Маленькие дикари (Издание 1923 г.) - Сетон-Томпсон Эрнест (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗

— Для деревянных булавок незаменим белый дуб.

Он взял обрубок белого дуба, расколол его посредине, затем половину опять расколол посредине и так далее до тех пор, пока не получились совсем маленькие колышки, которые уж можно было заострить и обтесать ножом. Ян тоже взял топор, чтоб расколоть другой обрубок, но у него топор не шел по волокну, а отклонялся и сторону.

— Не так, — пояснил Дам. — Всегда надо половинить, иначе топор уйдет на тонкую сторону. Тебе нужно всю зиму раскалывать чурбаны, чтобы научиться этому.

Сам сделал десять деревянных булавок, длиною в восемь дюймов и толщиною в четверть дюйма. Они протыкались, как стальные булавки у портных, и для этого раньше заготовлены были дырочки. Конечно, ради красоты все булавки должны были иметь одинаковую форму.

Итак, покрышка была натянута. Теперь оставались только колья внизу.

— Заготовь десяток дубовых кольев, Сам, длиною в фут и толщиною в дюйм. Я придумал, как их укрепить.

Ян отрезал десять кусков веревки по два фута и проделал дырки приблизительно через каждые три фута по нижнему краю покрышки, над наружным рубцом. В каждое отверстие он продевал отрезок веревки и связывал узлом оба конца. Таким образом получились десять петель, которые он накинул на воткнутые в землю колья. Шатер был укреплен на славу и казался вполне удачным.

Теперь приближалась величайшая церемония — зажигание первого огня. Мальчики чувствовали, что это торжественный момент. Любопытно отметить, что они испытывали те же ощущения, какие бывают при подобных обстоятельствах у дикарей. Индейцы сознают, что установка новой типи и зажигание первого огня имеют глубокое значение и служат залогом будущего счастия.

— Лучше не спешить, но хорошенько зажечь огонь, — сказал Сам. — Будет очень досадно, если с первого раза это не удастся.

— Конечно, — ответил Ян, охваченный таким же суеверным трепетом. — А знаешь, Сам, как хорошо было бы, если б зажечь его палочками для трения!

— Эй, мальчики!

Они оглянулись и увидели Калеба. Он подошел поближе и кивнул головой.

— Устроили типи? Вижу. Недурно! Только зачем вы повернули ее на запад?

— К речке, — пояснил Ян.

— Я забыл вам сказать, — продолжал Калеб, — что индейская типи всегда бывает обращена на восток. Во-первых, утреннее солнце освещает середину; во-вторых, ветер чаще бывает с запада, и тогда дым лучше вытягивается.

— А если ветер восточный, как во время дождей? — спросил Сам.

— Если ветер восточный, — сказал Калеб, ни к кому в отдельности не обращаясь, словно это не было ответом на вопрос, — то клапаны хорошенько натягивают и перекладывают один на другой, вот так.

Он скрестил руки на груди.

— Это поддерживает восточную сторону и не допускает дождя. Когда не дует, то можно приподнять немного край покрышки под дверью. Если вы будете менять место, то не ставьте типи под деревьями: это опасно. В грозу деревья притягивают молнию; потом ветки обламываются и падают, а после дождя вода каплет с них целый час. Типи непременно нужно устраивать на солнце.

— М-р Кларк, вы видели когда-нибудь, как индейцы добывают огонь посредством трения?

— О, да! Теперь индейцы, большей частью, имеют спички, но в прежние времена я часто видел, как они делали себе зажигательные палочки.

— А это долго? Трудно?

— Не особенно долго и довольно легко, если знать как взяться.

— Ах, вот бы добыть огня из палочек! — воскликнул Ян. — А вы могли бы добыть огонь? — спросил он у Калеба.

— Конечно, если б у меня был подходящий материал. Видишь, не всякое дерево для этого годится. В равнинах индейцы употребляют корень виргинского тополя, а горные индейцы — корень шалфея. Я видел, что канадские индейцы употребляют американскую липу, кедр и сухую белую сосну, а чиппевы обыкновенно берут пихту. Удобнее всего устроить бурав. Есть у вас кусок оленьей шкуры?

— Нет.

— Может быть, найдется полоска мягкой кожи?

— У меня кожаные тесемки для башмаков, — сказал Ян.

— Тесемка будет тонка. Впрочем, можно сложить ее вдвое. Веревка тоже годилась бы, но она скоро перетирается.

Калеб взял тесемку и топор и сказал:

— Найдите мне камень, величиною с яйцо, с маленьким углублением, так, в четверть дюйма.

Мальчики пошли к ручью искать подходящий камень, а Калеб отправился в лес.

Они слышали, как старик что-то рубил. Он вернулся и принес с собой плоский кусок очень сухой пихты, пятнадцатидюймовый колышек из того же дерева, слегка согнутую палку, длиною в три фута, немного сухого соснового трута и сухого кедра.

Колышек, был толщиною в три четверти дюйма и имел приблизительно восьмигранную форму, «чтобы тесемка лучше держалась». На обоих концах он был заострен. Калеб привязал тесемку к согнутой палке, как тетиву лука, но свободно, так, чтобы можно было обернуть ее один раз вокруг колышка и этим способом натянуть. Доску он вытесал толщиною в полдюйма. На краю ее он прорезал выемку, в четверть дюйма ширины и полдюйма длины, а на поверхности, рядом с выемкой, сделал перочинным ножиком маленькое углубление.

Затем он наскоблил и мелко накрошил кусок кедрового дерева. Сделав в земле ямку в полдюйма глубины, он положил в нее плоский кусок трута и все накрыл доской. Кончик колышка, или бурава, он вставил в углубление доски, которую придерживал ногой. Тесемку он обернул вокруг колышка, а на его верхнее острие надел камень, принесенный мальчиками. На этот камень Калеб крепко опирался левой рукой.

— Если не найдется камня, — заметил он, — то можно взять толстый сосновый сучок.