Всадник без головы(изд.1955) - Рид Томас Майн (список книг .TXT) 📗
Зеб вынул удила изо рта лошади, привязал ее поводьями к дереву в чаще зарослей, а сам отправился по следам Кольхауна.
Выйдя из зарослей, охотник попал на открытую равнину. На противоположном ее конце виднелась гасиенда Каса-дель-Корво.
На фоне выбеленного фасада выделялась фигура всадника. Но вот он уже скрылся за воротами.
— Отсюда, — пробормотал Зеб про себя, — я увижу, как он выедет. Я дождусь его, если бы даже пришлось ждать до самого утра. Итак, надо набраться терпения.
Зеб Стумп уселся на землю, прислонившись спиной к стволу локустового дерева. Он вытащил из своего бездонного кармана мешочек, в котором находился ломоть кукурузного хлеба, большой кусок жареной свинины и фляжка с мононгахельским виски.
Съев половину хлеба и мяса, охотник положил остатки обратно в мешочек и повесил его на дерево. Потом глотнул как следует из фляги, закурил трубку, прислонился снова спиной к стволу локуста и, скрестив на груди руки, стал смотреть вперед, не спуская глаз с ворот Каса-дель-Корво.
Так просидел он два часа.
Ничто не ускользнуло от него. Из ворот гасиенды выходили люди — мужчины и женщины. Но даже на расстоянии Зеб видел, что это были только невольники. Они все были пешие. А тот, кого ждал Зеб, должен был появиться верхом на лошади.
Но вот уже солнце стало прятаться за горизонт. На землю спустились лиловые тени сумерек. Зеб не торопясь поднялся на ноги и прислонился к дереву, как будто в этом положении было спокойнее думать.
«Очень возможно, что эта лиса улизнет ночью, — рассуждал он про себя, — или же перед рассветом. А мне необходимо знать, в каком направлении он поедет в прерию. Нет смысла тащить кобылу за собой. Она будет мне только мешать. Кроме того, ночи теперь лунные, и ее могут заметить».
Старик-охотник направился к своей лошади, снял с нее седло, привязал животное на длинной веревке к дереву, потом снял с седла свое старое байковое одеяло и, набросив его на руку, пошел по направлению к Каса-дель-Корво.
Нужно было выбрать более близкий наблюдательный пост. Зеб продвигался с большой осторожностью: место было совершенно открытое. Охотник шел крадучись, то быстро, то совсем медленно, временами пригибаясь к земле.
Солнце уже совсем закатилось, когда Зеб достиг цели своего путешествия. Он остановился приблизительно на расстоянии двухсот ярдов от гасиенды. Здесь рос небольшой куст. Растянувшись под ним, Зеб стал следить за воротами Каса-дель-Корво.
В течение всей долгой ночи старый охотник ни разу не закрыл двух глаз сразу — один из них был все время настороже. И стоило взглянуть на необычайно серьезный вид старика, чтобы понять, что к этому побуждали его причины из ряда вон выходящие.
Вначале однообразие его бодрствования нарушалось звуками голосов, доносившимися из помещения невольников. Около полуночи голоса людей замолкли, и в тишину, теперь царившую вокруг, лишь изредка врывался лай бродячей собаки, откликавшейся на протяжный вой койотов.
Зеб провел очень утомительный день и теперь с большим трудом удерживался, чтобы не заснуть. Один раз, когда его стало сильно клонить ко сну, он вскочил на ноги. Раза два прошелся по траве. Затем снова лег и, спрятав голову под куст, принялся курить.
Всю ночь он не сводил глаз с больших ворот гасиенды.
Солнечный восход, как раньше солнечный закат, заставил охотника снова переменить наблюдательный пункт.
Лишь только нежные краски зари показались над горизонтом, Зеб тихонько встал, набросил на себя одеяло и, повернувшись спиной к Каса-дель-Корво, медленно удалился.
Он продвигался той же тропой, какой пришел сюда накануне вечером.
На своем пути Зеб нигде не останавливался, пока не пришел к локустовому дереву, где вечером поужинал. Здесь, расположившись в той же позе, он принялся за завтрак.
Вторая половина кукурузного хлеба и остатки мяса быстро исчезли. За ними последовали и остатки виски из фляги.
Зеб набил трубку и уже собирался было зажечь ее, как вдруг быстро положил зажигалку в кисет.
Открылись ворота Каса-дель-Корво. В них показался всадник на небольшой серой лошади. Как только он выехал, ворота сейчас же закрылись за ним.
Не теряя времени, Зеб Стумп поспешил к своей старой кобыле, быстро оседлал ее и повел в такое место зарослей, откуда можно было наблюдать, оставаясь незамеченным. Спрятавшись, старый охотник стал ждать приближения всадника. Он не сомневался, что это был капитан Кассий Кольхаун. И он продолжал ждать до тех пор, пока капитан не пересек полосу лесных зарослей и не скрылся в прерии, окутанной туманным светом раннего утра.
Только тогда Зеб Стумп сел в седло и погнал кобылу.
Он ехал за Кассием Кольхауном.
Покрытая росой трава была для старого следопыта чистым листком, а следы серого мустанга — шрифтом, таким же ясным, как строки напечатанной книги.
Глава LXXXI
ПАНИЧЕСКОЕ БЕГСТВО
Кассий Кольхаун выехал в прерию, не подозревая, что его видел кто-нибудь, кроме Плуто, который оседлал ему серого мустанга. Он миновал место, где, согнувшись в своем укрытии, стоял Зеб Стумп, но ничего не заметил. Выбравшись из зарослей, Кольхаун быстрой рысью направился к берегам Нуэсес.
Несмотря на то что его конь бежал с быстротой техасского оленя, Кольхаун далеко не был уверен в успехе. Очень возможно, что всадник без головы не попадется ему сегодня на глаза. Было одно место, где он уже дважды встретил его. Может быть, ему повезет еще раз.
Это было на открытой поляне, недалеко от места, где, как предполагали, произошло убийство. Тут же вблизи была и широкая просека.
«Как странно, что он всегда возвращается туда, — думал про себя Кольхаун. — Точно и вправду он выбирает путь. Впрочем, эти места выбирает лошадь потому, что трава здесь вкуснее. Ну что же, будем надеяться, что и сегодня я встречу его. Если нет, мне остается заехать в заросли и повеситься… А чего мне, собственно, бояться, поскольку мустангер благополучно сидит в тюрьме? Какие улики? Один только кусочек свинца. Но его я должен достать, если бы мне и пришлось загнать коня до смерти».
— Силы небесные! Что же это такое?
Последние слова Кольхаун произнес вслух и в ужасе натянул поводья, так что его мустанг чуть не встал на дыбы.
Солнце показалось над горизонтом прерии, оно стояло за спиной всадника. Перед ним по краю неба простиралась полоса сиреневого тумана — это были испарения, поднимавшиеся от лесных зарослей, расположенных невдалеке. Деревья не были видны, они были все скрыты под воздушной пеленой, словно за занавесью из сиреневого газа, которая поднималась высоко над их макушками и сливалась с синевой неба.
На фоне этой завесы или же за ней появилась движущаяся фигура, настолько странная, что могла показаться совершенно неправдоподобной тому, кто никогда не видел ее раньше. Это был всадник без головы.
Но в таком виде еще никогда и никто его не видел, не исключая и Кольхауна. Нет! Сейчас всадник выглядел совсем иначе. По своим очертаниям он был тем же, но по размеру в десять раз больше.
Это был уже не человек, а великан. И не лошадь, а животное с очертаниями лошади, но вышиной с башню.
И это еще не все. В его облике произошла еще большая перемена. Перемена еще более необъяснимая, если тут вообще было возможно что-нибудь понять. Он ехал уже не по земле, а по небу. Причем и лошадь и человек были перевернуты, вверх ногами. Копыта коня были отчетливо видны на верхнем крае пелены, а плечи всадника — я чуть было не сказал: голова — почти касались линии горизонта.
Серапэ, наброшенное на плечи всадника, не спадало с них, вопреки закону тяготения. Также непонятным образом держались в воздухе и поводья и длинный хвост лошади. Этот чудовищный призрак двигался медленным, неторопливым шагом. Кольхаун глядел на него, оцепенев от ужаса.
Но вот послышался легкий удар копыт по траве прерии.
