Рассказы и сказки с иллюстрациями - Бианки Виталий Валентинович (чтение книг .TXT) 📗
Тут он разом остановился как вкопанный — хвост пером, одна передняя лапа подогнута. Охотник направился к нему.
— Батюшки-светы! — ахнул Жаворонок. — Да ведь там, в ячмене, живут теперь Подковкины! Ведь рожь вся сжата и лён весь повыдерган!
И он помчался к ячменному полю.
Охотник подошёл уже к Рыжему Псу. Пёс как стал, так и стоял неподвижно, только чуть скосил один глаз на хозяина.
— Красивая стойка, — сказал Охотник, снял с плеча двустволку и взвёл оба курка. — Сигнал, вперёд!
Рыжий Пёс вздрогнул, но не тронулся с места.
— Вперёд, Сигнал! — повторил Охотник строго.
Рыжий Пёс осторожно, на одних пальцах, пошёл вперёд — тихо-тихо.
Жаворонок был уже над Охотником и остановился в воздухе, не в силах от страха крикнуть.
Рыжий Сигнал осторожно шёл вперёд. Охотник подвигался за ним.
Жаворонок думал: "Сейчас, сейчас выскочат Подковкины и…"
Но Сигнал всё шёл вперёд, поворачивал то вправо, то влево, а куропатки не вылетали.
— Наверное, тетерев-косач в ячмене, — сказал Охотник. — Старый петух. Они часто удирают от собаки пешком. Вперёд, Сигнал!
Сигнал прошёл ещё несколько шагов и опять стал, вытянув хвост и поджав одну лапу.
Охотник поднял ружьё и приказал:
— Ну, вперёд!
"Вот сейчас, сейчас!" — думал Жаворонок, и сердчишко его замирало.
— Вперёд, Сигнал! — крикнул Охотник.
Рыжий Пёс подался вперёд — и вдруг с треском и чириканьем брызнуло из ячменя всё многочисленное семейство Подковкиных.
Охотник вскинул ружье к плечу и…
Жаворонок зажмурил глаза от страха.
Но выстрела не было.
Жаворонок открыл глаза. Охотник уже вешал ружьё на плечо.
— Куропатки! — сказал он громко. — Хорошо, что я удержался. До сих пор не могу забыть, как там, за озером, — помнишь, Сигналка? — я застрелил курочку. Наверное, весь выводок погиб: одному петушку не уберечь поршков. Сигнал, назад!
Сигнал с удивлением глядел на хозяина. Пёс нашёл дичь, сделал стойку, поднял дичь по приказу хозяина, а хозяин не стал стрелять и вот зовёт его назад!
Но Охотник уже повернул и пошёл прочь от ячменного поля.
И Сигнал побежал за ним.
Жаворонок видел, как Подковкины опустились на другом конце поля, и живо их там разыскал.
— Вот счастье! — закричал он Оранжевому Горлышку. — Я всё видел и так боялся, так боялся!
— Что вы! — удивилась Оранжевое Горлышко. — А я почти совсем не боялась. Ведь охотничий закон разрешает стрелять нас, серых куропаток, только тогда, когда опустеют все хлебные поля и колхозники примутся рыть картошку. Этот Охотник ходит сейчас только за тетеревами да за утками, а нас пока не трогает.
— Он сам говорил, — горячо заспорил Жаворонок, — что на днях убил курочку за озером. Бедные поршки, они теперь все погибнут с одним петушком!
— Эк ты хватил! — перебил Подковкин. — Уж будто так сразу и погибнут! Вот, познакомься, пожалуйста: петушок Заозёркин.
Тут только Жаворонок заметил, что рядом с Оранжевым Горлышком и Подковкиным сидит ещё один взрослый петушок.
Петушок кивнул ему головой и сказал:
— Мне бы и правда трудно было уберечь малых деток одному, после того как погибла моя жена. Вот я и привёл их сюда и попросился к добрым соседям, к Подковкиным. Они меня приняли со всем моим семейством. Теперь мы втроём заботимся о детях. Видите, как много их у нас?
И он показал клювом на целое стадо поршков в ячмене. Жаворонок сразу узнал среди них новых приёмышей Оранжевого Горлышка: поршки Заозёркины были маленькие, гораздо меньше ростом, чем Подковкины и Бровкины.
— Отчего ваши детки, — спросил он удивлённо, — такие… небольшие?
— Ах, — ответил Заозёркин, — у нас столько несчастий в этом году! В начале лета моя жена свила гнездо, положила яйца и уже несколько дней сидела, высиживала их. Вдруг пришли мальчишки и разорили наше гнёздышко. Все яички погибли…
— Ай, какое горе! — вздохнул Жаворонок.
— Да. Пришлось жене новое гнездо делать, новые яйца класть и опять сидеть — высиживать. Поздненькие вышли детки. Вот и маленькие ещё.
— Ничего, подрастут! — добрым голосом сказала Оранжевое Горлышко. — Всех поднимем.
И у Жаворонка опять защекотало в горлышке, как тогда, когда Оранжевое Горлышко приютила сирот Бровкиных.
Какую хитрость придумала Оранжевое Горлышко, когда опустели хлебные поля и колхозники принялись за картошку
С каждым днём теперь быстро пустели поля. Подковкины то и дело переходили с места на место. Сжали колхозники ячмень — Подковкины перешли в яровую пшеницу. Сжали пшеницу — Подковкины перебежали в овёс. Сжали овёс — Подковкины перелетели в гречиху.
Охотник больше не приходил в поля, и Жаворонок перестал о нём думать.
Жаворонку теперь было ещё больше дела. Приближалась осень; многие перелётные птицы готовились уже к путешествию в дальние края. Собирались в путь и все родственники Жаворонка. Они слетались в стаи на сжатых полях, вместе кормились, вместе перелетали с места на место: приучали своих детей к долгим перелётам, к высоким полётам. Жаворонок жил теперь в стае.
Всё чаще дули холодные ветры, всё чаще поливало дождём.
Убрали колхозники и гречиху.
Подковкины переселились к речке, в картофельные поля. Жаворонок видел, как они бегают там между длинными высокими грядками, как в узких уличках. Видел, как подросшая молодёжь учится летать. По команде Подковкина всё стадо сразу взлетало и мчалось вперёд. Раздавалась новая команда — всё стадо круто поворачивало в воздухе, летело назад, потом вдруг переставало махать крылышками и плавно спускалось в кусты или картошку.
Круто повернуть назад на всём лету — это считалось у куропаток самым трудным делом.
Как-то рано утром Жаворонок летел в своей стае над деревней.
Из крайней избы вышел Охотник.
Жаворонок забеспокоился, отделился от стаи и спустился пониже.
Охотник громко говорил сам с собой:
— Ну, вот и пятнадцатое сентября. Сегодня — открытие охоты на серых куропаток. Выходит, надо идти в поля.
Рыжий Сигнал радовался, что идёт на охоту. Он плясал перед хозяином на задних лапах, махал хвостом и громко лаял.
Жаворонку нельзя было терять из виду свою стаю. Грустный, полетел он догонять её.
Он подумал: "Когда теперь увижу Подковкиных, уж не будет у них такого стада. Половину перебьёт Охотник".
Думы о друзьях не давали ему покоя.
Стая залетела высоко вверх и снова спустилась. Улетела далеко за лес, сделала большой круг и к вечеру вернулась в родные поля.
Наскоро проглотив несколько червячков, Жаворонок полетел к речке, в картофельное поле.
В картофельном поле трактор плугами выпахивал клубни из земли — изрыл всё поле. Колхозники и колхозницы собирали картошку в большие мешки и грузили их в машины. Машины отвозили картошку в деревню.
По сторонам поля горели костры. Вымазанные углем ребятишки пекли в золе картошины и тут же ели их, посыпав солью. А некоторые копали в песчаных берегах канав настоящие печи-духовки и в них пекли картошки.
Подковкиных в картофельном поле не было. С того берега речки к этому плыл в лодке Охотник. Рядом с ним сидел Сигнал.
Охотник пристал, вытащил лодку на берег и сел отдыхать.
Жаворонок подлетел к нему и услышал, как Охотник рассуждал сам с собой.
— Измучили!.. — говорил он. — Что я им, нанялся сто раз с берега на берег ездить? Нет, шалишь! Гоняйся за ними, кому охота. А мы лучше другое стадо поищем, попроще которое. Правильно я говорю, Сигналушка?
Рыжий Пёс завилял хвостом.
Солнце уже садилось. Охотник устало побрёл к деревне.
Жаворонок видел, что у него ни дичинки, и понял, что Подковкины как-то сумели перехитрить Охотника.
"Где же они?" — подумал Жаворонок.
И словно в ответ ему, с того берега послышался голос самого Подковкина:
