Встречи с животными - Спангенберг Евгений Павлович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗

На помощь нам прибежали местные ребята и давай гонять зверя по отноркам. Завидят через колодец пестрые иглы и поднимают крик, а напуганный дикобраз мечется по подземным коридорам. Выбраться наружу через глубокий колодец с отвесными стенками он не может. А у главного выхода норы, откуда зверю легче всего выскочить, был поставлен на страже один из ловцов.

Однако, к несчастью, зверь оказался бывалый. Он умело избегал тупиков, никак не давался в руки. Провозившись без толку более получаса, мы снова взялись за раскопку. Подземные коридоры уходили все дальше, под шпалерные виноградники.

Пришла моя очередь сторожить главный выход. Сел я над норой, опустил ноги вниз. Незаметно сгустились сумерки. Взошла луна, большая и ясная. Загляделся я на луну, заслушался тихого рокота морского прибоя и размечтался. Я думал о том, какая огромная наша страна: сейчас в Москве февральская стужа, метели, а здесь весенняя теплынь. Но мечтания прервались самым неожиданным образом.

Сильный толчок вышиб мои ноги из норы: крупный дикобраз, звеня иглами, выскочил наружу и галопом поскакал по виноградникам. Опомнившись, я бросился за ним. С разбегу налетел на соединяющую виноградные стойки проволоку — шпалеру — и, отброшенный ею назад, упал не землю. Однако в ту же минуту я вскочил на ноги и, несмотря на режущую боль в шее, побежал дальше. Одна мысль заполняла сознание: где дикобраз? Неужели ушел?

Но вот на полянке, освещенной луной, мелькнула тень зверя. Тут он! Я мчусь, перепрыгивая через рытвины и колючий кустарник, и с бьющимся сердцем слежу, как сокращается расстояние между мной и беглецом. Только бы не допустить его добраться до колючих зарослей — тогда пропала добыча!

Вот я уже настигаю дикобраза, но тут зверь неожиданно резко остановился. Не удержавшись, я с разбегу налетел на него и тут же почувствовал сильный удар в правую ногу. Острые иглы пробили голенище сапога. Я не упустил добычи и, схватив дикобраза за ногу, стал громко звать товарищей. Они поспешили мне на помощь. Пойманного зверя посадили в мешок и понесли в селение, а я, с трудом передвигая ноги, поплелся следом.

Шел я медленно и намного отстал от приятелей. Подхожу к нашей хате и слышу шум и возбужденные голоса. Что-то случилось. Превозмогая сильную боль, я на здоровой ноге поскакал к калитке. При ярком лунном свете посреди двора метались человеческие фигуры: три темные и одна белая; они подпрыгивали, точно танцуя какой-то дикий танец. Среди них вертелся выскочивший из мешка дикобраз, блестя пестрыми иглами.

Белая фигура принадлежала Макару. Разбуженный поднявшейся на дворе суматохой, он выскочил на помощь прямо с постели в одном нижнем белье. Ловцы то наступали на зверя, то отскакивали от него. Белая фигура постепенно становилась все более пестрой от многочисленных пятен выступившей крови. Когда же, наконец, зверя схватили и потащили к крыльцу, ноги Макара, окровавленные до самых колен, казались одетыми в высокие сапоги.

С большим трудом поднялся я на другой день на ноги — все тело болело. Однако я не мог отказать себе в удовольствии осмотреть место вчерашней ловли. Среди потоптанной молодой травы я нашел свою шапку и много игл, утерянных дикобразом. Из одной иглы я сделал себе ручку. Ею я пишу рассказы о своих былых похождениях.

ИСТОРИЯ ПЕРВОЙ КРАСНОЗОБОЙ КАЗАРКИ

Среди фламинго, всевозможных уток и гусей, проводящих зиму в Закавказье, под Ленкоранью регулярно зимует замечательный маленький гусь — краснозобая казарка. Родина этой птицы — далекая приенисейская тундра Сибири. Здесь она выводит свое потомство, а когда короткое северное лето кончается и наступает холод, пересекает нашу страну и проводит зиму в юго-восточном Закавказье. Таким образом, поймать живой краснозобую казарку или достать ее шкурку можно только в нашей стране. Лишь в очень редкие зимы, когда на местах зимовок выпадает обильный снег, эти птицы улетают в северную часть Ирана. Краснозобая казарка представляет большую ценность для зоопарков всего мира. Вот с этой-то замечательной птицей, так сказать эндемиком нашей страны, лет двадцать пять тому назад у меня случилось маленькое происшествие.

Во второй половине января со своим товарищем, ныне профессором, Сергеем Павловичем Наумовым я охотился на обширных лугах близ устья маленькой речушки Камышовки.

На берегу моря стояли три крохотных домика и маленькая чайхана под открытым небом. В ней мы частенько пили чай, наблюдая в то же время за стаями кормившихся по соседству гусей, стрепетов и других птиц. Помню, в тот день мое внимание привлекли крупные соколы-балобаны. Они охотились за водяными птицами. Как только в воздух поднимались утки или мелкие гуси-казарки, один из соколов, поднявшись выше стаи, стремительно бросался на свою добычу. Часто он промахивался, но иной раз ударял птицу задним когтем лап и, когда та перевертывалась в воздухе, схватывал ее и с трудом тащил тяжелую жертву в сторону.

Мне очень хотелось добыть сокола для своей коллекции, но они держались очень осторожно и при моем приближении перемещались с места на место. Вот один хищник уселся на телеграфный столб у самых строений. Пользуясь этим, я подкрался к нему из-за домика, хотел уже поднять ружье и выстрелить, но вместо этого остановился как вкопанный. У самого человеческого жилья я увидел разгуливавшую на свободе великолепную краснозобую казарку. Она вела себя так же, как домашняя птица. Не обращая внимания на стаи диких гусей, пасшихся неподалеку на прибрежных лугах, казарка держалась близ строений. Надо сказать, что я никогда не видел живой эту птицу так близко.

Краснозобая казарка еще не попадала на пруды Московского зоопарка, и в моих глазах эта жемчужина среди пернатых нашей страны представляла очень большую ценность. В тот же момент охота за соколами была забыта, и я, отыскав хозяина, попросил продать мне его ручную казарку. Но он заупрямился. Как я ни старался убедить его, приводя всевозможные доводы, как ни просил, предлагая за птицу значительную сумму, ничего не действовало на этого упрямца.

— Зарежу, а не продам, — с сердцем заявил он наконец и, поймав казарку, скрылся с нею в дверях своего жилища.

Конечно, я не мог примириться, что такая редкая птица будет зарезана из-за глупого каприза упрямого человека, но в то же время видел, что дальнейшая попытка разрешить вопрос мирным путем не приведет к желанным результатам. Не зная, что предпринять, на что решиться, я отыскал моего спутника и рассказал ему о случившемся.

— Отдаст, — успокоил меня приятель. — Ведь если он зарежет казарку, ему придется заплатить большой штраф. Будь уверен — он знает о постановлении, что ловить и стрелять дичь запрещено охотничьим законодательством. Ему надо об этом напомнить, а уж если он тут заупрямится, то придется вызвать ближайшего объездчика и забрать птицу силой.

— Или сейчас же продавай казарку, или мы сами возьмем ее у тебя, — решительно заявил мой приятель вышедшему навстречу хозяину.

— Никакой казарки у меня нет, — ответил тот.

— Как нет, куда ты ее дел? — наступали мы на него оба.

— Нет, и только, — я ее в море пустил, а если не веришь, сам посмотреть можешь.

Мы воспользовались последними словами хозяина и в поисках птицы обыскали все пристройки и печку, поставленную на открытом воздухе, то есть все, куда, по нашему мнению, было можно спрятать живую птицу. Хозяин спокойно стоял в стороне и с усмешкой смотрел на нас.

Казарки нигде не было. Неужели он действительно выбросил ее в море? Но в таком случае она должна была находиться поблизости. Однако тщательный осмотр морского побережья и окрестностей также не дал никаких результатов. Краснозобая казарка как будто провалилась сквозь землю.