Чудо-компасы - Иосифов Константин Васильевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Самолет летит куда быстрее птицы, так что порой ему приходится делать петли и другие маневры, чтобы не оказаться впереди стаи. Пока наблюдатели мысленно собирают собственные кости при особо головокружительных пируэтах, птицы исчезают на темном фоне лесов и полей.
И за птичьей мелюзгой не уследишь с самолета.
Птицы склонны приземляться не на аэродромах, а в таких чащобах, где и вертолету сесть невозможно. И разве не бывает так, что, испугавшись грохочущей птицы — самолета, птицы летят совсем не туда, куда собирались.
Трудно, ох как трудно изучать пути-дороги птиц! Однако еще труднее следить за передвижением насекомых.
Дело даже не в том, что окольцевать какую-нибудь бабочку, пожалуй, не легче, чем подковать блоху. Ученые уже нашли способы метить насекомых. Они рисуют на крылышках бабочек несмываемыми красками точки и тире. Цвет скажет, в какой стране отметили таким образом бабочку: если в Швейцарии, то метка будет красной, если в Австрии — то желтой, в Германской Демократической Республике точки ставят светло-голубой краской, а в Западной Германии — зеленой. Точки и тире можно закодировать как азбуку Морзе, и тогда, расположенные в определенном порядке, они сообщат, какая станция отметила бабочку — у каждой станции свой шифр.
Американцы дают номера бабочкам — на крылышки приклеивают крохотные этикетки с обозначением адреса и номера.
Один немецкий ученый подсыпает в корм гусеницам определенные вещества, и у бабочек, выросших из них, на крыльях появляются розоватые пятна. Не спутаешь такую бабочку ни с какой другой.
А еще метят бабочек, прикрепляя к крылышкам маленькие зеркальца из тонкой фольги. Увидит человек, что на крылышке бабочки сверкает солнечный лучик, и из чистого любопытства постарается ее поймать. Поймает и увидит рядом с зеркальцем номер и адрес станции.
Последнее время люди стали метить насекомых радиоактивными веществами. Наловят тараканов, введут в каждого некоторое количество радиоактивного изотопа и выпустят — бредите, тараканы, по своим делам! Метка, нужно думать, не повлияет на вашу деятельность. Ну, когда вы ненароком проползете мимо счетчика Гейгера, то счетчик отметит это событие, он для того и поставлен, чтобы отмечать присутствие радиоактивного излучения.
И ученые узнают, сколько меченых тараканов прошло здесь.
Трудно метить насекомых, но еще труднее обнаруживать меченых.
К несчастью для науки, никто, кроме самих ученых, отдельных любителей-энтузиастов и дошкольников, не охотится за бабочками, жучками, стрекозами, муравьями. Их если убивают, то убивают сотнями, тысячами, миллионами, посыпая лес или поле ядовитым порошком, обливая керосином и поджигая их.
И перемещаются насекомые огромными стаями.
Однажды, например, перелет бабочек продолжался четыре месяца подряд, в другой раз туча стрекоз летела над Ирландией с полудня до вечера. Как-то пароход тридцать пять часов плыл по волнам, густо усеянным погибшей саранчой. Не меньше сорока миллионов тонн саранчи было в этой стае.
Как тут обнаружить меченые экземпляры?
Редко попадаются человеку меченые насекомые, а если и попадаются, то чаще всего он не обращает внимания на какие-то там пятнышки на их крыльях, потому что не знает, что это условный знак.
Отметят ученые несколько десятков тысяч насекомых, и рады, когда узнают о судьбе хотя бы нескольких десятков экземпляров.
Так вот и получается, что мы мало знаем о путях-дорогах насекомых. И исправить это положение не так-то просто.
Вот если бы можно было поднять ребят всей планеты и уговорить их: «В этом году и на будущий год вы, уж пожалуйста, не отвлекайтесь на разные игры, а ловите бабочек. Метьте их и выпускайте. А если вам попадутся меченые, то сообщайте об этом ученым».
Но увы! Ребят одной лишь деревни не поднять на это. Где уж тут говорить о ребятах всей земли!
Зато навигационные способности пчел изучены довольно основательно.
Летом пчелы-сборщицы всегда в пути. Полетит пчела за десяток километров — а это, учитывая ее размеры, тысячи пчелиных километров! — наберет она в свою дорожную сумку-зобик вкусного цветочного нектара, скатает из цветочной пыльцы, замешанной на нектаре, два крохотных шарика — обножки, захватит их лапками и возвращается домой. Окажется пчела за лесом, или за горой, или за поселком — не видно родного улья. А пчела не беспокоится — уж кто-кто, а она найдет дорогу!
Пчелы очень привязаны к семье и всегда возвращаются домой, в улей, а значит, нетрудно вновь найти меченую пчелу. У летка улья всегда пчелиная суетня: одни пчелы входят, другие выходят, улетают, прилетают. Тут и ищи меченых. Да и в улей заглянуть нетрудно — ульи так и строятся, чтобы их легко было осматривать.
Пчелы стародавние друзья человека. Движимый скорее желанием получить побольше меда, чем любовью к чистой науке, человек потратил немало сил, изучая их повадки.
Исследователи научились даже нумеровать пчел. Нет, конечно, они не пишут крохотные цифры на крылышках или тельцах пчел — такое было бы под силу лишь знаменитому Левше. Нет! Они наносят на тельце пчелы анилиновыми красками разноцветные пятнышки. Цветом точки и местом ее на тельце пчелы обозначают цифру. Это код!
Нужно исследователю поставить, скажем, цифру «1». Он наносит белое пятнышко на передней части грудки пчелы.
Красное пятнышко на том же месте будет означать «2», голубое — «3», желтое — «4», зеленое — «5».
Если же нанести эти же цвета на задней части грудки пчелы, то они приобретут другие значения: белое пятнышко «6», красное — «7», голубое — «8», желтое — «9», зеленое — «0».
Красное пятнышко в передней части грудки пчелы и желтое на задней дадут цифру «29».
Сотни наносят на брюшке теми же условными цветами. Так можно получать даже трехзначные цифры.
Ну, а теперь, когда мы можем выдать паспорта вам, пчелы, мы сумеем выяснить и куда вы летаете, и как долго летаете, и как находите дорогу.
А за водными жителями следить еще труднее. Вот, скажем, морские черепахи… Много хитрых задач загадали они исследователям.
Морские черепахи вечные кочевники, им не сидится на месте, что, впрочем, можно сказать про многих обитателей океанов.
Морские черепахи — не чета нашим болотным. Они такие огромные, что когда требуется оттащить черепаху куда-нибудь в сторону, то ее опрокидывают на спину и несколько человек запрягаются в веревки и тащат ее по песчаному пляжу.
На таком большом создании и панцирь такой большой, что при виде его у каждого биолога разгорается желание поставить метку. И биологи выжигают, выпиливают, нарезают номера и адреса на панцирях черепах.
С помощью таких меток наука узнала, что черепахи, вылупившиеся на острове Вознесения, что затерялся в Атлантике, где-то на полпути между Африкой и Южной Америкой, часто добираются до берегов Бразилии.
Плавает черепаха туда и сюда, но вот странное беспокойство овладевает всем ее черепашьим существом. Запахи родного острова так и манят ее: хватит тебе скитаться по свету бездомной бродяжкой! Помнишь, черепаха, какой ароматный воздух над твоим островком? А какой замечательный песок… Ты отложишь там яйца и успокоишься.
И хотя черепаха в своих странствиях не раз бывала вблизи разных берегов, где песок и климат ничуть не хуже, чем на родине, она плывет за тысячи километров к своему острову.
Вот черепаха выбралась на песок, осмотрелась, принюхалась к воздуху, к песку. Никакой ошибки! Все родные места. Что ж, поползем дальше.
Вспыхнул вдалеке свет — это биолог закурил от волнения сигарету — метнулась к воде черепаха, замерла, притаилась. Немного погодя по-ящеричьи повернула голову туда и сюда. И двинулась дальше, а за ней потянулся глубокий ребристый след, словно полз здесь зловещий танк, а не мирная черепаха.
