Пятнистый сфинкс - Адамсон Джой (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
На рассвете мы пошли по следу Пиппы и нашли ее на склоне холма — она преследовала крупного страуса, но ее отвлекли цесарки, и она помчалась за ними, а потом налетела на трех слонов. Великаны стали уходить, Пиппа тоже исчезла, и мы опять не видели ее несколько дней.
Меня пригласили в Совет директоров в Меру, чтобы я показала фильм, который мы сняли про Эльсу, и рассказала о возвращении к дикой жизни и о других методах охраны диких животных. Я поехала туда с Джозефом и была представлена аудитории, которая собралась в новом зале правления. Присутствовало около четырехсот человек, и все они были рады узнать, что Эльса жила в заповеднике Меру, все были полны энтузиазма и горячего стремления помочь нам в нашей работе.
Мне было особенно интересно следить за развитием этого заповедника, потому что именно здесь и в соседней Северной пограничной провинции Джордж 25 лет прослужил инспектором по охране диких животных. Это место он посещал гораздо чаще, чем другие участки на подведомственной ему огромной территории, так как здесь больше всего было развито браконьерство. Мы очень хорошо знали этот участок и всегда мечтали о том времени, когда его сделают заповедником. Здесь было замечательное сочетание экологических условий, и разнообразие дичи могло превратить этот уголок в настоящий рай. Ни в одном из восточноафриканских парков по охране диких животных нет такого количества непересыхающих речек и болот, такого удивительного разнообразия ландшафтов и растительности, такого перепада высот (от 1000 до 4500 футов). Поэтому диким животным не приходится выходить за пределы участка во время миграций даже с наступлением сильной засухи. И еще одно преимущество — здесь водится муха цеце, сравнительно безопасная для диких животных, но несущая гибель домашнему скоту. Так что тут никто не станет пасти скот, хотя рис здесь возделывать можно.
Когда Совет директоров в 1956 году постановил объявить четыреста квадратных миль территории заповедником Меру, мы с Джорджем были счастливы. Ведь к этому месту нас привязывало еще и то, что здесь мы выпустили на волю Эльсу и провели около двух лет вместе с ней и ее львятами. Позднее деньги, полученные за книгу об Эльсе и ее семействе, очень пригодились при благоустройстве заповедника, и все же, несмотря на это и на героические усилия многих людей, оставалось сделать еще немало. Поэтому Джозеф и я были так рады вниманию, которое Совет проявил к нашему заповеднику.
Утром мы нашли след Пиппы возле того болота, которое было предназначено для ее нового дома. Мы съездили в лагерь за мясом и решили провести в этом месте целый день. Вдруг из-за кустов возле группы деревьев вышла сонная Пиппа. Если учесть, что она целых шесть дней не получала от меня еды, то в общем она была в неплохом состоянии, но мясо, привезенное нами, уничтожила в мгновение ока, пока мы располагались под деревом, чтобы позавтракать.
Какая удача, что Пиппа сама открыла тот участок, который мы для нее выбрали! А может быть, нам не следует переносить сюда весь лагерь? Мы просто приезжали бы навещать Пиппу. Кажется, она была со мной вполне согласна: когда я завела мотор, чтобы ехать домой, Пиппа всем своим видом показала, что хочет остаться возле болота.
Вернулись мы рано утром и застали ее на том же месте. Она нам очень обрадовалась и пошла с нами гулять, забираясь на все термитники и деревья, чтобы посмотреть, нет ли поблизости франколинов — по утрам они так соблазнительны на камнях. Когда наступила жара, я устроилась в тени деревьев, разложив свои рисовальные принадлежности на низенькой походной кровати. Тем временем Пиппа съела припасенное для нее мясо. Подошел Джозеф; он был очень привязан к Пиппе, и ей он тоже нравился — ему даже разрешалось играть с ней. Мы решили пока что не переносить лагерь: если Пиппа устроится жить возле болота, мы будем привозить ей еду все реже и реже, пока она не научится обходиться без нашей помощи.
Трудно было выбрать лучшую штаб-квартиру, чем эта рощица, откуда открывался чудесный вид вдаль и вширь. Еще несколько дней мы регулярно навещали Пиппу и выработали определенный порядок действий. Встретив Пиппу, мы отправлялись с ней на прогулку. Иногда мы шли вдоль течения Мулики, извивавшейся среди скал и болот, — она протекала в нескольких сотнях ярдов от рощи. Иногда мы переходили на другой берег и гуляли по песчаной равнине, которая была так непохожа на заросшие кустами холмы и каменистые склоны возле нашего лагеря. Но куда бы мы ни направлялись, везде хватало термитников и деревьев, с которых Пиппа могла выслеживать газелей Гранта, зебр, ориксов и вездесущих франколинов.
В полуденную жару мы отдыхали в роще, я рисовала Пиппу за завтраком, а мужчины отправлялись удить в глубоких заводях Мулики — там попадались вкуснейшие сомики. Пиппа с интересом обнюхивала холодную рыбу, но ее привлекал скорее необычный вид этой добычи, чем ее запах. Как только становилось прохладнее, мы опять шли на прогулку. А когда солнце опускалось совсем низко, мы оставляли Пиппу за обедом и уезжали домой. Она прекрасно знала дорогу в лагерь, но никогда не приходила за нами, и через несколько дней мы решили прекратить на время свои визиты и посмотреть, как Пиппа будет себя вести.
Глава 5
Браконьеры и перемена лагеря
На следующий день Джозеф должен был отправиться во главе патруля выслеживать браконьеров вдоль по реке Ура, и я уговорила его взять меня с собой. Тана — самая большая река в Кении, и ширина ее возле устья Уры около трехсот ярдов. Оттуда мы и отправились в поход, потревожив небольшое стадо бегемотов, которые успели выразить свое недовольство громким сопением, изрыгая фонтаны воды, прежде чем их неуклюжие, блестящие тела погрузились в воду.
Мы тихо продвигались через густой кустарник вдоль берегов этой чудесной реки, где мне так много пришлось бродить когда-то с Эльсой. Ее лагерь находился в нескольких милях вверх по течению, и каждый шаг здесь был связан с горькими для меня воспоминаниями. Внезапно я споткнулась о поваленное дерево, упала и сильно ушибла ребра. Я попыталась не обращать внимания на боль в груди, но двигаться становилось все труднее. Делать, однако, было нечего, и я шла вместе со всеми, пока мы не увидели на противоположном берегу браконьера, который натянул лук, целясь в невидимую жертву. Чтобы помешать ему спустить стрелу, Джозеф выстрелил в воздух, а два егеря бросились вброд через реку. Следом пошел Джозеф, и они исчезли в густом кустарнике. Остальные, напряженно прислушиваясь, простояли в полной тишине, как мне показалось, целую вечность. Наконец все трое возвратились — они шли вброд, по пояс в воде, держа винтовки над головой.
Оказывается, когда егеря погнались за удиравшим браконьером, на них напал носорог. Должно быть, ему-то и предназначалась стрела браконьера. Люди мгновенно взобрались на дерево, и носорог продержал их в осаде так долго, что браконьер успел скрыться. Когда подошел Джозеф, он не увидел уже ни носорога, ни браконьера. Вскоре мы заметили еще троих браконьеров, расставлявших ловушки на крокодилов у дальнего берега; но прежде, чем егеря успели перебраться на тот берег, их и след простыл. Ускользнуть браконьерам помогла густая растительность. Когда же мы нашли еще ловушки, остатки недавних костров и следы людей за колючей оградой возле могилы Эльсы, Джозеф приказал патрулировать эту местность в течение недели.
Мне очень хотелось узнать, как поживает Пиппа, но для ее же пользы и из-за ноющей боли в груди я решила подождать еще сутки. И только тогда мы отправились к ней, захватив мясо зебры. Мы нашли ее в роще, очень голодную. Она подошла ко мне, а на Локаля и помощника не обратила никакого внимания; не взглянула на них она и тогда, когда они на прощание застрелили для нее птицу. После этого мы приехали только через два дня, и Пиппа опять ждала нас и опять очень исхудала. Было совершенно ясно, что она не охотится, целиком полагаясь на нас. Как ни тяжело мне было морить ее голодом, но это было единственное средство вернуть ее к свободной жизни. Даже если она не сразу научится добывать пищу, она все же узнает таким образом законы зарослей быстрее, чем оставаясь в лагере. Кстати, никто не мешал ей прийти в лагерь, если она проголодается.
