Последняя охота Серой Рыси - Робертс Чарльз (книги без регистрации .txt) 📗

Иногда береговая линия перерывалась, образовывая залив, который манил к себе маленький отряд путников. Они спешили к берегу и заплывали в глубь суши, часто до самого дальнего края прибоя, иногда очень далеко от океана, резвясь в тихой воде, и на отмелях охотились за лососями. Они были очень разборчивы и любили лососину, но редко им удавалось полакомиться ею.

Неделю плыли они на юг. Однажды ночью путешественники очутились у входа в маленький залив, где волны ласково и нежно плескались в песчаный берег. Они уже попали в полосу более мягкой погоды, и здесь, на расстоянии полумили от открытого моря, не было ветра. Небо было покрыто облаками, и довольные тем, что им не грозит никакая опасность, тюлени лежали у воды. Шагах в пятидесяти от этого места отдыха виден был сосновый лес, отбрасывавший тень на воду. Но они не испытывали ни малейшей тревоги. Единственные существа, которых они научились бояться, кроме человека, были белые медведи. Но здесь, на юге, они чувствовали себя в этом отношении в безопасности. А орлы ночью не охотились. И кроме того, они страшны тюленям лишь во время их пушистого детства.

Довольно часто случается, однако, что дикие звери, как и люди, упускают из виду что-нибудь, от чего зависит их благополучие. На Лабрадоре водится другой медведь, небольшого роста, бурый, с широкой головой, лукавый сородич обыкновенного американского серого медведя. И вот случилось, что один из них, войдя во вкус тюленьего мяса и научившись добывать его, поселился в соседнем сосновом лесу.

Пип лежал между двумя своими матерями, тесно прижимаясь к ним. Ему нравилось тепло их тел, так как от воды дул хотя небольшой, но резкий, почти морозный ветер. Неприятно, однако, когда тебя начинают слишком сильно прижимать, и, проснувшись, Пип стал недовольно распихивать своих матерей, чтобы устроиться попросторнее. Он поднял голову. Его зоркие молодые глаза упали на какое-то темное пятно, выделявшееся на фоне окружающего мрака.

Темное пятно находилось на склоне, как раз между водою и лесом. Оно было похоже на большой камень. Но Пип смутно припоминал, что кругом не было скал, когда он ложился спать. Дрожь страха пробежала у него по спине, и щетинистые волосы на шее его взъерошились. Пристально всматриваясь во мрак, он вдруг увидел, что темная фигура движется. Да, она приближалась. В ужасе он резко, отрывисто залаял, подавая этим сигнал тревоги, затем освободился и бросился в воду.

В это мгновение медведь устремился вперед и спустился по склону вниз. Тюлени, сон которых очень чуток, уже проснулись и в безумном волнении мчались к воде. Но приемная мать Пипа слишком поздно услышала тревогу. Как раз в тот миг, как она обернулась, растерянная, с чувством ужаса перед чем-то неведомым, медведь всей своей темной тушей навалился на нее и придавил ее к земле. Одним страшным ударом своей пасти он раздробил ей череп, и от нее осталась лишь безжизненная, трепещущая масса. Остальные тюлени с громким плеском кинулись в воду и бесшумно поплыли в безопасное убежище на морских скалах. А медведь тряхнул тело своей жертвы, убедился в том, что она мертва, рявкнул от удовольствия и потащил ее прочь в сосновый лес.

После этой трагедии наши путешественники продолжали посещать бухты и заливы, но старались выбирать для сна выступы скалы и острова, дававшие более верное, хотя и более жесткое убежище. С особым недоверием они относились к сосновым лесам. Но при всей их осторожности путешествие это было лишено забот и полно радостей. Иногда в течение пути их легкомыслие превращалось в резвость, и они, как дети, отдавались игре, похожей на пятнашки. Ничто, однако, не мешало им продвигаться все дальше и дальше на юг. Наконец они завернули в Бель-Ильский пролив и достигли страны, где небо было летнее, а воздух мягкий. Здесь под покровительством старого самца, который уже раньше предпринимал такое путешествие на юг, они покинули берега Лабрадора и бесстрашно поплыли через залив, пока не достигли берега Ньюфаундленда. Они следовали вдоль этого берега все на запад, вплоть до залива Св. Лаврентия, потом, повернув на юг, направили свой путь на юго-запад, в область больших островов. Так плыли они вдоль берегов, греясь в фиолетовых лучах индейского лета, по водам, настолько полным рыбой, что под конец они разжирели и обленились. Здесь Пип и прочая молодежь стаи пожелали остановиться. Но родители их по опыту знали, что скоро наступит зима с ее долгими холодами и скудным солнечным светом. Зимой тюленям угрожают плавающие льды, с треском разбивающиеся о береговые скалы. И путешествие продолжалось. Они спешили вперед через широкий рукав от мыса Рэй к Норд-Капу, восточной оконечности Новой Шотландии. Все время им сопутствовала хорошая погода, и они весело продвигались вперед, смотря по сторонам, пока не достигли залива Тэскэт, усеянного множеством островов и находящегося у самой западной оконечности полуострова. Отсюда им незачем было двигаться дальше. Здесь было много безопасных уединенных уголков, недоступных убежищ. Здесь было изобилие пищи, а погода стояла мягкая и приятная.

Как раз здесь Пип получил еще один урок. До сих пор понятие его об опасности неразрывно было связано с сушей, где под ясным небом парят орлы, где во мраке крадутся медведи и где он не способен быстро двигаться. Теперь он понял, что и море таит в себе угрозу. Было тихое осеннее утро, голубое и ясное. Вода и воздух искрились под лучами солнца. Большинство тюленей нежилось, лежа на выступах одного из самых крайних островов. Но шестеро более подвижных играли в пятнашки в глубокой воде. Во время игры среди морских водорослей Пип на минуту остановился, чтобы запастись дыханием. Зоркие глаза его заметили маленькое черное треугольное пятнышко, быстро рассекавшее поверхность волн. Пип с любопытством уставился на него. Пятнышко приближалось к нему, но его неопытным глазам оно не показалось опасным. В это время он заметил, что вокруг него поднялась ужасная суета. Часовые на скале предостерегающе закричали. Он нырнул, как стрела. Но в ту же секунду загадочный темный предмет как раз очутился над ним, и он увидел длинное, страшное, серое существо, в три раза длиннее тюленя. Оно мчалось, повернувшись набок. Видно было его белесоватое брюхо и зияющая, широко раскрытая пасть с зубами, похожими на зубья пилы. Это существо было так огромно, что могло проглотить Пипа целиком. Он был на волосок от гибели и едва увернулся от этого страшного нападения. Вдогонку ему раздался звук щелкнувших челюстей, и холодным блеском сверкнули маленькие злобные глаза акулы.

Ужасно напуганный, он плыл зигзагами. И великанша, гнавшаяся по его пятам, никак не могла его настигнуть. Скоро она убедилась, что охота эта бесплодна. Более легкая добыча привлекла ее внимание. Она устремилась прямо к берегу, где вода была глубока вцлоть до самого крутого края скалы. Пип выплыл на поверхность и смотрел, что будет. Один из молодых тюленей, совершенно потеряв голову от страха и забыв, что он в безопасности только в глубокой воде, где можно увертываться, изо всех сил старался взобраться на скалу. Правда, это ему почти удалось, но в тот миг, как он взбирался наверх при помощи своих узких задних ласт, похожих на хвост, огромная круглая морда акулы мелькнула в воздухе над ним. Чудовище бросилось на него и вместе с ним опрокинулось обратно в воду. Послышался только плеск воды, да на скале осталось несколько капель крови. Другие тюлени в бешенстве мотали головами и с лаем метались во все стороны на своих передних ластах, потеряв голову от ужаса.

Несколько минут спустя, — точно у них вопрос этот был поставлен на голосование и единогласно принят, — они поспешно направились к одному из прибрежных островов. Чутье подсказало им, что акула, которая ненавидит мелкую воду, не рискнет последовать за ними.

В этом защищенном архипелаге маленькая стая тюленей могла бы хорошо провести зиму. Но через несколько недель покоя и довольства старый тюлень снова захотел плыть на юг. До сих пор он был вождем, которому все беспрекословно подчинялись. На этот раз авторитет его был подорван. Когда он опять отправился в путешествие, за ним последовало менее половины стаи.