Записки охотника Восточной Сибири - Черкасов Александр Александрович (книги бесплатно .TXT) 📗
1. СОХАТЫЙ
В России редко употребляют слово сохатый, а говорят обыкновенно лось (cervus alces). В Сибири же не поймут вас простолюдины, если вы сохатого назовете лосем; сибиряк выпучит на вас глаза и будет в неведении, не зная, про кого вы говорите, кого называете лосем. Но скажите — сохатый, и дело в шляпе — он поймет. Здешние инородцы, тунгусы, называют сохатого кондагай. Слово сохатый, как надо полагать, произошло от того, что рога этого зверя (быка) похожи на обыкновенную нашу соху, которую сибиряки, наоборот, сравнивали с рогами зверя и назвали «рогалюхой», точно так же, как сибиряки называют рассошиной вершину пади (лога) или речки, разбившуюся надвое под острым углом. Откуда произошло слово лось, право, не знаю и не хочу философствовать, а то, пожалуй, как раз назовут метафизиком, Уж не потому ли, что сохатый, имея гладкую, короткую и жесткую шерсть, на которой бывает заметен какой-то особенный лоск, «лоснет», лоснится. В настоящее время сохатых стало гораздо меньше, чем во времена старые, сиречь в старину, то есть как в старину — 50, 60 тому назад, только? К сожалению, это не пристрастие стариков охотников к своему времени, нет, а всем известная горькая истина!! Доказательством этому служат в здешнем крае находимые в лесах, глухих непроходимых тайгах, во множестве старые, полусгнившие сохатиные рога, между тем как свежих попадается очень немного. Полагаю, что это уменьшение зверей заметно еще в большей степени в Европейской России. Надо видеть здешних старожилов, стариков промышленников, с каким они увлечением, жестами, манерами рассказывают про старые годы, и притом не голословно, а доказывая фактами свои похождения и ратные подвиги на поприще страстной охоты. Право, в это время морщины их разглаживаются, спины распрямляются, потухшие глаза заблестят огнем юноши, явится молодецкая удалая осанка — так и видишь их, каковы они были лет 30 или 40 назад…
При первом взгляде на сохатого является желание сравнить его с настоящим северным оленем, но, рассмотрев его поподробнее, нельзя не заметить огромной разницы решительно во всем, не говоря уже о величине, которая первая бросится в глаза при сравнении. Действительно, она достойна замечания. Матерый сохатый, бык, по крайней мере в 2? раза более северного оленя и вытягивает до 30 пуд. Но такие мастодонты нынче в диковину, пудов же 20, 25 и в настоящее время не редкость. Сохатый — зверь такой величины, что может стать в ряду всех доныне живущих тварей по всему миру, которые замечательны своей массивностию и силою. Конечно, в настоящее время по своей величине из числа зверей, наводняющих Сибирь, сохатый должен занять первое место.
Сохатый весьма высок на ногах и потому при всей массивности кажется как бы коротким и не так толстым. Огромная его шея относительно всей фигуры сохатого коротка; она имеет небольшую гриву, которая бывает только у быка. Волоса, составляющие гриву, темного цвета, гораздо короче конских и расположены по обе стороны шеи. Голова сохатого очень длинна, но узка, с большими живыми темными глазами. У большого быка нередко голова от ушей и до конца губ бывает длиною почти в ручную сажень, а весом до двух и более пудов. Многие промышленники по весу головы сохатого узнают вес всего мяса, заключающегося в туше. Обыкновенно приходится такая пропорция: если голова весит более двух пудов, то туша потянет более 20 пуд.; если голова два пуда, мяса — 20 пудов; голова в полтора пуда, туша — в 15 пуд. и т. д. Рот сохатого огромнейший; он усажен до того крепкими зубами, что при ударе об них огнивом вылетают искры, как от кремня. Он напереди, в верхней челюсти, зубов не имеет. Верхняя губа сохатого чрезвычайно толста, мясиста, длиннее нижней на столько, что отвешивается наружу; она очень вкусна и славится как лакомый кусок между гастрономами. Уши сохатого довольно длинные, по фигуре и положению они сходны с коровьими. Под горлом сохатый имеет нарост с кулак величиною, который здешние промышленники называют серьгою; он приятно сладковатого вкуса и может поспорить в этом с прославленною губою.
Летом, когда шкура вылиняет, сохатый имеет бусую шерсть на боках, бурую на голове и ногах. По спине идет почти черный ремень, оканчивающийся у хвоста; последний чрезвычайно короток, составляет как бы зачаток, покрыт длинною бурой шерстью. Зад сохатого красноватый, резко отличающийся от боков и спины. Некоторые из здешних промышленников предпочитают сохатиный хвост и губе и серьге. Его надо жарить в шкурке и, когда поспеет, дать немного остыть и тогда уже очистить и есть, иначе он весь вытечет на огне, потому что состоит как бы из сплошного жира.
Зимою сохатый бывает более темного цвета и издали даже чернеет, тогда как летом, в особенности по утрам, до солнышка, когда еще не обсохла роса, сохатый кажется как бы серебряным. Самка, или, как говорят здесь, матка редко достигает до весьма значительной величины и, самое большое, весит около 20 пуд. Гривы, серьги и рогов она не имеет, а следовательно, не так красива, как бык, который всегда бывает выше ее на ногах, статнее, крепче и отважнее. Природа дала ему твердую оборону в огромнейших рогах, крепких зубах и мускулистых, сильных ногах. Действительно, огромные рога сохатого достойны особого внимания и рассмотрения. У большого быка размер их чрезвычайно велик: между конечными отростками рогов нередко бывает более двух аршин расстояния, а сами рога весят иногда до полуторых пудов. У молодых сохатых после рождения рога начинают расти через следующую зиму на другую, то есть через полтора года. Появление их заметно уже со второй зимы возраста зверя или в конце второго года после рождения; именно в феврале месяце появляются на голове, где должны быть рога, небольшие возвышения под кожей, которые некоторые из здешних промышленников называют опупками. В великом посту опупки лопаются и из них выходят молодые, первые рога. По этому случаю здесь есть тоже особое выражение, говорят, что рога проникаются. Рога же эти в Забайкалье зовут не спичками, как в России, а сойками. При спадении сойков на третий год возраста у молодых сохатых вырастают уже рога, то есть сойки раздвояются или растрояются и начинает образовываться так называемая лопата. На четвертом году лопата делается шире и рога уж бывают о 5 и 6 отростках, которые получают настоящую фигуру и выходят из той беспорядочной формы, которую рога имели на третьем году возраста сохатого. На пятом году рога принимают настоящий вид и имеют от 7 до 10 и 11 отростков на каждом роге, так что на обоих считается иногда до 20, 22 и более отростков. Часто случается, что на одном роге сохатого бывает 5 отростков, а на другом 7 или на одном 9 или 10, а на другом 11 или 12. Вот почему в России и принято считать отростки на обоих рогах вместе, то есть ведется счет всем отросткам, находящимся на голове сохатого; и этот счет вернее сибирского, где считают отростки по одному какому-нибудь рогу, как я и говорил в начале описания рогов.
Вообще все сохатые, старые и молодые, роняют рога ежегодно, зимою, почти в одно и то же время, обыкновенно около рождества Христова; разница бывает небольшая, после чего на голове их остаются только одни корни рогов, которые называют гроздами (грозд), почему в это время, время безрожия, сохатого быка издали трудно отличить от матки. В великом посту рога снова начинают расти и растут чрезвычайно скоро, так что месяца в полтора и много два достигают почти до настоящей величины. Весною рога на оконечностях мягки, имеют вид желваков и покрыты все, начиная от венчика, находящегося на самом грозде и состоящего из ряда небольших роговых желвачков, кожею темного цвета, которую промышленники называют разно: одни — рубашкой, другие — сорочкой; в России ее зовут, кажется, лыком. В начале лета желваки эти начинают постепенно утончаться, твердеть и принимать вид сойков или отростков. После чего кожа или рубашка лопается и сходит уже окончательно летом, не ранее августа. Тогда рога затвердеют, как кость, и примут настоящие размеры. Кроме того, сохатые сами ускоряют время спадения рубашки, потому что таскать на себе такие огромные рожищи тяжело и без сырой кожи; они нарочно трутся рогами около деревьев, пилят, как говорится, и тем сдирают с рогов рубашку, которая и отрывается большими лохмотьями или, как здесь выражаются, лавтаками. Говорят, что сохатые сами съедают эту кожу, а для чего — неизвестно. Не придает ли она им особенной похотливости? Ибо известно, что китайцы, народ в высшей степени сладострастный, из молодых рогов здешнего изюбра, называемых пантами, и сайгачьих приготовляют сладострастный конфертатив, так сильно действующий на половые органы человека. Точно так же сохатый зимою ускоряет спадение рогов, которые, постоянно ослабевая на грозде, спадают от легкого прикосновения к деревьям. Старые звери теряют рога ранее, чем молодые, равно как и начинают они расти у них раньше, чем у молодых. У слишком старых сохатых рога толще, кудрявее, отростки тупее, грозд площе, чем у середних, а зубы желтее и не так остры, глаза не так блестящи и менее выпуклы. Не могу не сравнить рога сохатого и здешнего изюбра с деревом, как по фигуре, так и вырастанию; явления одинаковы, начиная с сойков и молодого тонкого ствола деревца и кончая большими ветвистыми рогами и большим кудреватым деревом: зимою они увядают, весною оживают, а летом достигают полной красоты и силы.
