Токей Ито (Художник А. Громов) - Вельскопф-Генрих Лизелотта (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
— Нельзя, чтобы они остались здесь и ждали, — решительно заявил Хапеда. — Надо применить хитрость.
— И ты знаешь такую хитрость?
— Да! — Осунувшееся лицо Хапеды просияло.
— Так давай обсудим твою хитрость.
Хапеда потрогал свою перевязанную голову, пощупал исхудалые руки, дотронулся до висков, потом до ввалившихся от недоедания и переутомления щек.
— Похож я на умирающего от голода и усталости? — спросил он.
— В глазах уайтчичунов — да, — заверил Ихазапа.
— Тогда подойдет. Я побегу к Длинным Ножам и попрошу у них есть. Они станут спрашивать, откуда я пришел, а я скажу им, что все люди рода Медведицы утонули во время переправы. Если только… — Хапеда запнулся.
— Что — «если только»? — с тревогой спросил Часке. — В чем ты еще засомневался?
— У Длинных Ножей есть и «длинный глаз», — Хапеда имел в виду бинокль, — не видят ли они им сквозь холм?
— Нет, — успокоил Ихазапа, — не видят.
Хапеда отправился в путь. Он пополз вниз по склону холма. На луговине он встал на ноги и, соблюдая всяческие предосторожности, побежал вверх по течению реки. Отмерив порядочное, на его взгляд, расстояние, он опустился на землю. Ему надо было оставить следы ночлега, будто бы здесь он провел ночь. Затем он поднялся и некоторое время побродил по холмам и лишь тогда забрался на возвышенность по соседству с отрядом и разлегся на ее гребне. Увидев, что человек в кожаном платье обнаружил его, Хапеда поднялся во весь рост и помахал ему рукой. Мужчина в коже подал знак, что он может подойти.
Солдаты расположились бивуаком, они ели, курили, болтали. Когда появился мальчик-индеец, разговоры смолкли и все с любопытством уставились на него. Человек в коже, вероятно скаут, сразу же обратился к мальчику:
— Откуда ты пришел?
Хапеда понял его знаки. Он еще в резервации с помощью Чапы освоил этот своеобразный язык пограничья.
— С той стороны, — ответил он.
— Но как же ты переправился, неужели через такую реку?
— Через такую реку, — заверил мальчик. — Все остальные утонули. — На лице его появилось выражение глубокой печали.
— Кто же эти остальные?
— Воины, женщины и дети рода Медведицы из племени дакота.
— О, черт… Медведица… пошли, присядь тут. Нам надо это знать совершенно точно!
Скаут пересказал все молодому офицеру, который командовал отрядом. Тот немедленно дал скауту распоряжения, которых мальчик не понял. Разведчик кивнул офицеру и сказал Хапеде:
— Ты останешься у нас. Тебе нечего бояться. Мы тебя будем кормить, со временем ты даже пойдешь в школу. Мы возьмем тебя с собой в большой форт. Там ты подтвердишь коменданту, что с родом Медведицы и с Токей Ито покончено. Понял?
— Да, — ответил напуганный Хапеда. — Но я не хочу оставаться у вас. Я иду к своим родственникам в Канаду.
— К каким родственникам? — недоверчиво спросил скаут.
— К дакотам, на реку Сури, — ответил Хапеда.
— Я не слышал о них. Я думаю, ты хочешь бежать к Ситтинг Буллу, к бунтовщикам, убийцам Кастера, которые все еще рыскают тут. Не смей и думать об этом. Они жестоко голодают, потому что бизонов уже не стало.
— Значит, я должен остаться с вами?
— Ты маленький мальчик и должен делать то, что тебе велят. И никаких отговорок! Ты будешь с нами есть, а то вон смотри, какой ты худой. У нас тебе будет хорошо, и ты скоро станешь толстым, круглым и научишься читать и писать.
Хапеда ничего не ответил. Он поел то, что ему дали, и нашел еду невкусной, потом улегся на солнышке, делая вид, что спит. На самом же деле мысли его лихорадочно работали, и он время от времени приоткрывал веки, незаметно наблюдая за всем.
Когда молодой офицер отдал приказ к выступлению, уже перевалило за полдень. Скаут посадил Харку к себе на коня. Он вел отряд и поэтому ехал впереди. Хапеда, как сокол, всматривался в даль. Он сразу же обратил внимание, что двинулись они не на восток, а на запад. Значит, его хотят доставить на форт, где расквартирован отряд. И ему надо было всем своим видом показывать, что он рад этому, ведь если он сумеет рассеять недоверие врагов, ему будет значительно легче бежать.
Местность изменялась мало. По-прежнему вокруг зеленели холмы, на юге бурлила грязно-желтая полая вода, только на западе обозначились голубые очертания Скалистых гор. Ихазапу и Часке Хапеда больше не видел, и сигналов они ему никаких не подавали, но он был уверен, что они тайно следуют за ним.
Наступал вечер. Луга блестели в лучах заходящего солнца. Драгуны разбили бивуак. Они жгли костер, подогревали консервы и отпускали шуточки, которых Хапеда не понимал.
Скаут подозвал мальчика к себе и стал обстоятельно расспрашивать. Хапеда рассказал, как их преследовал Рэд Фокс, рассказал о переправе, ужасы которой ему не надо было выдумывать. И рассказ его был вполне убедителен.
— Оставайся у нас, — повторил скаут, — служи не за страх, а за совесть, и станешь таким же опытным разведчиком, как Шеф Де Люп или как Гарри. Смышленые юноши нам нужны.
— Да, я хочу стать таким, как Гарри, — подтвердил мальчик, и скаут не обратил внимания, какое значение приобрели эти слова в устах дакота.
Вокруг не смолкали шутки, шли и серьезные разговоры:
— … три ранчеро с остатком скота спаслись от полой воды… и охотник на бобров, который промышлял в этой местности… С ними несколько ковбоев, женщина… — уловил Хапеда и этого было достаточно для живого воображения маленького пленника: «Охотник на бобров… уж не Адамс ли это? Адамс как раз должен ждать нас в этих местах».
Стемнело. Солдаты поставили для лейтенанта палатку, а сами завернулись в одеяла и устроились на лугу. Лошадей не расседлывали, их собрали вместе и охраняли. Хапеда, не вызывая никаких подозрений, улегся среди солдат. Он точно запомнил, как распределили вахту. С полуночи до двух часов охрану нес скаут. В это время Хапеде нельзя было ничего предпринимать. Если улизнуть раньше, скаут заметит его отсутствие, как только пойдет на вахту. Таким образом, Хапеде оставался небольшой промежуток времени между двумя часами пополуночи и восходом солнца.
Юный дакота закрыл глаза и заставил себя заснуть: надо было беречь силы. Он не сомневался, что сможет в нужное время проснуться, к этому он был приучен. Белые люди считали, что маленькие индейцы ничему не учатся. Они глубоко заблуждались. Индейские дети проходили основательную, суровую школу. С четырех лет Хапеда учился скакать на лошади, стрелять из лука, выслеживать дичь и врагов. Он научился владеть собой, переносить голод и жажду. Он узнал историю своего племени. Он мог объясняться на языке жестов. Он умел изготовить стрелы, поставить палатку, мог ориентироваться в незнакомой местности. Еще несколько лет — и он станет воином…
Эта в полусне возникшая у Хапеды мысль заставила его вздрогнуть. Нет, он никогда не станет воином. Не станет потому, что род Медведицы будет теперь разводить пятнистых бизонов и жить в мире со всеми хорошими краснокожими и белыми людьми. Со всеми хорошими… Но ведь среди людей немало алчных хищников, и Хапеде еще пригодится его мужество, даже если бороться с ними придется и без оружия!
Скаут с двумя драгунами нес вахту у коней. Хапеда не подавал вида, что проснулся. Он продолжал лежать не шевелясь и внимательно за всем наблюдал.
Пришло время, и бородатый скаут отправился спать. Он присмотрел себе закрытое от ветра местечко за палаткой лейтенанта, укутался в одеяло и сразу, как можно было судить по его равномерному дыханию, заснул. Хапеда подождал еще некоторое время. На вахте остались два молодых драгуна. Они уселись у лошадей и принялись болтать. Мальчик притворился, что ему плохо. Он поднялся и, не скрываясь, но совершенно бесшумно, пошел за палатку, в сторону, противоположную той, где улегся скаут. Когда палатка скрыла его от драгун, он лег и пополз по траве.
Хапеде часто приходилось ползать таким образом, но сейчас нужно было проявлять величайшую осторожность. К счастью, высокая трава хорошо укрывала его маленькую тощую фигурку. Вахтенные, кажется, даже и внимания не обратили на то, что он больше не появился из-за палатки. Они сидели уставившись в темноту и болтали. В ночной тишине Хапеда еще долго слышал их голоса.
