Полвека охоты на тигров - Янковский Юрий Михайлович (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Итак, отец, перевалив в распадок, увидел в бинокль стадо оленей, которых в то время в Приморье было значительно больше, чем ныне в благодатных Корее и Маньчжурии. От охотника к оленям спускался не очень крутой холм, под прикрытием которого отец и спускался на лошади. До стада было больше полуверсты, но, проехав некоторое расстояние, отец наткнулся на свежий след барса, идущий в сторону оленей. Сообразив, что барс также скрадывает оленей, отец решил использовать счастливо подвернувшийся случай, чтобы, в свою очередь, скрасть барса. Нужно заметить, что самый удачный случай скрасть и убить хищника это тогда, когда он сам голоден и скрадывает жертву, заранее предвкушая, с каким аппетитом он будет ее есть, а еще легче — когда он с веселым мурлыканьем поедает свой своеобразный «бифштекс».
Отец, предполагая, что барс уже недалеко от своих жертв, слез с лошади и, ведя ее за собой, пошел пешком, не рискуя ее оставить, так как барс мог переменить свой маршрут и задрать оставленного Казачка. Сохраняя возможную осторожность и держа ружье наготове с взведенным курком, отец медленно продвигался по следу, который неожиданно повернул в сторону и скрылся за холмом, где паслись олени. Подойдя к перевалу холма, он стал осторожно заглядывать за него и увидел в тридцати шагах от себя барса, который, в свою очередь, заслышав шаги охотника, начал его скрадывать.
Моментально выцелясь в голову, отец выстрелил и смертельно пораженный барс свалился на месте, а испуганные выстрелом олени бросились бежать. Видимо, барс, перейдя за хребет, продолжал скрадывать оленей, но услышав сзади шорох и не предполагая приближение врага, решил, что это какая-нибудь дичь, и решил на нее поохотиться.
Преимущество у отца было в том, что он шел пешком и имел наготове свой винчестер, но поразительно то, что оба эти случая произошли на одном и том же месте и были так похожи один на другой. Но самое главное это то, что эти случаи совершенно опровергли теорию моего отца, что барс, не будучи ранен, не нападает на человека. Видно разница только в том, насколько сыт этот зверь, а голод даже людей делает людоедами. В память охоты отца на барса этот распадок и был назван Барсовым.
Впоследствии я знал еще несколько случаев, когда барс нападал на охотника или случайного прохожего безо всякого к тому повода, но все они происходили тогда, когда зверь неожиданно сталкивался с человеком на близком расстоянии, или был очень голоден, или же это была самка, у которой в этот момент были дети. Из этого следует, что при преследовании барса, особенно раненого, охотник всегда рискует попасть зверю в лапы, в результате чего, в лучшем случае, он останется калекой на всю жизнь.
Мой второй барс
После первой встречи моей с барсом мое «накопившееся счастье» на них не закончилось. На другой день после описанной мною охоты я решил поехать на коз, так как мясо в кладовой именья было закончено, а у меня, помимо обязанностей управляющего именьем, главного наездника, оленевода и охраняющего от браконьеров, была еще одна — снабжение мясом всех обитателей именья. Накануне же охота на барса отвлекла меня от исполнения прямых моих обязанностей.
Кто не жил в Сибири, тот совершенно не знаком с царившей там обстановкой, особенно в те далекие времена, когда ближайшие соседи по именью жили за двадцать-тридцать верст, а окрестная тайга питала в изобилии людей мясом, рыбой, фруктами, орехами и пр. Нужно было только не лениться, и всего было вдоволь. Как теперь ходят на базар, так мы в то время шли в тайгу. Разница только в том, что на базар ходят с кошельком, а мы ходили с ружьями; на базаре остерегаются карманников, а нам приходилось остерегаться тигров, хунхузов и браконьеров.
Рано поутру я выехал верхом в южные пади полуострова — добыть пару коз. Утро было чудесное — солнечное и тихое. Горы были покрыты выпавшим свежим снегом, что всегда меня, как охотника, приводило в радостное настроение. Я не знаю, почему это ощущение осталось у меня на всю жизнь. Снег в горах, лесах и полях — это что-то неотразимое, и эту картину я не променяю ни на что другое.
Полутропа, полудорога, по которой я ехал, пролегала по холмам, переваливая с одного на другой, и шла недалеко от берега, открытого уже ото льда, синего Японского моря. В феврале обычно начинаются оттепели и зимний лед относит от берегов. В море плавали отдельные льдины, на которых мирно лежали кое-где старые нерпы (род тюленей). Нерпы в это время щенятся, и в бинокль около некоторых из них можно было рассмотреть детенышей. Охота на нерп очень увлекательна, но часто сопряжена со страшным риском для охотника, ввиду неожиданных весенних шквалов. Об этой охоте я расскажу в дальнейшем в отдельной главе.
Перевалив последовательно пади Табунную, Смежную, Замочную и Опасную, я доехал до Горелой, отстоявшей от нашей усадьбы на верст шесть. Отсюда и повернул направо, чтобы вершинами падей начать охоту в направлении к дому, так как ветер с севера дул мне прямо в лицо, а это является непременным условием каждой зверовой охоты. Ведь большинство зверей при самом легком ветре чуют запах человека на расстоянии версты и, конечно, успевают скрыться раньше, чем охотник может их обнаружить. Необходимо добавить, что, несмотря на прекрасное зрение, часто зверь в чаше не может решить — идет ли к нему охотник, или какой-нибудь зверь, что иногда дает охотнику шансы на успех. Если же зверь почует запах охотника, тут уже сомнений не бывает, и быстрые ноги служат ему спасеньем.
Мой Лялька, на котором я ехал в это утро, был особенно чуток и беспокойно прислушивался к каждому шороху, видимо, вспоминая вчерашнюю стойку барса. Вначале мне не везло. Козы дважды мне попадались, но находясь в чаше, обнаруживали меня прежде, чем я мог их заметить, и убегали. К огорчению для этих грациозных животных их верной защитой являются только ноги, которыми руководят поразительный слух и приличное зрение.
Все же, проездив по горам до часу дня, я выполнил задание, добыв трех коз. Порядком проголодавшись, но с сознанием выполненного «урока», я решил вернуться домой обедать. После стрельбы по козам у меня в маузере осталось всего два патрона, и я, не пополняя магазина, надел ружье за спину и по утренней тропе направился домой, не ожидая встретить по дороге ничего интересного. В этом я позже сильно раскаялся и после нижеприведенного случая никогда в жизни не носил на охоте или при возвращении с нее ружья с непополненным патронами магазином. Зверовый охотник должен, учитывая всякую оплошность, стараться не быть рассеянным и никогда ее больше не повторит. В девяти из десяти несчастных случаев мы бываем виновны сами.
Проехав версты две, напевая что-то себе под нос, я мечтал о предстоящем обеде и быстрой рысью спускался в крутой ключ Смежной пади. Не доезжая до дома версты три, я неожиданно увидел впереди себя, в тридцати шагах, барса, выскочившего из чащи под обрывом дороги и бросившегося от меня наутек, вправо от дороги, взяв направление вперед. Я так был поражен появлением барса, что мысль в первый момент прорезала сознание: «Не ожил ли мой вчерашний барс и не удрал ли снова в лес?». Не раздумывая, я поскакал вперед по дороге и, перескочив ключ, взял вправо по чаще, напересек зверю. Проскакав в этом направлении в лес, я увидел барса, удиравшего уже по густому кустарнику, следовавшему за лесом. Кустарник был невысокий, и поэтому зверь был хорошо виден с лошади. Дальше простиралось на протяжении шагов четырехсот чистое поле, служившее для сенокоса, а от меня до барса было всего лишь шагов семьдесят.
Я моментально остановил лошадь, соскочил на землю, снял ружье, прицелился и выстрелил. Все это было сделано мгновенно, но барс был уже от меня шагах в 150 и продолжал нестись по кустам с большой скоростью. Я выстрелил вторично, барс круто повернул влево и неожиданно выскочил на чистое поле, шагах в 200 от меня. Я подумал: «Ну, теперь-то ты мой», снова прицелился и спустил курок, но выстрела не последовало. В горячке я подумал, что это осечка, выцелил еще раз и снова спустил курок. Барс мчался по чистому полю и служил хорошей целью, но выстрела не последовало вновь, и тут только я вспомнил, что после стрельбы по козам у меня в ружье оставалось всего лишь два патрона. Я выхватил новую обойму, быстро зарядил маузер, но было уже поздно: барс успел перебежать поле и скрылся в лесу.
