Полукровка - Май Карл Фридрих (книги бесплатно без txt) 📗
Охотник был уверен, что следы пойдут вдоль стены и в конце концов приведут ко входу в барак, но оказалось, что это не так. Следы вели гораздо дальше, а точнее — к жилищу инженера, которое потом еще и огибали. У заднего фасада дома стояла лестница, достающая до самой крыши. Видимо, китайцы в страхе перед команчами забыли вернуться и убрать ее.
— Уфф! — Виннету повернулся к инженеру. — Эта лестница стояла здесь сегодня?
— Нет, — растерянно буркнул инженер, отрицательно качая головой. — Все это подозрительно! Кто же это мог быть?
— Китайцы, — не раздумывая, выдал Шеттерхэнд. — Похоже, они обокрали вас, сэр, а заодно и нас!
— Уфф! — снова раздался голос Виннету. — Ружья!
— Да, их там нет, — подтвердил Олд Шеттерхэнд, не выказывая, впрочем, при этом ни малейшего беспокойства.
— Вы говорите так спокойно, словно речь идет о паре спичек, а не о самом ценном оружии на всем Диком Западе!
— А чем поможет волнение? Оно только навредит. Чем спокойней мы воспримем это и чем хладнокровней возьмемся за поиски, тем быстрее отыщем оружие.
— Если это действительно китайцы, то этим канальям придется вернуть все! Я уволю их, а перед этим они отведают крепкого хлыста!
— Но они не смогут ничего вернуть.
— Почему?
— Украденного при них уже нет! Вы сами видели, что следы обоих китайцев путаются со следами команчей, а потом идут обратно, к бараку. Я уверен, что ружья достались краснокожим.
— Вы полагаете, что оружие украли для индейцев?
— Возможно. Правдоподобнее, однако, другое — китайцы стащили ружья для себя, собрались хорошенько их припрятать, а тут вдруг наткнулись на индейцев, которые силой забрали их себе.
— Стоп! — воскликнул инженер. — А почему мы все-таки решили, что ружья пропали? Войдемте внутрь и проверим! Может, дело не так уж и худо!
— Посмотрите на эти три углубления в грязи. Такие могли остаться только от прикладов нашего оружия. Воры, спускаясь с лестницы, приставили ружья к стенке, чтобы освободить руки. Отпечатков ровно три: большой — от «медвежебоя», средний — от Серебряного ружья и маленький — от штуцера.
— Да…— задумчиво пробормотал инженер, осматривая место. — Хотелось бы мне, однако, узнать, откуда в башке у этих бездельников появилась идея украсть ваши ружья? На кой ляд они им сдались? Они ведь и стрелять-то не умеют!
— Для меня это пока тоже загадка, но попытаемся ее разгадать.
В этот момент раздался голос светловолосого Каза:
— Не знаю, сэр, насколько хороши они, но кое-какие соображения на этот счет у меня имеются.
— И какие же?
— До вашего появления здесь, в Пихтовом Лагере, мы много говорили о вас. Не забыли, конечно, о ваших ружьях и об их огромной ценности. Так, может, кто-нибудь из этих прытких желтомазых подслушал разговор, а потом замыслил украсть оружие, чтобы продать его подороже?
— Хм! Мысль эта, мистер Тимпе, не так далека от истины. Возможно, вы попали в самую точку. Оба помещения в бараке отделены всего лишь тонкой перегородкой, через которую можно слышать все. Кстати, когда мы вошли, у перегородки сидели два китайца. Сидели они вдвоем, никого рядом не было.
— Чует мое сердце, мы напали на верный след, — кивнул инженер. — Эти двое — фестхэнды1 , они у нас посредники. Все они — прохиндеи, каких свет не видел! Они не крадут только тогда, когда нечего красть. У них это с детства и вовсе не считается грехом. А уж обхитрить белого — это для китайца чуть ли не подвиг! С фестхэндом 21, тем более, надо держать ухо востро. Может, потолкуем с ними?
— Но сначала все-таки войдем в дом.
Инженер открыл двери и зажег лампу. При свете можно было убедиться не только в том, что ружья украли, но и как это проделали. В потолке зияло отверстие, через которое воры и проникли в помещение, похоже, по веревке.
Теперь можно было возвращаться.
В бараке никто не спал, даже те, кто прилег раньше, теперь сидели за столами и громко разговаривали. Оба фестхэнда сидели там же, где и раньше, чувствуя себя не в своей тарелке и тревожными взглядами посматривая на вошедших. Олд Шеттерхэнд сразу же приказал им:
— Идемте с нами!
Оба безоговорочно поднялись и пошли за перегородку. При этом один успел шепнуть на ухо другому:
— Шуэт пут тек!
Слова не проскользнули мимо чуткого уха вестмена, и необъяснимая пока усмешка тронула его губы. Китаец воспользовался родным языком, причем говорил очень тихо, а потому был в полной уверенности, что никто не мог его понять. Бедняга и не подозревал, что Шеттерхэнд во время своих долгих и дальних странствий не раз бывал в Китае, научившись немного понимать трудный язык этой страны.
Когда оба китайца оказались в малом помещении и предстали перед белым охотником, тот смерил их грозным и проницательным взглядом, после чего вынул из-за пояса револьвер, спокойно взвел курок и произнес:
— Вы находитесь в чужой стране. И наверное, знаете ее законы?
Оба с деланным удивлением взглянули на Шеттерхэнда, а один ответил:
— В этой стране очень много законов. Какой из них вы имеете в виду, сэр?
— Тот, в котором говорится о воровстве.
— Его мы знаем, сэр.
— Тогда скажите мне, как здесь карают воров?
— Сажают в тюрьму, сэр.
— Да… но только не в этих краях. Здесь, на Диком Западе, свой закон: тот, кто украдет оружие или коня, будет повешен. Думаю, вам это известно.
— Мы слышали об этом, сэр, но никогда не сталкивались, потому что никогда не протягивали рук к чужим вещам.
— Это ложь!
— Что вы говорите, сэр?! Мы знаем, что вы великий и славный человек, но ведь и мы не простаки! Мы — фестхэнды и не позволим, чтобы нас оскорбляли!
— Советую изменить тон, ребята! Если признаетесь во всем сами, приговор не будет слишком суров, а будете увиливать, пощады не ждите! Вы украли три наших ружья.
Китаец принял изумленный вид, разыгрывая крайнее удивление. Покачав головой, он ответил:
— Как вам такое пришло в голову, сэр? У вас что — в самом деле ружья пропали?
Произнес он это так по-детски наивно, что Олд Шеттерхэнд не сдержался и ударил его кулаком по широкой скуле. Не то чтобы очень сильно ударил, но действенно: китаец пролетел между столами, пока на его пути не выросла стойка, о которую он грохнулся со всего размаху. Охотник не удостоил поверженного даже взглядом, а сразу обратился ко второму:
— Ясно, как в этих краях отвечают на ложь и подлость? Выкладывай всю правду! Вы украли ружья?
— Нет, сэр! — продолжал упираться второй хитрец.
— Послушай, я предупреждаю тебя последний раз! Твой компаньон призвал тебя все отрицать, но тебе же будет лучше, если скажешь правду.
— Когда он успел мне сказать это, сэр?
— Перед тем как вы вошли в этот закуток.
— Ничего он мне не говорил, сэр!
— Не тебе ли он тихо сказал: «Шуэт пут тек»?
— Да… он сказал, сэр…
— Что это означает по-китайски?
— Это значит «идем, пошли»…
— Эй, ты, конечно, парень хитрый, но меня не проведешь. «Пойти» — по-китайски «лай», «идти» — «кью», а «шуэт пут тек» значит «нельзя ни в чем признаваться». Или я не прав?!
Первый китаец, уже успевший подняться, растерянно стоял у стойки и держался ладонью за раздувшуюся щеку. В этот момент он оторвал руку от лица, подав своему напарнику предостерегающий знак рукой. Но второй китаец уже ничего не видел, а только пятился назад. В страхе уставившись на Олд Шеттерхэнда, он, заикаясь, спросил:
— Как? Сэр… вы… говорите по-китайски?
Олд Шеттерхэнд, воспользовавшись замешательством, быстро задал новый вопрос:
— Кто был тот индеец, что заставил вас отдать оружие? Китаец был настолько поражен, что сам шагнул в расставленные сети:
— Он назвался Черным Мустангом, вождем команчей.
— Пут и-ен пут йи-и! — не выдержал другой, опиравшийся о стойку.
Этот испуганный возглас означал: «Не говори ни слова!»
— Тиен на, агаи ин! («О небо, горе, горе!») — застонал его напарник, слишком поздно осознавший свою ошибку.
21
Фестхэнд — зд.: лицо, выполняющее обязанности бригадира (англ. firsthand).