В горах Памира - Яценко В. С. (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
Постепенно, по мере нашего продвижения, за склоном пика ОГПУ открывается вид на крайний южный цирк, так же как и на другие, примыкающие к хребту Академии наук. Когда мы сошли на ледник, где решили устроить бивуак, мы увидели, что над этим цирком вздымается вверх гигантская стена какой-то вершины. Ориентировавшись по карте и сопоставив ее данные с расположением окружающих вершин, мы убедились, что эта двухкилометровая ледяная стена – северо-восточный ледяной склон пика Гармо. Отсюда нам видно, что у основания северного плеча огромного пика в хребте есть некоторое понижение. По-видимому, где-то там должно быть место, куда поднялись с запада, с ледника Южного, участники экспедиции 1932 г. Нам предстоит выяснить, существует ли там перевал через хребет Академии наук. Итак, нам нужно было пробраться в крайний южный цирк ледника Бивачного.
Этот цирк мы назвали № 1. Левее – отделенный контрфорсом от него цирк № 2, и еще левее – тоже отделенный контрфорсом цирк № 3. Но что находится правее цирка № 3? На этот вопрос карта не отвечала. Ответ на него мы могли получить только завтра: несомненно, что при движении к цирку № 1 перед нами должен открыться вид на все, что еще скрывает от нас левобережный склон.
А пока что мы расположились на ночлег на берегу. небольшого ледяного озерка.
Утром нас уже не удивило, что уровень воды в озерке понизился на метр.
Сегодня, во что бы то ни стало, мы должны пройти в цирк № 1, к подножью хребта Академии наук. С бивуака мы вышли рано и сразу же начали пересекать ледник наискось, в направлении к цирку № 1. Поверхность ледника здесь ровнее. Через два часа после выхода с бивуака мы настолько продвинулись вперед, что смогли ответить на интересовавший нас накануне вопрос.
S-образный ледник
Кроме намеченных на карте трех цирков, питающих ледник Бивачный, левее их есть еще один мощный цирк. Карта в этой ее части искажает расположение хребтов. Да это и понятно. Ведь здесь никто не был, и изображение верховьев ледника Бивачного сделано по схемам, составленным участниками экспедиции 1932 г. с хребта Академии наук. Но с того места гребня, куда они поднялись с запада, они не могли видеть этот цирк, так как его заслоняли контрфорсы, отходящие от хребта на восток. Таким образом, на карту были занесены: цирк № 1, который можно было хорошо рассмотреть с хребта Академии наук, и цирки № 2 и № 3, которые видели отряды экспедиции, поднимавшиеся по леднику Бивачному, перед тем, как они повернули обратно.
От утреннего мороза коченеют пальцы, но мы все же терпеливо наносим на нашу карту расположение всех четырех цирков.
Четвертый цирк начинается у подножья скальной стены пика Молотова, обращенной на юг. Снежная вершина пика окутана облаками. Из всех четырех цирков вытекают ледники, которые, сливаясь, дают начало Бивачному. Ледник цирка № 1 течет наиболее плавно. От места, где мы стоим, на нем не видно не только ледяных игл и башен, но и трещин. Путь к нему лежит по срединной морене.
Чем дальше на север, тем ледники, вытекающие из других цирков, все более разорваны трещинами. Самым изломанным, на котором виднеются грозные ледопады, является ледник впервые увиденного нами цирка № 4.
Путь становится все легче, мы меньше отдыхаем и быстро приближаемся к подножью ледяной стены пика Гармо.
Впереди, высоко над нами, раздался грохот. По ледяной стене стремительно пронеслась лавина. В месте ее падения над фирновым полем поднялось облако снежной пыли. Еще никем не побежденный, пик Гармо ' встречал нас неприветливо: эта лавина была как бы предупреждением о том, что впереди нас ждут серьезные опасности.
У входа в цирк путь нам преграждают трещины. Отсюда, обернувшись назад, мы еще раз осматриваем цирк № 4, который отсюда особенно хорошо виден. Трехглавая вершина пика Молотова теперь не закрыта тучами. Этот пик господствует над цирком № 4 так же, как Гармо над цирком, в котором мы теперь находимся. Пик Молотова снежный, только южная стена скальная, из-за ее крутизны снег на ней не удерживается.
Мы уже высоко поднялись по фирновому полю цирка. В полукилометре от нас поднимается, вся сверкая на солнце, ледяная стена пика Гармо. Почти на семитысячеметровой высоте нависают многотонные снежные карнизы, фирновые пласты с характерными разрывами. Правее, в понижении хребта, прямо на юг от нас, правильным полуовалом виднеется предполагаемая перевальная точка. Позади нас со склонов пика ОГПУ на юг сползает короткий, но очень крутой ледник. Эта вершина отсюда кажется еще более неприступной.
От перевальной точки нас отделяет всего 700 м подъема по фирну. Уже теперь мы можем сказать, что преодолеть этот подъем будет нелегко. Фирновый склон круто поднимается к хребту ярко выраженными тремя ступенями – террасами.
Здесь же, на фирне, мы расположились на ночлег и установили палатку. Она в сравнении с размерами фирнового поля кажется совсем маленькой.
В 1932 г. два альпиниста, участники экспедиции Академии наук, с ледника Южного поднялись на хребет, но непосредственно на предполагаемую перевальную точку они не вышли. Подходы к ней, по их словам, были чрезвычайно опасными: надо было пересечь очень крутой фирновый склон. Поэтому альпинисты добрались к более доступному месту, на вершину, которая возвышалась над гребнем метров на сорок.
На левом берегу ледника Бивачного. Слева склон пика ОГПУ, справа вершина, напоминающая Казбек
Отсюда они увидели фирновый склон, спускающийся на восток. Справа от них, в гребне было седлообразное понижение, после которого начинался взлет северного плеча пика Гармо. Высоту предполагаемого перевала они определили в 5700 м. Теперь, подойдя к этим же местам с востока, мы видим вершину и седловину перевала.
Мы остановились у подножья фирнового склона, ведущего на перевал. Нас мучает жажда. Утром мы не менее сорока минут растапливали снег; на своей кухне, и, когда вода уже почти согрелась, одним неосторожным движением Валентин опрокинул кухню. Задерживаться еще на час было нельзя, и мы вышли без капли воды. Теперь горло и рот пересохли так, что язык трудно повернуть. Мы шли и часто ели снег, хотя знали, что этим жажду не утолишь и можно только простудиться. Наконец мы не выдержали и остановились, чтобы натопить из снега воды.
Мы собрались в кружок вокруг нашей маленькой кухни и пристально следили за тем, как над невидимым пламенем спирта медленно тает снег и вода по капле стекает в сосуд.
Наконец мы с наслаждением выпили по нескольку глотков тепловатой, подкисленной клюквенным экстрактом воды и пошли дальше.
Дует холодный пронизывающий ветер. Твердый наст фирна скрипит, когда в него вонзаются зубья кошек. Все мышцы напряжены. Склон – крутой, и тяжелые рюкзаки тянут назад особенно сильно. Вот Владимир словно впился в склон. Клюв ледоруба, вогнанный в фирн, служит ему дополнительной опорой. Но крутизна увеличивается еще больше. Только передними четырьмя зубьями кошек мы держимся на склоне. От напряжения мышцы ног каменеют. Мы ухитряемся отдохнуть и на этой головокружительной крутизне. Несколько минут сидим спиною к склону на пятках, потом поднимаемся и снова, напрягаясь, медленно движемся вверх. Холодный блеск искрящегося фирна даже сквозь дымчатые очки утомляет глаза.
Где-то над головой возникает грохот, что-то летит вниз. Мелькает мысль – «Лавина!». Мурашки бегут по спине, тело цепенеет, как будто наливается свинцом. Но это длится лишь одно мгновение. В следующий момент я вижу летящие куски оторвавшегося фирнового карниза.
Над цирком № 4 поднимается пик Молотова
Основная масса снега уходит по проторенному в фирне пути лавин кулуару, который спускается по склону левее нас. Отдельные глыбы фирна катятся по склону прямо на нас. Но мы предусмотрительно разошлись по склону. Проходят секунды мучительного ожидания. Глыбы пролетают между нами. За ними вдогонку несется снежное облако. Оно обдает нас холодом. Ледяные иголки больно колют лицо. Снежной пылью забивает нос и рот.
