Меченый - Федосеев Григорий Анисимович (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
У медведя с Одноглазой были старые счеты. Однажды он отобрал у волчицы зарезанного ею сохатенка.
Волки боялись высунуть нос. А медведь буянил, свирепел, нагребал в нору земли и, наконец, заткнул ее дубинкой. В этот момент позади Бургу появился Меченый. Все в нем клокотало от гнева. Два-три прыжка – и этот не в меру отчаянный щенок был возле врага. Его острые зубы впились в заднюю лапу медведя. Тот взревел, хотел повернуться, но спьяна пошатнулся и, не удержавшись, свалился на землю. На помощь Меченому выскочили Одноглазая с волком. Да и щенки, решив, что попалась добыча, бросились делить ее – тут уж не до страха!
Подвели Бургу корешки, потерял он ловкость, хотел вскочить, но в ногах не стало силы. Сомкнулись над ним серым рыжим войлоком волки, полетели клочья шерсти, брызнула на землю теплая медвежья кровь. Еще минута – и из Бургу вылетел хмель. Как стая вспугнутых коршуном птиц, рассыпались волки.
Бургу бросился к Одноглазой, но где ему теперь поймать ее! Ноги в страшных ранах, распорот бок, шея разорвана, – волки умеют работать зубами, они не кусают, а рвут.
Постоял медведь, поразмыслил, что к чему, страшно вдруг стало ему возле нор, и потянул он свой кровавый след за голец.
V
С вершины заснеженных гор в долины Бэюн-Куту спускалась зима.
Для хищников наступила тяжелая пора. Теперь семейство Одноглазой редко возвращалось к норам с ночных набегов. Чтобы добыть пищу, волкам приходилось обшаривать огромные пространства Бэюн-Куту и вести бродячий образ жизни.
Одноглазая хорошо понимала, что сулят волкам заморозки и грядущие снегопады. С тревогой прислушивалась она к холодным ветрам, как бы силясь угадать, какую удачу принесет эта зима. Чтобы просуществовать волку до весны, мало иметь силу и выносливость и даже быть храбрым, нужно знать, как загонять сохатого, обескровить оленя, обмануть козла, а все это дается хищнику с годами. В первую зиму молодняк еще не обладает достаточным опытом, и вся тяжесть борьбы за существование ложится на старших.
Трудно волку зимой. Ведь в это время в тайге не найти доверчивых телят, беспечных птиц или глупых зайчат, все повзрослело, одни стали быстроногими, научились защищаться, другие надолго отлетели на юг. На пропитание волкам остались крупные звери, но в одиночку, даже самому сильному волку, никого из них не взять. Теперь только сообща, усилиями большой стаи, и можно волку добыть кусок мяса.
Одноглазая втайне надеялась на Меченого, но побаивалась, что этот, не по возрасту дерзкий и властный волчонок, чего доброго, захватит власть слишком рано. Тогда жди беды. У него еще нет нужного опыта, размечет выводок в бесстрашных набегах, придут чужие стаи, и некому будет отстаивать принадлежащую белогрудым волкам страну Бэюн-Куту.
Одноглазая решила пораньше собрать возле себя детей двух старших поколений. Так надежнее. Они уже настоящие охотники, с ними легче прозимовать, а главное, не так вольно будет Меченому.
Одноглазая пробиралась по чаще, оставив в конце приметного лога свою стаю. Волчица не собиралась разыскивать свое потомство по соседним владениям. Она знала, что ее потомки давно бродят близ Бэюн-Куту и без разрешения не смеют переступить границу родной страны, откуда они были изгнаны ранней весной. Одноглазой нужно только подать знак, и все они сами разыщут ее. У каждого поворота границы она задерживалась, обнюхивала пни, разбиралась в свежих росписях и узнавала, что делалось за пределами ее страны. Затем она оставила свои особые отметки, понятные только белогрудым волкам, говорящие, что вход в Бэюн-Куту открыт.
Ничто не ускользало от ее пристального взгляда. Волчица узнала, что границу перешло семейство лосей, росомахи, что козы уже табунятся и скоро покинут Бэюн-Куту, уйдут на юг, где мелкие снега. Надо быстрее показать волчатам, как ловить этих быстроногих животных.
Узнала она и другое: к границе подходили чужие волчьи стаи, с явным намерением завладеть богатой страною Бэюн-Куту. Их надо проучить!
Она чуяла, что годы убавили силы, утратилась ловкость, ослабла мертвая хватка, и обо всем этом пронюхали враги. Вот и топчутся они у границы, ждут случая свести с Одноглазой старые счеты. Задерживаясь на возвышенностях, волчица подолгу всматривалась в ночной сумрак, прикрывавший соседнюю страну.
На рассвете Одноглазая замкнула круг и вернулась к своим. Следом за нею в стаю пришли два прибылых самца.
Одноглазая встретила их равнодушно. Чего доброго, подумают, что в них нуждаются! Но для волчат появление незнакомцев оказалось неожиданностью. Все они вмиг скучились возле самцов, стали обнюхивать, надо же было узнать, откуда они пришли и зачем, почему у них тоже белая манишка на груди, заглядывали волкам в глаза, угадывая силу и определяя, какое место те займут в стае.
Позже всех нехотя поднялся Меченый. В его позе уже сквозила гордость вожака. Независимым взглядом осмотрел он незнакомцев, зевнул, широко распахнув пасть, и как бы нарочито показал острые клыки. Затем стал потягиваться, выгибая упругий хребет, поочередно расставляя сильные задние ноги. Переярки переглянулись, не понимая, откуда он взялся. Подошли ближе, хотели обнюхать его, но Меченый вдруг ощетинился, начал когтями чертить по мерзлой земле глубокие борозды. Уж этого никто не ожидал! Такие росчерки мог делать только вожак стаи.
Волки замерли в ожидании.
Рассвирепевшая Одноглазая вцепилась в загривок Меченого, она хотела бросить его, как щенка, на землю, но не тут-то было! Меченый продолжал стоять, широко расставив пружинистые ноги. Он даже не огрызнулся и не попросил пощады. Казалось, ни один волосок на нем не пошевелился, будто весь он вылит из металла. Никогда еще молодой хищник не выглядел таким могучим и таким властным, как в эти минуты первой ссоры с матерью. И все же какая-то внутренняя сила ломала натуру Меченого. В нем еще было живо что-то щенячье. Для него мать еще была необходимой наставницей, проводницей в ту жизнь, куда он спешил войти. Это и заставило молодого волка подойти к Одноглазой и покорно лизнуть ей лапу.
Над бором в вышине копились тучи. Ожидался первый снегопад.
Одноглазая решила увести стаю от этого ложка, и как можно дальше. Ничто не должно напоминать стае о случае с Меченым, о ее старости.
К полудню волки стояли около озера Амудиго. Там надо было переждать, пока не подойдут другие, оставшиеся в живых, из прежних выводков.
Когда возле Одноглазой собрались все волки, осталось установить порядок. Ни в одном зверином табуне, даже у животных, ведущих стадный образ жизни, нет такого строгого разграничения обязанностей, как в волчьей стае. Тут каждому – по его силе, по его ловкости. Больных, слабых – нет, они уничтожаются своими.
Только здоровые остаются для борьбы за существование.
Но зимою и этим сильным и хорошо приспособленным удачи даются с трудом.
Одноглазая умела наводить порядок. Каждому волку она определяла место в стае. Пронырливые должны были находить зверя, быстроногие – гнать зверя в нужном направлении, где его легче обессилить и взять. Более сильные – находить и на скаку брать мертвой хваткой бегущую жертву. На самых опытных ложилась более трудная и рискованная работа: валить добычу на землю.
Кончать с жертвой мог только вожак.
Ему одному принадлежало право первому хлебнуть горячей крови. С сегодняшней ночи стая начнет свои беспощадные набеги. Голод, неудачи, лютые морозы будут верными спутниками в ее борьбе за жизнь. Тут уж никто не промахнись, не оплошай и больше всего бойся своих. Родственные чувства у волка пробуждаются только при сытом желудке.
Прежде всего нужно устроить хороший пир по случаю начала зимней охоты. Пусть все посмотрят, на что еще способна Одноглазая. Удача непременно закрепит за ней былую славу и уймет врагов. Но куда повести стаю? В бору зимою ротозеев нет, а те, кто живет в нем и в это холодное время, держатся скрытно, стараются не оставлять следа на снегу, поэтому-то и нелегко их обнаружить.
