Георг — Синяя Птица (с иллюстрац.) - Юрген Анна (читать книги без сокращений txt) 📗
Георг не все понял, да даже и не все слушал, так как у него из головы не выходило — «тысяча шестьсот солдат». Это было такое число людей, что его трудно себе представить! На форту Рейстоуна он никогда не видел гарнизона больше чем в сорок человек.
— Да, но тогда и война должна скоро закончиться! — перебил брата Георг.
— Хотел бы я так же думать! — проворчал Эндрю, садясь снова на свою лошадь.
После полудня все более отчетливыми становились восточные склоны Аллеган — колоссальная, испещренная расселинами стена; через эту каменную стену как бы в один прыжок перескакивал густой лес.
Дорожно-строительный батальон прокладывал просеку по ущелью, которое вело к лугу, расположенному по другую сторону гор. Прибывшее подкрепление должно было тут же приняться за работу.
Вечером, смертельно усталый, Георг, завернувшись в одеяло, повалился на кучу свежесрубленных ветвей, которая служила постелью.
Рано утром, сразу после побудки, его подозвал к себе старший лесоруб.
— Подойди сюда, мой мальчик, и слушай внимательно. Где-то позади нас на дороге повозки с провиантом. Поезжай назад и поторопи их. Они должны как можно быстрее прибыть сюда. Нам нельзя тратить время на охоту и рыбную ловлю, но и голодными сидеть тоже не можем. Ты меня понял?
— Да, — громко ответил Георг и тотчас же отправился в путь. Он был горд и полон усердия: ему дано ответственное поручение.
Дорогу — широкую свежую просеку — мог найти и слепой. Между стволами деревьев в случае нужды могли проехать даже повозки.
Время было уже за полдень, когда молодой гонец увидел колонну с провиантом: отряд с трудом перебирался через второй брод, выше Рейстоуна. Погонщики впрягли в повозку восемь волов; двенадцать человек подтормаживали за длинный канат сзади, чтобы она не катилась слишком быстро по крутому берегу. Передняя повозка въезжала уже в воду. Животные были не спокойны, так как вода доходила до сбруи. Волы, под гиканье, ругань и удары кнутов, налегали на ярмо. Наконец качающаяся, неуклюжая повозка, покрытая полукруглым пологом, была на другом берегу.
Проводник, маленький грубый рыжеволосый человек, суетился между погонщиками. Его жесткие щетинистые волосы торчали каким-то нелепым хохолком. Он успокоился только тогда, когда повозка остановилась. Волы были выпряжены, и их погнали назад.
Георг подъехал к проводнику и передал ему поручение. Рыжий так посмотрел на Георга, точно хотел его съесть.
— Как можно скорее? Ха-ха-ха! Представь себе, мы прибудем, как только у волов вырастут крылья!
Но потом его свирепый вид неожиданно пропал, и он уже дружески взглянул на маленького мальчика, боязливо смотрящего на него.
— Ты что это, один приехал? — спросил он уже довольно ласково. И когда Георг утвердительно кивнул, на лбу проводника снова легла глубокая складка. — Проклятые глупцы! Этакого ребенка посылать одного туда, где за каждым кустом сидит краснокожий каналья. У моих волов больше соображения. — Он подумал и крикнул: — Арнольд!
Один из молодых погонщиков подошел к нему.
— Возьми лошадь и поезжай с этим мальчиком в дорожно-строительный батальон. Там мы сможем быть только завтра к вечеру. Проверь как следует ружье, прежде чем поедешь.
На лице Георга отразилась обида.
— Но я и один могу вернуться!
Проводник засмеялся.
— Знаю, знаю, мой мальчик. Но вот доедешь ли ты, этого я не знаю. В этой местности лучше ездить по двое. Желаю успеха!
Георг был разозлен и поклялся не разговаривать с этим Арнольдом. Но его спутник болтал с ним так непринужденно и так много знал о генерале Брэддоке, что постепенно у Георга утихла злоба.
Деревья отбрасывали длинные тени, когда они поравнялись с необычно высоким нагромождением веток у дороги.
Арнольд протянул Георгу маисовую лепешку, но… из-за веток блеснули три огненные стрелы. Георг почувствовал, как его лошадь встала на дыбы. Он увидел, что Арнольд упал с седла. Весь мир в глазах Георга молниеносно перевернулся: деревья и небо оказались под ним. Сильный удар лишил его сознания. В последнюю секунду он почувствовал режущую боль в правой ноге.
Он уже не видел, что произошло дальше, он не видел, как из-за кучи веток на дорогу выскочили три индейца и вытащили его из-под убитой лошади. В руке одного из них был томагавк и на зажатой рукоятке, в том месте, где встречаются большой и указательный пальцы, блестело изображение красной черепахи.
Глава 2
Последующие дни прошли для Георга точно во сне. Мальчику казалось, что он провалился в пропасть и попал в другой мир, лежащий где-то глубоко под знакомой и родной ему землей. В его памяти удерживались лишь осколки воспоминаний, кусочки каких-то картин, которые никак не связывались вместе; размалеванные черной и красной краской лица, резкие крики, вечерний лагерь, зеленый полумрак и бесконечные волнистые горные хребты, покрытые бархатным ковром бескрайних лесов…
Мальчик пришел в себя. Распухшая нога нестерпимо ныла. Он сидел на крупе лошади, но это была не его старая кобыла. Где-то он уже видел этого коня, но больная голова отказывалась соображать. У него мелькнула мысль об Арнольде. «Не на его ли я коне? Но где же сам Арнольд?» Сознание временами возвращалось к нему, а затем вновь все исчезало в грохочущем водопаде боли.
Только на третий день постепенно прекратился шум в голове и мир снова приобрел для него обычную форму и окраску.
Он видел перед собой несколько индейцев, идущих по узкой тропе, видел покачивающиеся перья на их головах, видел солнечные блики на бронзовых спинах, видел длинную развевающуюся бахрому на кожаных легинах. Георг всматривался вдаль. Зеленый полусвет пропал, и полуденное небо неожиданно до боли ослепило глаза. Отряд остановился.
Из груди мальчика вырвался крик изумления. Перед ним в долине лежал Рейстоун! Он отчетливо видел четырехугольник форта с его башнями-бастионами, похожий на подушку с растянутыми уголками. Стены палисадника, рвы, дымящиеся трубы казарм — «Юниата»! Там его родители, сестры и братья! Нелепое путешествие приходит к концу. «Какое счастье!» — мальчик глубоко вздохнул. «Поджарит ли мать кусочек сала? Где же дом тетки Рахиль?»
Георг заслонился рукой от слепящего солнца, но это было бесполезно. Кроме форта, он ничего не видел. Но в овраге, идущем к форту, стояло несколько черных куполообразных низких хижин, между которыми дымились костры и сновали люди. «А там, направо, что это за широкая река, в которую впадает Юниата?»
Рука Георга беспомощно опустилась. Кровь отлила от лица к в ушах прозвучали слова Эндрю: «С юга впадает Мононгахелла, с севера Аллегана. Там, где они сливаются, начинается большая река Огайо, а между ними лежит форт Дюкен»…
Так это французская крепость! Эти куполообразные хижины не что иное, как жилища индейцев. Там живет краснокожий сброд, который французы посылают на голову пенсильванским пограничникам.
Глубокая печаль охватила мальчика. Он даже не почувствовал, как лошадь пошла легкой рысью. На одном из бастионов вспыхнул широкий красный язык пламени. На соседних холмах прогремел пушечный выстрел и слился с треском барабанов и звуками рога.
Два краснокожих вели лошадь Георга в форт через деревянный мост, гулко звучащий под ударами копыт. Они направились к длинному строению, расположенному на обратном склоне крепостного вала. Георг безвольно дал себя снять с лошади и отнести в дом. Он почувствовал, как под ним зашуршала солома, слышал тихие вопросы, заданные на чужом для него языке, но сознание никак не реагировало на окружающий мир. Где же Рейстоун?
«Вставай, соня, петухи давно пропели!» — послышался ему голос матери. Точно после глубокого сна, к мальчику возвращалось сознание. Он стал ощущать внешний мир. Сновидения исчезли, но он отчетливо слышал крик петуха, которому отвечал второй. Георг прислушался. Где же он, собственно? Солнце через крошечное оконце рисовало на полу золотые квадраты. Раздавалось громкое похрапывание. То тут, то там из-под одеял выглядывали взъерошенные головы. «Ах, вот что — это лазарет в Дюкене!»
