Тропою духов - Бейкер Мэдлин (книги хорошего качества .txt) 📗

— Было страшно? — спросила Мэгги, глядя на шрамы, пересекающие грудь Ястреба. Она достаточно прочла о ритуале Танца Солнца и, хотя в общих чертах, понимала значение древнего обряда, это испытание отталкивало ее своею жестокостью.

— Страшно? — задумчиво проговорил Ястреб. — Страшила не боль. Я знал о боли и был готов к этому. Юноши боялись неудачи, того, что не хватит мужества выдержать до конца. А больше всего я боялся навлечь позор на мать и Волчье Сердце.

— Оказалось ли это так ужасно, как ты думал?

— Хуже, но в то же время и лучше, — мягко улыбнулся Ястреб.

Мэгги опустила руку, желая дотронуться до отметин на груди. Но у нее не хватило духу сделать это.

Тогда он взял ее руку и провел ею по каждому шраму.

— То была ты, Мэг-ги, — сказал он дрогнувшим голосом. — Это твой образ явился мне, когда я принес свою кровь и страдание на алтарь Вэкэн Танка в Танце Солнца у Жертвенного Столба.

Мэгги заглянула в глаза Ястреба. Ей ясно представилось все: лагерная стоянка индейцев посреди Черных Холмов, священный Танец Солнца у Жертвенного Столба. Она, казалось, воочию видела танец измученного воина и зрителей вокруг. Ей показалось, что у нее пылает лицо от летнего зноя, грохот барабана отдается в сердце, орлиный крик звенит в ушах. Она почувствовала невыносимую боль, испытанную Черным Ястребом от ремней, впивавшихся в тело, и ту жгучую боль, что он испытал, освобождаясь от пут. Мэгги ощутила незнакомое ей доныне чувство любви и огромного уважения к народу, населявшему эту землю много лет назад, к человеку, который олицетворял свое племя, к тому, кто держал ее сейчас в своих объятиях.

Черный Ястреб остановился у маленького ручья. По-прежнему держа Мэгги на руках, он сел на траву, посадив ее к себе на колени.

— Ты можешь опустить меня теперь, — сказала Мэгги, почувствовав внезапный прилив сил. — Я, должно быть, тяжела.

— Ты вовсе не тяжелая, — искренне ответил он, — и мне нравится держать тебя.

Краска залила лицо Мэгги, она отвернулась, а потом почувствовала, как рука Ястреба гладит ее волосы.

Тогда он заговорил на языке Лакоты.

— Видишь эту высокую гору? — спросил он. — Наш народ верит, что на самом гребне этой горы живет великая Гром-птица, Вэкинуэн Танка. Она имеет четыре лика. Вэкинуэн запада особенно сильна. Она скрывается в облаках. У этой птицы нет тела, но у нее гигантские крылья, нет ног, но есть ужасные когти, нет головы, но есть огромный острый клюв и страшные зубы. Птица черна, как ночь.

Индеец на мгновение смолк, в задумчивости глядя на вершину горы.

— Вэкинуэн севера — красная, Вэкинуэн востока — желтая, а четвертая птица — белая. Она без глаз и ушей, но видит и слышит все вокруг. Никто не видел птицу целиком, кроме, разве, шаманов. Им изредка удавалось увидеть часть птицы в снах или видениях.

— А ты видел когда-нибудь? — спросила Мэгги.

— Нет, но Волчье Сердце однажды видел ее крылья.

— Расскажи мне о других поверьях.

— Ты вовсе не похожа на других бледнолицых, — заметил Черный Ястреб, — ты говоришь на нашем языке и не чураешься наших обычаев. Я даже думаю, что твое сердце скорее красного цвета, нежели белого, — он улыбнулся, радуясь, что из ее глаз исчезла грусть, — слыхала ли ты когда-нибудь, как возникла Лакота?

— Нет. Расскажи мне.

— Давно, когда земля была молодой, Унктехи, водяное чудовище, напало на людей и вызвало величайший потоп. Никто не знал, отчего это случилось. Возможно, Вэкэн Танка разозлился на людей. Может быть, он позволил Унктехи победить оттого, что люди жили не так, как хотелось Вэкэн Танка.

Ястреб с благодарностью взглянул на Мэгги, внимательно слушавшую его, и негромко продолжал:

— Вода поднималась выше и выше, пока над гладью не остался всего лишь один холм, где сейчас находятся Священные Огненные Каменные Трубы. Люди старались взобраться на холм, чтобы спастись от потопа, но безуспешно. Вода сметала все вокруг. Погибли все. Из их крови образовался омут, который потом превратился в каменную трубу. Получилась новая горная порода. Вот отчего трубка, сделанная из той красной скалы, священна для всех индейцев. Ведь она — из крови и плоти предков, а дым — благословение умерших, их дыхание. После потопа Унктехи обратилось в камень. Его останки можно увидеть на заброшенных землях даже сейчас… Только одна девушка осталась в живых после потопа, спасенная большим пятнистым орлом, Вэнбли Гэйлсика. Он отнес девушку к самой высокой вершине Пана Сапа и усадил на большое дерево — единственное место, не затопленное водой. Вэнбли оставил красавицу у себя и сделал своей женой. Вскоре она родила двойняшек — мальчика и девочку. Когда вода схлынула, Вэнбли помог детям и их матери спуститься со скалы. Так они и росли с тех пор. Мать умерла, а дети стали взрослыми, оказавшись единственными мужчиной и женщиной. Они стали мужем и женой. От них и пошел Великий Народ — Лакота Ойате.

— Это похоже на две истории, слитые воедино. Первая — об Адаме и Еве, вторая — о Ное и потопе, — заметила Мэгги.

— Адам и Ева? — удивленно переспросил Ястреб.

— У нас есть легенда о том, что Адам и Ева были первыми мужчиной и женщиной на земле. Бог, Отец Небесный, поместил их в прекрасный сад и велел ухаживать за ним. Бог разрешил им отведать фрукты с каждого дерева, кроме древа познания Добра и Зла. Но Ева ослушалась Господа, отведав запретный плод, и их изгнали из райского сада.

—А Ной?-мягко напомнил Ястреб.

— Во времена Ноя человечество погрязло в грехе и пороке. Бог разгневался и устроил потоп, чтобы погубить все, что создал. Господь благоволил к Ною, тот сумел устроить ковчег и тем самым спас свою семью от потопа.

Черный Ястреб кивнул, глаза их встретились. Сердце Мэгги учащенно забилось.

— Удивительно, правда? — спросила она. — Я думаю, культуры наших народов же различны, как, и эти простые легенды.

Она смотрела на Черные Холмы, чувствуя, что они излучают некую волшебную силу, как и руки, что легко лежали у нее на плечах. Она ощущала, как черные глаза Ястреба неотрывно глядели ей в душу. Таинственная сила, соединяющая их, все крепла. А может быть, верно, что ее одиночество позвало его сквозь века? И потому он здесь? Ах, что же она станет делать, когда он покинет ее?

Она не должна, не может, ни за что не позволит себе думать об этом.

Глава 12

На следующий день Ястреб оседлал черного жеребца. Бобби наблюдал за ним, забравшись на ограду кораля.

— Тебе удалось это! — воскликнул юноша. Его голос зазвенел от гордости и чуть-чуть от зависти.

— Но только после того, как ты «снял пробу».

Бобби наклонил голову, радуясь похвале Ястреба.

— Давай, — предложил Ястреб, подъехав поближе к ограде, — попытайся.

— Может быть, попозже.

Бобби глубоко вздохнул, потом выпалил:

— Трудно поверить, что ты из прошлого. Это кажется невероятным.

— Мне самому трудно в это поверить, — тихо ответил Ястреб. Он устремил взор на Черные Холмы. Скоро придет время направиться в Священную Пещеру и узнать, сможет ли он найти Тропу Духов, которая приведет его домой, назад, в его собственное время.

— Скажи-ка мне, Бобби Бегущий Конь, что это, как это — быть индейцем сегодня?

— Не так уж хорошо. Особенно для жителей резервации. Они пали духом, ищут истину в виски или того хуже.

— Резервации, — пробормотал Черный Ястреб. В его голосе слышалось отвращение.

— Дело обстоит хуже, чем ты можешь себе представить. Наш народ нищ. Многие растеряны. Мне повезло. Мисс Сент Клер дала мне работу здесь, я живу хорошо и посылаю деньги домой, брату.

— Деньги?

— Это то, чем пользуются бледнолицые, чтобы получить то, что им нужно.

— И они всегда получают все, что им надо. Уж это-то не изменилось. Как же ты вырос, не зная родного языка?

— Никто и не заботился о том, чтобы научить меня, пока я не попал сюда. Мать умерла, когда я был мальчишкой, а отец пропивает все, что ему удается получить.