Натуралист на Амазонке - Бейтс Генри Уолтер (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗

Рис. Жакуару (Teius teguexim)

Другие, отвратительного вида ящерицы, взрослые особи которых достигали около 3 футов в длину, плескались и плавали в воде, иногда вылезая наружу, чтобы заползти в какое-нибудь дупло на берегу речки: однажды я нашел в дупле самку и целую кучу яиц. Ленивые взмахи крыльев больших сине-черных бабочек Morpho высоко в воздухе, жужжание насекомых, множество неодушевленных звуков — все это вносило свою долю в то общее впечатление, которое производило это своеобразное уединение. С вершин деревьев, которые переплелись между собой на головокружительной высоте, то и дело падали в воду с внезапным всплеском тяжелые плоды. Ветер, не ощутимый внизу, шевелил верхушки деревьев, приводя в движение скрученные и переплетенные сипо, которые скрипели и стонали на разные лады. К этим звукам добавлялось монотонное журчание ручья, образовывавшего маленькие водопады через каждые 20-40 ярдов своего течения.

Мы часто встречались со старой индианкой по имени Сесилия, у которой был в лесу небольшой расчищенный участок. Она пользовалась репутацией колдуньи (фетисейры), и, беседуя с ней, я убедился, что она гордится своими познаниями в черной магии. Ее слегка вьющиеся волосы свидетельствовали о том, что она не чистокровная индианка: мне говорили, что отец ее был темнокожий мулат. К нам она всегда относилась очень вежливо: показывала лучшие тропинки, объясняла свойства и употребление различных растений и т.д. Меня немало позабавили ее рассказы об этих местах. По-видимому, уединенная жизнь и мрак лесов переполнили ее голову суеверными фантазиями. Она говорила, что в русле ручья есть золото и что журчанье воды в маленьких водопадах — это голос «водяной матери», рассказывающий об укрытом сокровище. Узкий проход между двумя склонами холма был портаном, т.е. воротами, а все, что за ними, вдоль лесистых берегов ручья, — заколдованной землей. Холм, под которым мы располагались, она называла жилищем чародея и серьезно рассказывала нам, что нередко имела с ним продолжительные беседы. Эти басни она сама же и сочинила; точно таким же образом рождается бесконечное множество подобных мифов в детском воображении бедных индейцев и метисов, населяющих различные области страны. Следует отметить, что после некоторого общения с белыми все индейцы становятся скептиками. Колдовство бедной Сесилии было очень невысокого качества. Она бросала щепотки толченой коры какого-то дерева и другие вещества в огонь, бормоча заклинание — молитву, повторяемую наизнанку, — и прибавляя имя человека, которого хотела околдовать. Впрочем, некоторые фетисейры выделывают штуки, более опасные, нежели это безобидное бормотанье. Они знакомы со многими ядовитыми растениями и, хотя редко осмеливаются назначать смертельную дозу, иногда ухитряются довести свои жертвы до серьезного, заболевания. Побудительной причиной их действий служит ревность к другим женщинам. Когда я жил в Сантарене, субделегаду [заместитель судьи] рассматривал дело, называвшееся колдовством, и истицей по нему была одна очень почтенная белая дама. Оказалось, что некая фетисейра обрызгала ее белье, вывешенное для просушки, едким соком большого аронника, и дама полагала, что это явилось причиной серьезной сыпи, от которой она страдала.

В этих экскурсиях я редко встречал каких-нибудь крупных животных. На кампу мы не видели ни одного млекопитающего, но иногда попадались следы трех животных, не считая ягуара: следы принадлежали маленькой тигровой кошке, оленю и опоссуму; все эти животные встречались, должно быть, очень редко и вели, вероятно, ночной образ жизни, если не считать оленя. В лесу я видел однажды небольшую стаю обезьян, а в другой раз имел случай наблюдать движения ленивца. Последний относился к виду, названному Кювье Bradypus tridactylus и покрытому мохнатой серой шерстью. Туземцы называют его на языке тупи аи-ибирете (по-португальски preguica da terra firma), или материковым ленивцем, в отличие от Bradypus infuscatus с длинной черно-коричневатой полосой между плечами — ленивца, называемого, аи-игапо (preguica das vargens), т. е. ленивца затопляемых земель. Некоторые путешественники по Южной Америке, описывая ленивца, утверждают, что он очень проворен в своих родных лесах, и оспаривают справедливость данного ему названия. Однако жители Амазонского края, как индейцы, так и потомки португальцев, придерживаются единого мнения и считают ленивца воплощением лени. Очень часто один туземец, упрекая другого в праздности, называет его «bicho do embafiba» (зверем с дерева Cecropia): листья Cecropia служат пищей ленивцу. Очень любопытно наблюдать, как лениво перебирается с ветки на ветку это неуклюжее существо, вполне уместное в безмолвном мраке леса. Каждое движение обнаруживает, пожалуй, не самую лень, но крайнюю осторожность. Он никогда не отпустит одной ветки, не зацепившись сперва за следующую, а когда не находит сразу же сук, чтобы охватить своими жесткими крючьями, в которые так странно преобразованы его лапы, приподнимает туловище, опираясь на задние ноги, и шарит лапами в поисках новой опоры. Понаблюдав за животным с полчаса, я послал в него заряд дроби; оно со страшным треском полетело вниз, но, падая, ухватилось за сук своими мощными когтями и осталось висеть. Наш молодой индеец попробовал вскарабкаться на дерево, но рои жалящих муравьев вынудили его вернуться; бедняжка в самом печальном состоянии соскользнул вниз и, чтобы избавиться от муравьев, нырнул в ручей. Два дня спустя я нашел тело ленивца на земле: животное упало через несколько часов после смерти, когда мышцы его расслабли. В одно из наших путешествий мы с м-ром Уоллесом видели ленивца (В, infuscatus), переплывавшего реку в том месте, где она имела, вероятно, ярдов 300 в ширину. Мне кажется, не все знают, чтоживотное это входит в воду. Наши люди поймали зверя, сварили и съели его.

Возвращаясь с этих прогулок, мы иногда ночевали на кампу, но в лунные ночи, когда не было опасности потерять дорогу, продолжали путь. Сильный зной середины дня значительно ослабевает к четырем часам пополудни; тогда появляются птицы; по каменистым пригоркам прыгают небольшие стаи земляных голубей; пролетают мимо и иногда садятся на ильях [24] попугаи; хорошенькие вьюрки нескольких видов — и среди них один, покрытый оливково-коричневыми и желтыми полосками и несколько похожий на нашу желтую овсянку, но, по-моему, принадлежащий к другому роду, — прыгают в траве, оживляя окрестность несколькими мелодичными звуками. Карашуэ (Mimus) вновь заводит свою приятную песню, напоминающую пение черного дрозда; два-три вида колибри, ни один из которых, однако, не свойствен одному только этому району, порхают от дерева к дереву. Напротив, маленькие ящерицы в синюю и желтую полоску, которыми кишит зелень в палящий полуденный зной, прячутся к этому часу в свои укрытия; вместе с ними исчезают многочисленные дневные бабочки кампу и другие дневные насекомые. Некоторые из бабочек очень сходны с нашими английскими видами, встречающимися на вересковых пустошах, а именно: перламутровка Argynnis (Euptoi -eta) hegesta и два более мелких вида, имеющих обманчивое сходство с маленькой Nemeoblus lucina. После захода солнца в воздухе разливаются восхитительная прохлада и аромат плодов и цветов. Появляются ночные животные. Теперь можно поймать стоящего на страже у входа в свою нору волосатого паука, раскинувшегося на целых 5 дюймов, коричневого с желтоватыми полосками вдоль крепких ног; этот паук живет в широких трубчатых галереях, выложенных изнутри ровным слоем шелковистой пряжи. Увидеть его можно только ночью, причем он не уходит, по-видимому, далеко от своего логова; галерея имеет около 2 дюймов в поперечнике и проходит наклонно, почти в 2 футах под поверхностью земли. Как только наступает ночь, внезапно показываются стаи козодоев, которые бесшумно, словно призраки, описывают круги в погоне за ночными насекомыми. Иногда они опускаются и садятся на низкую ветку или даже на тропинку совсем рядом с проходящим мимо человеком. Когда птицы припадают к земле, их трудно отличить от окружающей почвы. У одного вида длинный раздвоенный хвост. Днем козодои укрываются в лесистых ильях; я нередко видел, как они спали там в густой тени, припав к земле. Козодои не устраивают гнезд, а откладывают яйца на голую землю. Период высиживания у них приходится на дождливый сезон, и свежие яйца попадаются с декабря до июня. Попозже вечером слышны издаваемые козодоями своеобразные звуки: один вид кричит «куао-куао», другой «чак-ко-ко-као».