Мой друг Бобби - Баннерджи Гита (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
Какой шум подняла семейка при виде нас с Бобби! И больше всех старались Рини и Кини! Я не могла понять, приветствуют нас собаки или дают понять, что Бобби не подходящая компания? «Наверное, приветствуют», — подумала я. Раз Бобби уже целый день живёт у нас, умные собаки хотят показать медвежонку, что его принимают в семью. Но познакомила я Бобби с семьёй Джека издали — на всякий случай, мало ли что…
Миа я сказала:
— В сад полезем после обеда, когда Бина ляжет отдыхать. Только чтоб не долго. Завтра ко мне придёт учитель, а самое главное, мне нужно воспитывать Бобби.
Пока что мы отправились к кроликам. Я заглянула в клетку. Туннель, который копали Було и Була был завален, но рядом виднелось отверстие нового. Я вспомнила, как Судхир говорил, что навалил камней на кроличий подкоп, но, оказывается, кролики не сдались. Сейчас они вовсю трудились и рыли новый ход.
Бобби утомился от прогулки. Он плюхнулся под манговое дерево и громко задышал. Я догадалась, что ему хочется пить. К стене нашего дома была пристроена лестница, а под ней примостился чулан, где держали про запас воду в больших чанах.
Один чан был полон до краёв, и вода играла под солнечными лучами. Бобби ухитрился разглядеть воду и, ловко подпрыгнув, нырнул в чан. Я охнуть не успела, как Бобби заплескался в чане, а морда его так и светилась счастливой улыбкой.
Нужно видеть Бобби, чтобы понять всю прелесть его улыбки. Вообще, ведь не все знают, что медведи улыбаются. Иные думают, будто медведи существа мрачные, угрюмые и неулыбчивые. Неправда. Уж если кто улыбается, так это медведи. По медвежьей морде сразу видно, когда медведь доволен или когда ему смешно.
Бобби купался добрых полчаса и ни за что не хотел вылезать из воды. Я его насилу вытащила. И как же он переменился! Стал ласковым, послушным, перестал сердито вращать глазами. Я спросила:
— Ну что, толстячок, теперь не жарко?
Хотите — верьте, не хотите — не надо, только Бобби кивнул в ответ.
Миа тоже видела. Она захлопала в ладоши, запрыгала и радостно закричала:
— Ой, как здорово! Бобби по-бенгальски научился!
Мне ужасно хотелось показать Бине и Джамаи-бабу, как бирманский медведь справляется с бенгальским языком. Но я раздумала и решила вначале хорошенько позаниматься с Бобби, а потом пускай он их всех удивит. Я решила, что буду Бобби каждый день купать и подкармливать вкусненьким. Тогда он быстро выучит бенгальский. Семьдесят миллионов человек говорит по-бенгальски, чем же Бобби-то хуже?!
Мы привязали Бобби и побежали втроём на кухню за фруктами или сладким. Урмила сидела в холодке перед кухонной дверью и наслаждалась свежезаваренным чаем, уверенная, что её никто не видит. Я подкралась и громко спросила:
— Как чаёк?
Урмила чуть не выронила чашку. Бина знала неумеренную страсть Урмилы к чаю и посмеивалась над старухой. Но чай был единственной слабостью Урмилы, и она вообще-то не обращала внимания на наши шутки по этому поводу.
Но в этот раз Урмила рассердилась.
— Беги, ябедничай своей Бине! — закричала она.
Тут она увидела, что я не одна: и Миа, и Тин Тат, и даже Судхир, который неизвестно откуда взялся, — все здесь и все хохочут. Урмила разобиделась всерьёз.
— Над старухой смеётесь, а не знаете, что старым людям приходится часто есть. Понемногу, но часто. А я вот чай пью. Что тут такого? Чего хохочете?
Настала минута задобрить Урмилу, и я сказала:
— Не сердись, тётя Урмила, пей себе чай на здоровье, а нам дай немножко фруктов для Бобби! Можно и овощей тоже…
Фруктов Урмила не дала, но, всё ещё ворча, насыпала мне в подол гороха, положила несколько помидоров и огурец.
— Что за дом, что за дом! — вздыхала она. — Больше зверей, чем людей! И сколько съедают эти звери! А бедной старухе чаю спокойно выпить и то не дают!
Бобби поел с большим аппетитом. После еды он начал зевать, зарылся головой в передние лапы и заснул.
Мы втроём сидели и смотрели, как спит медвежонок. К нам тихонько подошла Диана и грустно заглянула мне в глаза. Я почесала ей загривок и спросила:
— Тебе нравится Бобби?
Диана согласно кивнула.
8
Бобби подрастал так быстро, а воспитывался так медленно, что скоро стал похож на второгодника. Бобби совершенно не умел вести себя прилично и, говоря по правде, оставался настоящим дикарём. Кусался, хотя, надо заметить в его оправдание, старался не укусить до крови. В последнее время он взял привычку строить рожи, толкаться и вообще безобразничать. Наверное, Бобби усвоил, что за укус ему попадёт, а за другие проделки — нет.
Джамаи-бабу дразнил меня. Он говорил:
— Ну что, медвежья мамочка, сынок твой как был хулиганом, так и остался!
Я злилась, но отмалчивалась. Бывали случаи, когда Бобби меня тоже выводил из терпения.
Однажды я привязала Бобби к дереву, а сама села с учебником у окна, чтоб одним глазком присматривать за медвежонком. Пришёл учитель. Бобби подобрался к клетке обезьянки Рупи и начал стучать по прутьям лапами, строить Рупи рожи и приплясывать. Это привело Рупи в такое неистовство, что она чуть клетку не сломала. Мало того что Рупи верещала во всю мочь, к ней присоединились попугаи Лиа и Пиа, которые дружно завопили:
— Какой-шум-какой-шум-какой-шум-шум-шум!
Такое веселье пошло, что дальше некуда.
Я попросила учителя:
— Можно выйти попить воды?
Выбежала во двор, отхлестала Бобби по щекам и стала отвязывать от дерева, чтоб посадить на цепь перед его домиком. Бобби вырвался и в один миг влез на самую верхушку высокой вишни. Как назло, отец перед отъездом спилил нижние ветки дерева, чтоб мы на него не лазили.
Бобби с цепью на шее сидел на верхней ветке, прижавшись щекой к стволу вишни, и выглядел очень задумчивым. Как ни звали его, Бобби не откликался, будто неожиданно оглох и онемел. Рупи решила было сквитаться с Бобби и, взобравшись на дерево, стала корчить жуткие гримасы, но Бобби и на неё не обращал никакого внимания. Рупи надулась и, чтоб утешиться, принялась искать блох в густой шерсти собаки Бхолы.
Рупи, наверное, ущипнула Бхолу, потому что пёс вдруг взвыл. Его немедленно поддержала вся собачья компания. Бобби был безразличен. Даже кролики разволновались и стали толкаться носами и поводить ушами — они так разговаривают. Пиа и Лиа не могли допустить, чтобы обошлись без них, и орали как могли, хотя, что именно они орали, невозможно было разобрать. И наконец, в хор вступили кошачьи голоса. Бобби сидел себе на дереве, отрешённый от суеты, как Будда.
Мне, конечно, было стыдно, что я так сильно отшлёпала Бобби. Мне казалось, будто все обитатели двора, от Джека и до утёнка, укоряют меня и упрашивают Бобби спуститься на землю.
В это время на веранду вышла Бина и, конечно, вставила своё слово:
— Мини, ты здесь? Ты что, не слышишь? Учитель зовёт! Вот подожди, придёт с работы твой Джамаи-бабу! Гнать надо этого медведя-дурака! Ну что за девочка, одни медведи на уме! А ты, Бобби? С какой это стати ты на дерево забрался?
Бобби пренебрежительно посмотрел на Бину, прижался к дереву другой щекой и устремил взгляд в небо.
Я вернулась в комнату. Учитель битых полчаса отчитывал меня. Он так разозлился, что на уроке арифметики стал просто придираться. И ещё домашнее задание дал: переписать по двадцать раз все примеры, которые мы с ним решали.
Когда я вышла на крыльцо провожать учителя, я чувствовала себя последней дурой. Обидно, стараешься, стараешься как лучше, а выходит наоборот. Бобби слез с дерева и выглядел милым и добрым. При виде учителя Бобби зарычал. Я понимала, чем он недоволен. Бобби любит меня и терпеть не может, когда я с кем-нибудь разговариваю, особенно со взрослыми.
