Харка — сын вождя (Художник И. Кусков) - Вельскопф-Генрих Лизелотта (читать книги без регистрации txt) 📗
— Из него получится хороший нож. Хау. А может быть, он и был когда-нибудь ножом.
Он вернул сыну камень и поднялся.
— Отдохни немного. Я пойду вырежу древко для копья, надо и рукоятку для ножа сделать, стрелы… Поищу я и лыка. Тогда нам удастся сделать и палицу.
Харка очень устал и был рад, что представилась возможность отдохнуть. Он лег, положил голову на руки и какое-то время наблюдал за отцом, но скоро веки его сомкнулись и он заснул.
Когда Харка проснулся, рядом лежали сделанные из дуба два древка для копий, два лука, много стрел и палица с гибкой рукояткой.
— Это все мы возьмем с собой, — сказал Матотаупа, когда заметил, что мальчик проснулся.
Харка кивнул головой. Стрелы и древки для копий он связал лыком вместе, чтобы удобнее было нести. И снова начался трудный путь. Матотаупа тащил тушу, а Харка — все заготовки. И тут он даже пожалел, что взял с собой ружье.
Была уже глубокая ночь, когда они достигли входа в свое убежище. Камни, перегородившие вход, были не тронуты, и кони стояли у ручья, прижавшись друг к другу. До рассвета оставалось уже совсем немного, и отец с сыном решили заняться приготовлением завтрака. Матотаупа срезал ветку, сделал из нее вертел и вырезал из туши два куска мяса. Харка побил куски мяса камнем, чтобы они стали помягче, и заодно попробовал острие нового ножа. Держать его было неудобно, но резал он хорошо, и Харка быстро разделал мясо на тонкие полоски, а потом принялся расправляться с ними зубами. И Матотаупа, глядя на сына, принялся есть. Так они и не поджарили мяса. Насытившись и попив воды, они уснули и проспали до полудня.
Проснувшись, они почувствовали себя новыми людьми, готовыми приняться за любую работу. Матотаупа снял с оленя шкуру и разделал тушу, потом вырезал жилы для двух луков. Отделив от черепа рога, он стал очищать от мяса кости, которые предстояло как следует обработать. Харка часть мяса разрезал на длинные полосы для высушивания, остальное мясо надо было завернуть в шкуру оленя и закопать про запас. Это была женская работа, и невольно образы Уиноны и Унчиды снова возникли перед мальчиком. Правда, теперь они уже не представлялись такими печальными, как вчера. Светило солнце, мальчик был сыт, и все уже представлялось ему не таким мрачным и безнадежным. Он думал, что их пребывание здесь — это посланное духами испытание, и они выдержат его, они докажут всему поселку, что Матотаупа не изменник и жрец напрасно его обвинил. Великие охотники и отважные воины, они вернутся домой и будут торжественно приняты в поселке.
И Матотаупа выглядел совсем по-иному: посвежевший, он с улыбкой изгибал лук и натягивал тетиву. Изготовление оружия — это дорогое сердцу охотника дело. Камни, подобранные Харкой, тоже пришлось обрабатывать, чтобы сделать из них настоящие наконечники для стрел. Мальчик колотил камнем по камню и, отбивая небольшие кусочки, получал наконечники нужной формы.
Два дня ушло у них на изготовление оружия. В конце концов у обоих оказалось по ножу, копью, луку и порядочно стрел. Потом Матотаупа подобрал из остатков кусочек кости и начал вырезать из нее рукоятку для ножа. Харка с удивлением увидел, как на рукоятке вырисовывается голова хищной птицы — голова орла.
— Теперь, когда мы вооружены, — сказал Матотаупа, — нам надо позаботиться о жилье. Мы выроем землянку. Начнем мы с тобой копать сегодня вместе, а завтра ты будешь продолжать один, а я отправлюсь охотиться.
— На орла?
— Нет, не на орла. У него красивые перья, но мало мяса. Надо запастись мясом, а о перьях мы подумаем потом.
Под нависшей над лугом скалой они облюбовали место для землянки и принялись за дело. С помощью острых камней и заостренных рогов оленя они сняли дерн и начали углубляться в землю.
На следующий день Харка работал один. Яма была уже так глубока, что Харка мог в ней сидеть, но он хотел сделать ее еще глубже, чтобы можно было надежно укрыться. Скоро он докопался до камня. Впрочем, яма уже была теперь достаточно глубока. Мальчик выровнял боковые стенки и укрепил их камнями. Накрыть часть ямы, которая не была защищена утесом, он решил пока шкурой бизона.
Закончив работу, мальчик уселся у своего нового жилища и невольно снова вспомнил о типи рода Матотаупы, о своих друзьях. Вспоминают ли они его? Скорее всего, из страха перед жрецом они даже не произносят его имени. Но все-таки помнят ли?..
Харка отвлекся от своих размышлений, потому что уж очень настойчиво кружился сегодня орел над долиной и никуда не улетал. Точно он облюбовал тут себе какую-то добычу. А может быть, он недоволен, что в его владения проникли люди, ведь, судя по следам, до сих пор этот глухой уголок посещали только лани да птицы… А может быть… и Харка принялся рассматривать свой новый нож, — может быть, отец прав, и этот клинок уже раньше был чьим-то оружием, и индейцы когда-то были в этой долине? Кусок камня, прикрепленный к костяной рукоятке, был острый и твердый. Харка был им доволен. В самом деле, откуда здесь этот нож и эти камушки, ведь некоторые из них оказались прямо готовыми наконечниками для стрел? Может быть, в этом лесу жили когда-то индейцы… Что ж, в зимнее время лес мог служить им хорошим укрытием от снежных бурь.
Забеспокоились лошади. Они замотали головами и били передними ногами. Харка прислушался, потом поднялся и направился к ручью. Все было как будто бы спокойно: тихо журчала вода, в небе парил орел.
Что же тревожило лошадей?
Мальчик вернулся к землянке и на всякий случай разложил перед собой все виды оружия, которые были у него: лук со стрелами, копье, ружье. Ружье он даже зарядил. Под рукой у него был и нож. Лошади, кажется, успокоились, и мальчик занялся делом: стал снаряжать стрелы наконечниками. К одним он прикреплял каменные наконечники, к другим — костяные. До сих пор Харке приходилось пользоваться стрелами с костяными наконечниками. Стрелы с каменными наконечниками летели иначе, и Харка решил поупражняться в стрельбе. Он выбрал себе цель на другом берегу ручья. Когда кончились стрелы, он перебрался через ручей, собрал их и вернулся обратно. Потом он стал бросать копье и скоро научился действовать им не хуже, чем копьем отца, которое было ему привычно. Устав от всех этих упражнений, он напился и присел у землянки отдохнуть. Он взял в руки рога оленя и задумался, на что бы их употребить.
И вдруг лошади понеслись вдоль ручья. Харка всполошился и уже поднимался на ноги, чтобы взглянуть, что же их испугало, как над ним раздался страшный шум и словно порыв штормового ветра налетел на него. Едва он приподнялся, как на его спину навалилась невероятная тяжесть и придавила к земле. Страшная боль пронзила Харку. Это орел вцепился в его плечи и крепким клювом ударил по голове.
Смертельный страх придал мальчику необыкновенную силу, он рванулся в сторону и вместе с птицей покатился вниз по склону. Орел отпустил его, и Харка упал в ручей. И только стал он выбираться из воды, как увидел, что орел готов к новому нападению. Скатываясь по склону, мальчик не выпустил из рук оленьих рогов и теперь выставил их навстречу хищной птице. Но орел, размах крыльев которого был, пожалуй, больше двух метров, не собирался упускать добычи. Он кружил вокруг мальчика. Глаза Харки заливала кровь, от удара клювом у него кружилась голова, но в мыслях было одно: защищаться, иначе — смерть. Он с трудом поднялся на ноги и размахивал рогами над головой. Орел поднялся чуть выше. Харка отер кровь, которая заливала ему глаза, и попытался укрыться под защиту скалы. Но едва он сделал шаг, как снова услышал над собой ужасный шум крыльев. Мальчик, напрягая последние силы, взмахнул рогами и ударил по нападающей птице. Орел отвалил в сторону. Харка снова поднял рога, но потерял равновесие и опять скатился вниз, к ручью. Орел не оставлял его. Ему удалось нанести Харке удар по руке. И вот уже страшный клюв над головой… Харка прижался лицом к земле, чтобы защитить глаза. И тут новая боль заставила его сжаться. Прошла секунда, другая. Больше ударов не последовало. Мальчик приподнялся. Он ничего не видел, но слух не мог обмануть его: мустанг вступился за мальчика. Он бил копытами, кусался. И вот — все стихло…
