Перо фламинго - Монро Чарльз Керк (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Прошло несколько часов.
Солнце ярко освещало зеленый мыс, врезавшийся в реку. На траве, в тени векового дуба, лежал умирающий Хас-се. Подле него, держа его за руку, сидел Ренэ Дево и воспаленными глазами смотрел на своего друга. Горе его было так велико, что плакать он не мог.
– О, Хас-се, Хас-се! – говорил он. – Ради меня ты пожертвовал жизнью, я один виновен в том, что случилось!
– Не горюй, Та-ла-ло-ко! Смелый воин не боится смерти и всегда готов ее встретить.
– Но у тебя вся жизнь была впереди. А как будут горевать все те, кого ты любишь!
– Да, жалко мне тех, кто будет меня оплакивать. И о них я хочу говорить с тобой, пока силы меня не оставили. Та-ла-ло-ко, исполнишь ли ты мою просьбу?
Сжав руку друга, он заговорил чуть слышно, так как слабел с каждой минутой:
– Та-ла-ло-ко, твои соплеменники погибли, а мое племя теряет сына. Займи мое место. Будь сыном моему отцу, будь братом сестре моей Нэтле!
Он умолк и с трудом перевел дыхание
– С радостью исполню я твою просьбу и постараюсь заменить сына и брата тем, кто тебе так дорог, – не задумываясь, ответил Ренэ.
Хас-се пытался еще что-то сказать, но голос его оборвался, кровь хлынула из раны, и воины, окружавшие умирающего, думали, что настал конец. Но снова Хас-се открыл глаза и слабым голосом спросил:
– Будешь ли ты носить перо фламинго?
– Да, да, Хас-се! – воскликнул Ренэ.
Умер Хас-се, когда солнце скрылось за горами и заревом заката окрасилось небо. Воины осторожно подняли умершего положили его на дно каноэ и продолжали путь в страну Алачуа.
Хас-се так и не узнал, кто нанес ему смертельную рану. Но когда воины осмотрели стрелу, увидели они на древке грубо вырезанное изображение змеи. Это была метка Читты. Так отомстил он своему сопернику, который много месяцев назад победил его на состязании.
Печально было возвращение Я-чи-ла-не и его отряда в деревню Алачуа.
В глубоком молчании воины вышли из каноэ, бережно подняли тело Хас-се и внесли его в хижину Микко.
Похоронили они его, по обычаю своего племени, в могиле из толстых древесных стволов, сложенных так, что дикие звери не могли ее разрушить. Подле него положили оружие и самые ценные его вещи.
Когда закончены были погребальные обряды, старый вождь взял за руку Ренэ и сказал дрожащим голосом, но так, чтобы все его слышали:
– Одного сына я потерял, другого нашел. Хас-се ушел от меня, но Та-ла-ло-ко занял его место.
Так принят был Ренэ в среду индейцев. Никогда не расставался он с пером фламинго. Вскоре стал он метким стрелком и прекрасным охотником, а индейцы посвятили его в тайны лесной жизни. Ренэ в свою очередь делился с ними теми знаниями, какие привез из Старого Света.
Время от времени долетали слухи о зверствах испанцев и о жестоком обращении их с туземцами той страны, которой они завладели.
Слухи эти пугали индейцев, и племя, принявшее в свою среду Ренэ, решило не возвращаться в родные края, а навсегда остаться в стране Алачуа.
Прошло много месяцев с тех пор, как Ренэ поселился с индейцами племени алачуа. Однажды во главе небольшого отряда воинов отправился он на охоту. Охотились они на аллигаторов и забрели к великим болотам Окифеноки.
Как-то они расположились на привал и, сидя у костра, закурили свои каменные трубки, а один из старых охотников стал рассказывать древние предания племени. Вдруг все вздрогнули и вскочили: где-то вспыхнул огонь, и раздался оглушительный треск. Донесся он из маленькой рощи, находившейся неподалеку.
«Разорвалось огнестрельное оружие», – подумал Ренэ.
Затем послышались вопли и стоны. Ренэ с трудом убедил своих товарищей пойти посмотреть, что случилось. Все они были охвачены суеверным страхом и долго не решались отойти от костра.
В роще они нашли молодого индейца, который с воем катался по земле. Подле него валялись обломки испанского аркебуза или мушкета. По-видимому, он целился в одного из охотников, расположившихся у костра, но, быть может, ружье было заржавлено или он насыпал слишком много пороху; как бы то ни было, но оно разорвалось у него в руках, когда он спустил курок.
Осмотрев раненого, индейцы убедились, что глаза его выжжены порохом.
Несчастного перенесли к костру. Хотя лицо его было обезображено, но Ренэ сразу его узнал. С ужасом всматривался он в знакомые черты.
Когда Ренэ объяснил своим друзьям, что этот человек хотел убить их из-за угла, они возмутились и протянули руки к лукам, чтобы немедленно застрелить негодяя. Но Ренэ их остановил.
– Я его знаю, – сказал он. – Это изменник, недостойный смерти воина. Оставим его жить. Он потерял зрение; пусть слепота будет ему вечным наказанием. Положим его на тропе, которая ведет к болотам. Должно быть, есть у него спутники, они придут и позаботятся о нем.
Воины повиновались и положили раненого на тропе, а на следующее утро он исчез. Неподалеку от того места, где он лежал, появились на влажной земле отпечатки ног, обутых в мокасины: раненого нашли друзья и увели с собой.
Когда спросили Ренэ, кто был этот человек, он ответил:
– Читта... Семинол.
XVIII. ФЛОТИЛИЯ ДЕ ГУРЖА
Три года прошло с тех пор, как испанцы утвердили свою власть в этой части Нового Света.
Тяжело жилось индейским племенам, подпавшим под власть испанцев, которые жестоко притесняли туземцев. Но для жителей далекой страны Алачуа, принявших в свою среду Ренэ Дево, эти три года протекли счастливо и мирно. Маленький поселок, основанный вождем Микко на берегу ручья, разросся в большую деревню, со всех сторон окруженную полями маиса и желтых тыкв. В лесах по-прежнему водилось много дичи, и охотники-индейцы никогда не возвращались домой с пустыми руками.
Казалось бы, в этой прекрасной стране никто не может быть несчастным, и, однако, Ренэ не находил себе покоя, хотя жил среди друзей и занят был с утра до ночи.
Тосковал он потому, что хотелось ему снова увидать родную свою страну – далекую Францию. Знал он, что мечта его никогда не осуществится, но забыть о ней не мог. Индейцы посматривали с тревогой на своего вождя, думая, что в него вселился злой дух. Старые знахари племени варили волшебные зелья, произносили заклятья и пытались с помощью талисманов изгнать злого духа, но труды их ни к чему не привели: Та-ла-ло-ко по-прежнему был печален.
Когда несколько месяцев назад умер старый Микко, весь народ оплакивал его. После его смерти вождем был избран Я-чи-ла-не, Орел, но молодой индеец заявил, что отказывается от этого поста и уступает его Та-ла-ло-ко.
– Если бы жив был Хас-се, он стал бы теперь нашим вождем, – сказал Я-чи-ла-не. – Та-ла-ло-ко заменил нам Хас-се; его мы должны избрать.
И, к великому своему изумлению, Ренэ был избран вождем алачуа. Был он еще очень молод и боялся, что не справится с новыми обязанностями, но Я-чи-ла-не оказался незаменимым помощником и во всех делах давал ему советы.
Ренэ сжился с индейцами, разделяя все их интересы, к их заботам относился как к своим собственным, но к концу третьего года его охватила жестокая тоска по родине.
Как-то пришел с востока гонец, присланный дружественным племенем. Его привели в хижину вождя.
– Кто прислал тебя? – спросил Ренэ.
Гонец ответил не сразу:
– Я принес весть, что вернулись французы. В день новолуния три больших каноэ, украшенные флагом с лилиями, показались у побережья. Наше племя думает, что скоро будет бой между вновь прибывшими и живущими здесь белыми людьми, которые завладели нашей страной.
