Всадник без головы (худ. Н. Качергин) - Рид Томас Майн (книги онлайн txt) 📗

— Я не заслуживаю благодарности, — сказал незнакомец, — так как мне приходится оставить вас на произвол судьбы, но, к сожалению, я не располагаю временем.

Он посмотрел на часы, жалея, что ему придется ехать одному.

— Вы очень добры, сэр, — сказал Пойндекстер. — Я надеюсь, что, следуя вашим указаниям, мы не собьемся с пути. Солнце нас не обманет.

— Боюсь, как бы не изменилась погода. На севере собираются тучи. В течение часа они могут заслонить солнце. Во всяком случае, это произойдет раньше, чем вы доберетесь до места, откуда виден кипарис… Впрочем, постойте, — сказал он после минуты размышления, — у меня есть еще одно предложение: держитесь по следу моего лассо!

Незнакомец снял с седельной луки свернутую веревку и бросил свободный конец на землю, оставив другой конец прикрепленным к кольцу на седле. Затем, красивым движением приподняв шляпу, поклонился в сторону кареты и, дав шпоры лошади, снова поскакал по прерии.

Лассо, вытянувшись позади лошади, оставило на испепеленной поверхности прерии полосу, похожую на след проползшей змеи.

— Очень интересный малый, — сказал плантатор, глядя вслед всаднику, быстро скрывшемуся в облаке черной пыли. — Мне следовало бы спросить его имя.

— Я бы сказал — самодовольный молодой человек, — пробормотал Кольхаун, от которого не ускользнул взгляд, брошенный незнакомцем в сторону кареты. — Что касается его имени, то все равно он назвался бы вымышленным именем. Техас переполнен такими франтами. Это или преступники, сосланные сюда в наказание, или же авантюристы. Они ищут здесь приключений и скрывают свои настоящие имена.

— Послушай, Кассий, — возразил молодой Пойндекстер, — ты несправедлив. Он производит впечатление образованного и вполне порядочного человека, достойного честного имени — я бы сказал.

— Так он джентльмен, по-твоему? Ну уж прости пожалуйста! Я еще никогда не видел человека, наряженного в мексиканские тряпки, который не был бы негодяем. Бьюсь об заклад, что и этот таков же.

Во время этого разговора прекрасная креолка высунулась из кареты и глазами провожала удалявшегося всадника.

Кольхаун это заметил.

— В чем дело, Лу? — спросил он почти шепотом. — Ты, кажется, очень торопишься? Может быть, ты хочешь догнать этого нахала? Еще не поздно — я тебе дам свою лошадь.

Молодая девушка откинулась на подушки сиденья, неприятно пораженная этими словами и тоном, которым они были сказаны, но скрыла свою обиду и звонко засмеялась.

— Так, так… Глядя на тебя, я подумал, что тут что-то нечисто. Казалось, что ты очарована этим блестящим курьером. Он пленил тебя, вероятно, своим изысканным костюмом? Но помни, что это всего лишь ворона в павлиньих перьях, и мне, верно, еще придется содрать эту личину и, быть может, с куском его собственной кожи.

— Как тебе не стыдно, Кассий!

— Это тебе должно быть стыдно, Лу. Удостоить своим вниманием какого-то негодяя, ряженого шута! Я не сомневаюсь, что он просто служит курьером в форту.

— Курьер, ты думаешь? О, как бы я хотела получать любовные письма из рук такого курьера!

— Тогда поспеши и скажи ему об этом. Моя лошадь к твоим услугам.

— Ха-ха-ха! Как все же ты недогадлив! Если бы я даже и захотела шутки ради догнать этого почтальона прерии, то на твоей ленивой кляче мне все равно не удалось бы этого сделать. Он исчезнет из виду прежде, чем ты успеешь слезть с седла. О нет! Мне его не догнать, как бы я этого ни хотела.

— Смотри, чтобы отец не услышал тебя.

— Смотри, чтобы он тебя не услышал, — ответила ему девушка, заговорив теперь уже серьезным тоном. — Хотя ты и мой двоюродный брат и хотя отец считает тебя верхом совершенства, но я держусь другого мнения. Я не скрываю этого от тебя и никогда не скрывала.

Кольхаун только нахмурился в ответ на это горькое для него признание.

— Ты мой двоюродный брат, — продолжала креолка тоном, резко отличавшимся от того шутливого, которым она начала беседу, — только двоюродный брат, капитан Кассий Кольхаун, и больше ничего. И не пытайся, пожалуйста, быть моим советчиком. Только с одним человеком я считаю своим долгом советоваться и выслушивать его упреки. А поэтому прошу тебя, мастер [7] Каш, оставь меня в покое. Я никому не хочу давать отчет в своих мыслях и поступках до тех пор, пока не найду человека, который будет этого достоин. Но не тебе быть моим избранником!

Закончив отповедь, девушка снова откинулась на подушки кареты, смерив капитана взглядом, полным негодования и презрения. Потом задёрнула занавески кареты, давая этим понять, что больше она не желает разговаривать.

Крики погонщиков вывели капитана из оцепенения. Он был рад, что фургоны снова двинулись в путь по черной прерии, которая едва ли была чернее его мыслей.

Глава III

ПУТЕВОДНАЯ СТРЕЛКА

Путешественники больше уже не беспокоились о дороге.

След лассо вился непрерывной змейкой и был так отчетливо виден, что даже ребенок не сбился бы, следуя по нему.

След тянулся не по прямой линии, а извивался между зарослями кустарников. Иногда он отходил в сторону, когда путь лежал по местности без древесной растительности.

Это делалось не случайно. В таких местах видны были глубокие овраги и другие препятствия. Змейка лассо огибала их, давая возможность проехать фургонам.

— Как это внимательно со стороны молодого человека! — сказал Пойндекстер. — Право, я очень жалею, что мы не узнали его имени. Если он связан с фортом, мы могли бы с ним встретиться.

— Я надеюсь, что мы еще увидим его, — заметил Генри.

Луиза слышала этот разговор. Она ничего не сказала, но всем сердцем разделяла надежду Генри.

Радуясь скорому окончанию трудного путешествия, а также возможности до захода солнца увидеть свои новые владения, плантатор был в прекрасном настроении. Он непринужденно болтал с надсмотрщиком, остановился пошутить с дядей Сципио, ковылявшим на покрытых волдырями ногах, подошел подбодрить тетушку Хлою, изнемогавшую под тяжестью своей ноши. По сравнению с другими рабовладельцами Вудли Пойндекстера нельзя было назвать жестоким хозяином, и негры даже по-своему любили его, хотя больше боялись. Он не находил особого удовольствия в истязании своих рабов, хотя считал, что наказывать их плетью необходимо. И все же он гордился тем, что на теле его невольников не было ни одного рубца от жестоких истязаний.

Неудивительно, что хорошее настроение плантатора разделяли и его спутники — все надеялись скоро отдохнуть от трудного путешествия, и даже негры, усталые и измученные, начали весело болтать.

Только один капитан был мрачнее тучи.

Скоро совершенно неожиданные обстоятельства снова встревожили путников.

Незнакомец предсказал правильно: солнце скрылось раньше, чем показался кипарис.

Но это еще не должно было бы вызвать беспокойства. След лассо был по-прежнему хорошо виден, и в указаниях солнца не чувствовалось необходимости. Однако самый факт, что солнце скрылось за тучи, угнетающе подействовал на настроение путников.

— Можно подумать, что солнце прячется уже на ночь, — сказал плантатор, вынимая свои золотые часы, — а между тем сейчас всего лишь три часа. Наше счастье, что молодой незнакомец оставил нам такой след. Если бы не он, мы до самого заката проплутали бы по этой сожженной степи. Пожалуй, пришлось бы заночевать здесь.

— Ну и черная была бы постель! — шутя отозвался Генри, чтобы придать разговору более веселый характер. — Ух, какие страшные сны приснились бы мне, если бы только пришлось спать на такой черной земле!

— И мне тоже, — прибавила сестра, выглядывая из-за занавесок кареты и всматриваясь в окружающую местность. — Я уверена, что мне приснились бы и Плуто [8] и Прозерпина [9] в аду.

— Хи-хи-хи! — осклабился сидевший на козлах негр Джеху, числившийся в книгах плантаций под прозвищем Плуто Пойндекстера. — Молодая мисс увидит меня во сне среди этой черной прерии. Вот так чудно?й сон! Хи-хи-хи!