Пограничный легион (сборник) - Грэй Зейн (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
— Сколько же нам надо будет человек? — спросил Пирс.
— Дело не в числе. Все это должны быть парни, на которых я могу положиться, которые будут мне подчиняться. А в помощники — в лейтенанты — мне понадобится несколько молодых ребят, вроде тебя, Красный. Собранные, смелые, сообразительные.
От такой похвалы Пирс просиял и важно расправил плечи.
— Слушай, хозяин, я тут как раз вспомнил об одном парне, он недавно завалился к нам в Горный Стан, прямиком в заведенье Бэрда — мы там в фараон дулись, — и спросил тебя. Сперва мы решили было, у него что-то на уме, не счеты ли сводит. Ребята даже прикончить его хотели. А мне он вроде как приглянулся, я ребят утихомирил. И хорошо сделал. У него и в мыслях ничего такого не было. Я, само собой, не стал выпытывать, кто он да откуда. Подумал, вот пареньку туго пришлось, ищет новых друзей. И, ей Богу, хозяин, парень он прямо бешеный какой-то.
— Как его зовут? — спросил Келлз.
— Сказал, Джим Клив.
Звук этого имени больно кольнул сердце Джоун, скрытой в темном углу хижины и, похоже, совсем забытой разбойниками, но нисколько не удивил ее. С того мгновенья, как Пирс начал свой рассказ, она все время ждала, что вот-вот прозвучит имя ее беглого поклонника. Она вздрогнула, ей стало не по себе. Да, Джим Клив не бросал слов на ветер. Дорого бы она дала, чтобы повернуть время вспять и вновь пережить минуты, разверзшие между нею и Джимом страшную пропасть.
— Джим Клив, — в раздумье повторил Келлз, — никогда о таком не слышал.
А я имена и лица не забываю. Как он выглядит?
— Ладный такой парень, сильный, высокий, но не слишком, — ответил Пирс, — тело — одни мускулы. Года двадцать два — двадцать три. Наездник что надо, здорово дерется, здорово играет, здорово пьет. Бешеный, как черт. Если б ты только сумел его обуздать! Вот, спроси у Бейта, что он думает.
— Интересно, — отозвался Келлз с некоторым удивлением, — у нас, на границе, попадается много чужаков, только я что-то не помню, чтобы вам кто-нибудь хоть близко так понравился, как этот Клив… А ты что скажешь, Бейт? Что там парень натворил? Что думает о нем твоя старая башка? В ней много здравого смысла.
— Чего натворил? — повторил Бейт, почесывая седину. — А чего он только не натворил? Ну, вот, хоть то, что так нахально — нахальней уж некуда — заявился к нам в банду. И тут же всех вроде как околдовал. Кто его знает, как он это сделал. Может, это потому, что и слепому видать: плевать он хотел на все на свете. Ребята прямо обалдели. Понимаешь, выиграл все деньги, что были тогда в лагере, многих до нитки обчистил… а потом взял да все назад отдал. Хлестал больше, чем мы все вместе, и не косел. Пальнул в Малыша Джоунза — тот передергивать стал, — потом в его дружка Чика Уилльямза. Да убивать-то он и не думал, продырявил руку, и все. Чертовски метко стреляет! А быстро-то как! Пожалуй, на всей границе нет лучше стрелка. Это нельзя забывать… Знаешь, Келлз, парень далеко пойдет. Может статься — слишком далеко. И вот что я еще тебе скажу: похоже, кое-кого он уведет с собой.
Ты забыл рассказать, как он отделал Люса, — напомнил Пирс, — меня там не было, а ты все сам видел. Расскажи Келлзу.
— Может, это и не больно в его пользу, — начал Вуд, — только мне пришлось по сердцу. Ты, верно, помнишь ту девчонку Брэндера, из поселка на Медвежьем озере? Дочку старого Брэндера, она еще работала у него в лавке? Ну, я же сам раз видел, как ты с ней любезничал. Дело вроде бы было так, что старик со своими ребятами стал искать золото и взял ее с собой. И вот как-то в Горный Стан примчался Люс. У нас, как водится, шла игра, все уже здорово набрались. А этот Клив не пил, не играл, сидел себе в сторонке. Помнится, у него было плохое настроение. А Люс-то пришел сговорить нас на дело. Мы, сам знаешь, никогда с ним не связывались, ни с ним, ни с его дружками, но, может… Кто знает, что бы получилось, если б не Клив. Надо было поехать к Брэндеру, где он золото мыл, и все отобрать… да еще прихватить девчонку. Вообще-то, золото было просто так, для отвода глаз. Ребята Люса порасспросили, он сам сказал, золота там всего ничего, за ним и ехать-то не стоило бы. А тут Джим Клив как раз вроде бы очнулся и давай честить Люса, аж слушать было страшно. Ну, Люс, ясное дело, — за револьвер, а этот Джим Клив как выхватит у него револьвер да как набросится на Люса! Повалил на пол и давай лупить по чем попало. Чуть до смерти не забил — мы и встрять не успели. Так отделал, живого места не осталось, кости переломал — смотреть страшно. Мы Люса на постель оттащили, он и теперь еще лежит, отлежаться не может. Ему уж никогда не бывать, как прежде.
Вуд кончил рассказ. Над костром нависло выразительное молчание. Вуд говорил очень живо, рассказ произвел сильное впечатление.
Тишину нарушил Келлз.
— Гулден, ты об этом слышал? — спросил он, чуть повернув бледное лицо.
— Да, — отрезал тот.
— Ну, и что ты думаешь о парне… и о деле, которое он сорвал?
— Никогда его не видел. Вернемся в лагерь, погляжу. А потом привезу девку Брэндера…
Как ни странно, эта гнусная угроза сразу как бы отделила его от всех остальных. Видно, бандиты почувствовали в нем что-то совсем уж противоестественно подлое, извращенное.
Зачем Келлз задал свой вопрос? Хотел побольше узнать о Кливе? А может быть, получше показать, каков сам Гулден? Решить это Джоун не могла. Однако ей показалось, что между Гулденом и остальными существует скрытая вражда. И еще что-то, неясное, неосязаемое, возможно — страх. Похоже, они понимали, что Гулден из тех, кто творит гнусности ради самих гнусностей. Джоун взглянула на него по-новому и содрогнулась. И совсем перепугалась, когда заметила, что Гулден не спускает глаз с ее темного уголка. Теперь ей стало казаться, что рядом с ним другие, включая даже Келлза, о расчетливой подлости которого она уже многое узнала, были не более, чем обыкновенными негодяями. Чтобы не видеть Гулдена, его косматую гриву и темные провалы глазниц, Джоун с головой закуталась в одеяло. И больше бандитов не видела и не слышала. Либо разговор их мало-помалу стих, либо, поглощенная собственными мыслями, она просто перестала его замечать.
Она совсем уже расслабилась, как вдруг, прошептав про себя «Джим! Джим! Джим!», вся затряслась и еле подавила готовое вырваться рыданье. То, что Джим сделал, — ужасно! Мысль эта разрывала ей сердце. Она и не подозревала, что он на такое способен. А все же, думала она, как это в его духе! И ведь только из-за нее — с отчаянья, с досады, назло ей — он себя погубил. Теперь его убьют в пьяной драке или — того хуже — он станет бандитом, как вот эти, погрязнет в преступлениях. Мысль, что она сама обрекла его на такую страшную судьбу, как громом поразила Джоун. Ну зачем было так глупо с ним кокетничать! Кому было нужно ее тщеславие, напускное равнодушие! Она же любила Джима, хотя сама этого не понимала, не понимала даже, когда отправилась за ним, чтобы вернуть домой. Зато теперь знает. А надо было бы знать и пораньше. Дело принимало совсем скверный оборот. При одной мысли о том, что ее ожидает, Джоун начинала бить холодная дрожь. И все-таки, несмотря ни на что, сердце у нее больно и сладко замирало. Скоро, очень скоро она лицом к лицу встретится с новым Джимом Кливом, мальчишкой, превратившимся в бесшабашного громилу. Как ей держаться? Как Джим себя поведет? Поверит Келлзу, будто она — жена бандита? С презреньем отвернется? Проклянет? Нет! Тысячу раз нет! Он сразу все поймет, с одного взгляда угадает правду. А что потом? Она старалась не думать, знала только, что прольется кровь, что пожнет свою жатву смерть. Даже если Джим не дастся в руки Келлзу, — как избежать столкновения с Гулденом, этим гориллоподобным кровожадным душегубом?
Однако, несмотря на сковывавший ее ужас, Джоун не сдавалась. Едва в болтовне бандитов ухо ее уловило имя Джима, едва до нее дошло, что он готов погубить себя, в душе ее что-то произошло. Она стала совсем другим человеком, женщиной, обуреваемой одним желанием — любой ценой спасти любимого, даже ценой собственной жизни. Она больше ничего не боялась — ни бандитов, ни Келлза. Вот только Гулден… В нем нет ничего человеческого… Интуиция подсказывала Джоун, что против него она бессильна. Других еще можно как-то сдерживать, с Гулденом ей не совладать.
