом большая часть этих животных и растений присуща только северо-западной части континента и тропическим лесам Новой Гвинеи. Вместе с тем своеобразие австралийской фауны и флоры исключительно велико. Более 90% видов позвоночных животных и около 80% видов высших растений - эндемики, то есть нигде больше в мире не встречаются.
Вырубка и выжигание лесов и кустарников, особенно чрезмерный выпас овец на пастбищах Австралии повлекли за собой деградацию естественных ландшафтов. К тому же древняя и примитивная фауна оказалась не в состоянии конкурировать с массой завезенных из Азии и Европы животных. Собаки динго, а позднее лисы, кролики и крысы оттеснили или истребили многие местные виды. В садах и парках обычными стали воробьи и скворцы, но редко удается встретить местные виды певчих птиц.
