* Эксперименты с обучением шимпанзе языку жестов показали, что они могут вполне адекватно общаться с человеком и друг с другом на этом языке. – В. П.
Большинству диких животных обучаться не надо. По мере роста они самостоятельно постигают, как лучше спасаться от врагов и как добывать пропитание. Однако некоторых молодых птиц и зверей кое-чему должны научить родители.
* Стрижи так не поступают. Молодой стриж покидает гнездо и сразу ведёт независимую жизнь, не возвращаясь за кормом к родителям. – В. П.
Ласточки, стрижи* первое время приносят насекомых птенцам, уже вылетевшим из гнезда. Но вскоре они перестают передавать пищу птенцам — подлетев к ним, выпускают ее из клюва. Вначале птенцы часто промахиваются, но затем приучаются ловить на лету не только мертвую добычу, но и живых насекомых.Чомга-мама, поймав рыбу, приносит ее птенцам живой и выпускает в воду. Если птенцы не бросаются за рыбой вдогонку, она вновь ловит ее и снова выпускает. И так чомга поступает до тех пор, пока птенцы не научатся сами ловить рыбу.Точно так же поступают волки и лисицы. Когда молодежь повзрослеет и уже выберется из норы на волю, родители приносят им полуживую добычу — куропатку со сломанным крылом или помятого зайчонка — и показывают, как их надо ловить.Медвежата проходят под руководством матери целую школу. Она показывает им, какие корешки съедобны и как их выкапывать, где искать различные ягоды, как добыть из полусгнившего пня личинок и «яйца» из муравейника, как поймать рыбу, и учит многим охотничьим премудростям. «В «школе» медвежата постигают, что надо избегать змей и колючих ежей, не связываться с волками и собаками и держаться подальше от человека.Как ни странно, некоторые водные млекопитающие — морские котики, каланы — рождаются не умеющими плавать. Много времени и терпения приходится затратить матери, чтобы научить малышей держаться на поверхности, нырять и добывать пищу в воде.Коллективной охоте гиеновые собаки, львы, волки учатся, принимая в облавах сперва пассивное участие, наблюдая за приемами взрослых, а скоро и сами становятся полноправными членами охотничьего коллектива.
Контакт между матерью и детьми имеет большое значение для развития некоторых животных.Был проведен такой опыт. Большую группу новорожденных обезьян отняли от матери и выкормили молоком из бутылочки с соской. Когда искусственно выкормленные обезьяны выросли, они на первый взгляд казались такими же, как их собратья. Однако дальнейшее наблюдение за питомцами показало, что их поведение резко отличается от поведения воспитанных мамой-обезьяной. Они не играли со своими сверстниками, ни к чему не проявляли интереса и большую часть времени сидели, безучастно глядя в пространство. Как правило, они не обзаводились потомством, а если и заводили детей, то обращались с ними плохо и малышей приходилось отбирать.На воле многие животные, оставшись без матерей, погибают, а иногда тоже приобретают несвойственные им повадки. Если моржонок рано потерял мать, то его некому научить добывать ракушки со дна моря. Первое время он питается падалью и различными отбросами. Постепенно моржонок начинает ловить морских птиц, рыбу и в конце концов становится охотником за тюленями. Такие «хищные» моржи иногда опасны для человека. Без всякого повода они могут атаковать шлюпку и протаранить ее своими мощными бивнями.Иногда детей воспитывают приемные родители. Если это животные одного и того же вида, то приемыши получают необходимые жизненные навыки. Так же, как настоящие родители, учат чужих детей волки, куропатки и домашние куры. Но если это животные различных видов, то, конечно, уроки приемных родителей не пойдут впрок. Курица не научит ничему путному утят, кошка — бельчат, а волки — человеческого детеныша. Бывает и так, что приемыши не обращают никакого внимания на своих сородичей и всю свою привязанность переносят на воспитателя. Один ученый вырастил галчонка. Став взрослой, птица безразлично относилась к другим галкам, а воспитателя пыталась накормить гусеницами.Следует еще раз подчеркнуть, что обучаться надо не всем и не всегда. Многие поступки у животных заложены от рождения. Новорожденный зайчонок, оставленный матерью, сумеет искусно спрятаться, а затем найти подходящую пищу. Кукушонок, выращенный в чужом гнезде, будет вести себя в дальнейшем как взрослая кукушка и даже полетит зимовать в те же края, где проводят зиму родители. Цыплята австралийских сорных кур, оставленные отцом, как только они вылупятся из яйца, не погибают и самостоятельно находят дорогу в жизнь. А через год будут строить точно такие же гнезда-инкубаторы, как их отец.Очень много новых фактов о поведении животных собрали этологи. Они считают, что поведение животных следует изучать не в «башне молчания» и не в хитрых лабиринтах, а в лесу и в поле. На основании своих наблюдений виднейшие этологи К. Лоренц, Н. Тиберген и У. Торп утверждают, что в природных условиях животные поступают в основном одинаково — стереотипно, причем действие могут вызвать и внутреннее состояние их организма, и изменения во внешней среде, и отдельные образы — например, окраска и форма предметов, поза другого животного, его запах.Поведение обычно состоит из серии простых актов. Первая стадия побуждает голодное животное отправиться на поиски пищи еще до того, как оно увидело, услышало или учуяло ее.Оса «пчелиный волк», собираясь на охоту, летит туда, где пчелы собирают нектар. Заметив свою жертву — пчелу, — она направляется прямо к ней и занимает позицию в 70—80 сантиметрах с подветренной стороны. Затем оса несколько секунд выжидает и бросается на жертву. Этот бросок — ответ на запах пчелы. Если осу привлекло другое насекомое или похожий на нее предмет, она, подождав немного, улетит прочь. Но если оса почувствует запах пчелы, она парализует ее уколом жала и несет к себе в норку, заготавливая пищу для своих личинок.Угорь живет в реке, в которую он пришел в юные годы, 10—15 лет и не помышляет ни о каких путешествиях. Но как только самка почувствует, что у нее скоро начнет созревать икра, она покидает ставшую ей родной реку и отправляется в далекий путь за океан к берегам Центральной Америки.Самец колюшки не станет строить гнездо, пока состояние организма не подскажет ему, что приходит время подумать о воспитании потомства.Рыбоводы в ряде случаев заинтересованы, чтобы рыба выметала икру поскорее. Ленинградские ученые в конце 30-х годов разработали интересный метод, мгновенно изменяющий внутреннее состояние рыб. Выяснилось, что если рыбе с незрелой икрой впрыснуть в мышцы препарат, полученный из придатков головного мозга — гипофиза, то икра у нее созревает почти мгновенно. Ввели осетру осетровый гипофиз — и икра у него созрела в течение полутора суток место обычного срока в несколько месяцев.Самка комара, летая с цветка на цветок, до поры до времени кормится, как и самец, сладким нектаром. Но когда в ней просыпается инстинкт продолжения рода, она теряет покой и ищет жертву, чтобы напиться свежей крови. Ведь только из белков она может получить вещества, необходимые для созревания ее яиц. Найти такую жертву среди необъятных просторов полей и лесов нелегко. Поэтому некоторые виды комаров сохраняют про запас кусочки личиночной ткани, чтобы воспользоваться ими в надлежащий момент.Не зря бытует пословица — сытое брюхо к учению глухо; по собственному опыту мы знаем, что работоспособность падает после сытного обеда. Удав, наевшись «до отвала», может целый месяц лежать, свернувшись клубком, и не тронуться с места. Сытый волк обойдет деревню стороной, а голодный может забраться в колхозную овчарню.
Здоровые собаки и кошки обычно не едят траву. Но стоит им заболеть, как они начинают выискивать целебные травинки и поедают их. У копытных животных — оленей, антилоп — иногда наблюдается солевой голод. Для нормального самочувствия в их крови должно находиться определенное количество ионов натрия, которые они получают из поваренной соли. И вот, забыв осторожность и пренебрегая опасностью, они отправляются к солонцам.Едва у гнезда, построенного самцом колюшки, появится другой готовый к нересту и ярко окрашенный самец, как «хозяин» территории сразу же устремляется к пришельцу. Главное, что «действует на нервы» будущего папаши, это красное брюшко гостя. Интересно, что такую же реакцию нападения у колюшки вызывает любой продолговатый предмет, красный снизу. А на самую точную модель колюшки, но без красного брюшка, самец не обращает никакого внимания. Имеет значение и поза; если модель находится в вертикальном положении головой вниз, то самец атакует ее яростней, ведь такую позу принимают колюшки в перерывах между схватками.Хищных рыб ловят на искусственные приманки — блесны. По внешнему виду металлическая пластинка совсем не похожа на рыбу. Однако при ее движении в воде создается грубая иллюзия плывущей рыбки, и этого оказывается достаточно, чтобы вызвать хватку хищника.Есть способ охоты на тетеревов с чучелами. Осенью, когда облетают листья с деревьев, охотник где-нибудь в кустах ставит шалаш и выставляет на березу пару тетеревиных чучел. Второй охотник-загонщик находит стаю и спугивает птиц, стараясь, чтобы они полетели к шалашу. Заметив на березе собратьев, тетерева подсаживаются к ним и попадают под выстрел. Чучело может быть самым примитивным, сделанным из любой черной тряпки. Решающее значение имеет размер и поза. «Подсадной» тетерев обязательно должен быть установлен зобом к ветру и походить на спокойно сидящую, не напуганную птицу.Если над цыплятами передвигать вырезанный из черной бумаги силуэт летящего ястреба, то они затаятся или бросятся врассыпную. Но если этот силуэт двигать в обратном направлении, то он напоминает утку, и тогда у цыплят не последует никакой оборонительной реакции.Мы видели, что внутреннее состояние и отдельные образы сказываются на поступках животных в природных условиях, но все же цепи безусловных рефлексов и личный опыт имеют большое значение в их жизни.Этологи подметили, что образ, впервые появившийся перед глазами новорожденного животного, накладывает отпечаток на его последующую жизнь. Обычно гусята следуют за мамой-гусыней. Но если гусенок, появившись на свет, раньше всего увидит человека или красный шарик, который тянет перед ним, он долгое время будет следовать за ним, принимая за одного из родителей.Подобное явление запечатления свойственно и рыбам. Они тоже могут ошибиться в выборе родителей. С цихлидами — рыбами, ухаживающими за икрой и выведшимися мальками, проводили такие эксперименты. Икру отложенную одним из видов цихлид, незаметно подменяли икрой другого вида. Выведшиеся мальки считали приемных родителей настоящими и повсюду следовали за ними, хотя по форме, окраске и размерам они были совсем не похожи на них.Этот опыт может удаться только с рыбами, впервые мечущими икру. Имевшие раньше детей обязательно заметят подмену, и тогда малькам несдобровать.Сейчас мы подошли к самому трудному вопросу — думают ли животные?Часто их умственные способности преувеличивают. Иногда исключительную сообразительность приписывают рыбам. Рассказывают «охотничьи истории» о щуках и язях, умеющих открывать крышки садков. О лещах, которые, поднявшись по лесе на поверхность воды и увидев рыболова, сразу же исчезают в глубине. Об «умных» сазанах — собьет такой умник хвостом насадку с крючка и спокойно лакомится ею. Эти истории, конечно, плод воображения рассказывающих.Умными считают некоторые поступки птиц.Может быть, вам приходилось видеть, как отводит тетерка от выводка собаку. Она то подлетает к самому ее носу, то медленно, как бы притворяясь раненой, отлетает на десяток шагов вперед или в сторону. Этот маневр тетерка повторяет несколько раз, а когда собака, пытаясь схватить птицу, удалится от затаившихся птенцов, мать делает круг и возвращается к выводку.Как же объяснить поведение «умной» тетерки? Оказывается, дело совсем не в уме. С одной стороны, тетерка, повинуясь рефлексу самосохранения, стремится спастись; с другой стороны, врожденный рефлекс заботы о потомстве призывает ее остаться с птенцами. В результате такого двойственного поведения у наблюдателя и создается впечатление, что заботливая мать сознательно отводит врага от птенцов. Так же, как тетерка, поступают дикие утки, чибисы, самец белой куропатки.Из книги в книгу переходит история об обезьянах-ревунах, которые устраивают для переправы через реки живой мост. Для этого одна обезьяна обвивается хвостом вокруг ветви и схватывает лапами за ноги вторую, вторая — третью и так далее, пока не образуется гирлянда из обезьян. Тогда цепь начинает раскачиваться и нижняя обезьяна, улучив момент, схватывает ветку на противоположном берегу. Когда все стадо переберется по мосту на другую сторону, верхняя обезьяна отпускает ветку, за которую держалась хвостом, и все общество оказывается на другом берегу. Конечно, до такого хитрого сооружения им не додуматься.
Очень много написано об «умных» лошадях и собаках. В цирках часто показывали и показывают собак-математиков. Они складывают, вычитают, умножают, делят, извлекают корни. На вопрос дрессировщика, сколько будет, скажем, дважды два, собака лает четыре раза или подает кубик с написанной на нем цифрой 4. Сейчас эти «чудеса» разоблачены. Выяснилось, что во время представления дрессировщик подавал ученику незаметные для публики жесты. Недавно установили, что собаки хорошо слышат ультразвуки, а ухо человека их не улавливает. Имея в кармане «ультразвуковую» пищалку, дрессировщик, без всякого риска быть разоблаченным, может подавать собаке любые сигналы.Совершенно ясно, что мыслить, как человек, животные не могут. Они не в состоянии составлять план действий, поступать логично, пользоваться отвлеченными понятиями, общаться друг с другом при помощи речи и письма. Однако объяснять все их поступки даже самыми сложными цепями рефлексов, образов и стимулов неправильно. Многие поступки животных трудно понять и объяснить, если мы откажем им в праве хоть иногда рассуждать.Вспомните бобров, которые строят такие удивительные плотины, пищух, придавливающих стожок камнем, чтобы ветер не разметал сено. Зяблика, маскирующего свое гнездо с учетом окружающей обстановки, или осу-амофилу, пользующуюся камешком, когда она заделывает ход в норку.А вот и еще несколько примеров, подтверждающих, что животные могут рассуждать.Чарльз Дарвин пять лет занимался изучением поведения дождевых червей. После обильного, теплого дождя некоторые виды червей выползают на поверхность земли и затаскивают в свои норки опавшие листья. Они нужны червям для питания. Опыты Дарвина показали, что черви схватывают и тащат листья двумя способами. Узкие они берут за черешок, а широкие — за верхушку. Это облегчает затаскивание листа в норку. Последующие исследования как будто показали, что черви схватывают лист за тот или иной конец, руководствуясь вкусом, а не формой предмета, как считал Дарвин. Если это так, то, значит, они, пользуясь химическим чутьем, запоминают, какой вкус у черешка, а какой — у кончика листьев самых различных деревьев. Не предрешая, кто прав — Дарвин или последующие исследователи, — мы должны признать, что в любом случае дождевой червь не лишен какой-то сообразительности.Давно известны рассказы рыбаков Средиземного моря о том, как охотятся осьминоги на двустворчатых моллюсков. Мелкие раковины они запросто раскусывают своим твердым клювом, а найдя крупную, которая им «не по зубам», вставляют между ее створками какой-нибудь предмет — тогда раковина не может захлопнуться и осьминог празднует победу.Эти рассказы по свидетельству И. Акимушкина недавно подтвердили другие зоологи, наблюдавшие через «подводный бинокль» (ящик со стеклянным дном) охоту осьминогов.
Удивительно поведение дятлового вьюрка с Галапагосских островов. Перелетая с дерева на дерево, он таскает с собой колючку кактуса или обломок веточки и выковыривает ими из трещин в коре насекомых и их личинки. Можно сказать, что в поведении вьюрка нет никаких разумных действий, просто цепь безусловных рефлексов, полученных им в наследство от родителей. Да, бесспорно вьюрок получил в наследство способ охоты. Но в коре деревьев все трещины и дырочки не похожи одна на другую, и если он станет совать в них колючку как попало, то наверняка останется без добычи и погибнет. Значит, обнаружив щель, он должен решить, как лучше организовать охоту.Орудиями пользуются также морские выдры—каланы. Питаются они моллюсками и иглокожими, а их не так-то просто раскусить. И вот калан, нырнув, приносит со дна на поверхность не только ракушку или ежа, но и плоский камень величиной с кулак. Повернувшись на спину, он кладет камень себе на грудь и, крепко зажав раковину в лапах, сильно ет ее о камень. Удобную «наковальню» калан таскает с собой, за-1В ее под мышкой. Такое поведение морской выдры тоже трудно ъяснить одними безусловными рефлексами.Мне пришлось охотиться с легавой собакой, пойнтером по клич-Аста. В возрасте пяти лет она вдруг, без всякого обучения, стала онсировать. Что это значит? А вот что. Придя в лес, охотник мо-йт сесть на пенек и преспокойно курить папиросу. Собака сама идет дичь и придет к охотнику с докладом. Оставаясь незаметным я собаки, я много раз наблюдал за ее поведением. Вот она почув-вовала запах дичи и замирает на стойке. С полминуты Аста стоит подвижно, а затем потихоньку поворачивает голову — охотника [где не видно и не слышно. Тогда она осторожно, словно на цы-чках, отходит назад. Не добежав до охотника десяти шагов, соба-оглядывается и всем видом показывает: дичь там, за кустами, ли сразу не пойти за ней, она подбегает к ногам, ласкается, тол-ет мордой, а затем, пробежав несколько шагов по направлению дичи, останавливается. Ошибок не бывало. Аста всегда приводит затаившейся птице. Можно ли такое поведение объяснить услов-[ми или безусловными рефлексами? Конечно, нет.Нельзя отказать в элементарной разумности гончим, а особенно рзым собакам. Часто, работая по «зрячему» зверю, они не бегут ямо за ним, а, срезая угол, перехватывают лису или зайца по ти. Много таких примеров приводит в журнале «Охота и охот-чье хозяйство» судья по полевым испытаниям борзых В. И. Ка-нский. О подобном поведении борзого кобеля Николая Ростова сал Л. Н. Толстой: «Карай изо всех старых сил, вытянувшись олько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, на-ререз ему».Дельфины не только понятливые ученики, в отдельных случаях и проявляют исключительную сообразительность. По свидетельству вестного исследователя дельфинов доктора Джона Лилли, у аква-нгистов, проводивших подводные исследования вблизи берегов херики, почтальоном был дельфин по имени Таффи. Он доставлял юдонепроницаемой трубке почту с поверхности моря к подводному му и обратно, а также приносил подводникам различные приборы и инструменты. Научить этому дельфина совсем не трудно. Но однажды произошел такой случай: один из аквалангистов сделал вид, что никак не может найти дорогу к подводному дому. Таффи немедленно подплыл к нему со спасательной веревкой и привел «заблудившегося» домой.В Калифорнийском океанариуме ученые наблюдали такую картину: два дельфина пытались добыть угря из небольшой пещерки вблизи дна океанариума, но безуспешно. Тогда один из дельфинов поймал морского ерша-скорпену, подплыл к убежищу угря поближе и стал совать колючую рыбу в нору. Угорь не вытерпел, выбрался наружу и был тотчас же пойман. Такой прием дельфин вряд ли мог где-нибудь подсмотреть.В сообразительности с дельфинами соперничают человекообразные обезьяны. С ними проводили такие опыты: в клетке к потолку подвешивали банан, настолько высоко, чтобы, подпрыгнув, обезьяна не могла его достать. Здесь же в клетке находился ящик, с которого, если его переставить, можно было дотянуться до банана. Шимпанзе легко решала эту задачу. Но если опыт усложняли и обезьяне, чтобы достать банан, надо было поставить три ящика один на другой, то это могли сделать не все обезьяны и только после многочисленных проб и ошибок. Шимпанзе выполняли такие задания: банан помещен в трубку, из которой его можно вытолкнуть палкой, находящейся в клетке; банан положен перед клеткой на таком расстоянии, что обезьяна не может дотянуться до него лапой, но может подкатить той же палкой. И даже такое: около клетки лежит банан, но палка коротка; перед клеткой лежит длинная палка, которую можно достать короткой, а потом длинной палкой — банан. У одного исследователя шимпанзе подманивала хлебом кур к клетке и затем пыталась пристукнуть их палкой.Значит, на вопрос «думают ли животные?» можно ответить: да, иногда думают, но по-своему, не так, как человек.Основное отличие заключается в том, что у животных есть только одна — первая — сигнальная система. Она воспринимает физические раздражители — свет, звук, запах, тепло... У человека, кроме того, имеется вторая сигнальная система, она действует на основе первой, но раздражителями оказываются уже не сами явления и образы, а слова, их обозначающие. Эта система позволяет человеку мыслить отвлеченно и воспринимать весь мир не органами чувств, а через слова.
