Секретный фарватер - Платов Леонид Дмитриевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗
— Так точно. Но у меня есть вариант решения.
Полковник кратко докладывает свой вариант. Несколько минут генерал в раздумье барабанит пальцами по столу.
— Рискованно, вы не находите? Мы ставим Ластиков а под удар.
— Я подумал об этом. Его будут страховать запасные аквалангисты и Рывчун. Зато эффект двойной.
— Сомневаюсь в том, чтобы этот так называемый шеф решился на новую попытку. С противоположного берега был слышен шум, видны вспышки выстрелов. Логический вывод: нарушитель схвачен, возможно, признался.
— А мы прибегнем к хитрости, товарищ генерал. Представьте себе: до этого шефа — не уточняю, каким путем, вероятно, окольным — доходит весть: нарушитель при задержании принял яд. Кстати, капсула с ядом была при нем.
— Так. Продолжайте!
— Тогда вплавь направляется к острову второй нарушитель. Но Ластиков наготове и…
— Согласен! — Генерал прихлопнул ладонью листы протокола допроса. — Хоп, майли!
В молодости он служил в Средней Азии и, по старой памяти, любил иногда употреблять местные выражения.
7. Засада на острове Змеиный
Командир корабля хмуро встретил Александра после его возвращения с заставы, где был схвачен нарушитель, притворившийся утопленником.
— Не везет мне с вами, лейтенант!
Александр удивился. В чем он мог провиниться?
— Да нет! Штурман-то вы хороший. Но комдив то и дело отнимает вас у меня. Вот сейчас в Ленинград едете — на дополнительную тренировку перед соревнованиями. Уже приказ печатают.
На тренировку — сейчас? Но это же нелепо! Весь участок границы напряжен в связи с дерзкой попыткой ее нарушения, а он, лейтенант, штурман корабля, будет прохлаждаться, плескаться в бассейне под светом рефлекторов, как на киносъемке!
— Прошу разрешения войти?
За дверью раздалось: «Да!» Комдив говорил по телефону, видимо, с округом. Не отнимая трубки от уха, он махнул рукой в сторону кресла: пригласил садиться.
— Ясно, товарищ генерал, — повторял комдив. — Понял вас. Да, он уже здесь. Сейчас отправлю к вам, товарищ генерал!
Посмотрев на Александра, который сидел перед ним выпрямившись, с холодно-отчужденным видом, он усмехнулся, даже, почудилось, ободряюще подмигнул. Комдив подмигнул? Нет, этого не могло быть.
— Некогда объяснять, лейтенант. Берите мой катер и духом — на поезд и в Ленинград!..
Так Александр и сделал.
Из управления от генерала он вышел упругим шагом, в самом отличном расположении духа. И если бы кто-нибудь наблюдал за ним, то, вероятно, понял бы: радость эта особого рода, воинственная, от которой блестят глаза, но плотно сжимается рот!
Очень хотелось хоть на полчасика забежать к Грибову, но делать этого было нельзя. Да и до поезда оставались считанные минуты.
В другое время Александр обязательно дошел бы до вокзала пешком — тут-то и идти было всего ничего. Лишний раз полюбовался бы панорамой Невы и красавицей «Авророй», поставленной навечно у Нахимовского училища. Но сейчас не до того. Он на ходу вскочил в трамвай и сразу же стал протискиваться к выходу:
— Сходите у вокзала? Извините!.. А вы сходите?.. Девушка, стоявшая у выхода, послушно посторонилась. Вдруг совсем близко Александр увидел удивленно и радостно расширенные блестящие глаза.
— Вы?
— О! Это вы?!
Вагон остановился. Сзади прикрикнули:
— Товарищ моряк! Не сходите, так дайте людям сойти!
Ощущая нетерпеливые тычки в спину, Александр неожиданно для себя нагнулся к своей бывшей соседке по театру и, почти касаясь губами ее уха, быстро шепнул:
— Пожелайте мне удачи!
Глаза ее стали совсем круглыми.
Он соскочил с подножки, прошел несколько шагов и оглянулся.
Девушка медленно покачала головой, показывая, что ничего не понимает. Потом неуверенным движением поднесла руку к щеке и чуть заметно пошевелила пальцами — все-таки пожелала ему удачи!
В поезде Александр не переставал удивляться себе.
Что это на него нашло? Ни с того ни с сего попросил почти незнакомую девушку: «Пожелайте мне удачи!»
И ведь никогда не был суеверным или чрезмерно чувствительным. Глаза, что ли, у нее были в этот момент такие распахнутые, откровенно радостные? Его будто толкнуло под руку.
На следующий день группа лейтенанта Ластикова в составе его самого и двух пловцов, отобранных среди матросов дивизиона, была переброшена на маяк, находящийся по соседству с одним из островов в заливе.
Александр разъяснил матросам задачу.
— Дело-то, выходит, с туманцем, — глубокомысленно сказал матрос Кузема.
Второй матрос, Бугров, принялся азартно толковать о новейших аквалангистах, которые якобы уже передвигаются с помощью моторчика и винта.
— Слушай! Не засоряй ты мне мозги, — попросил Кузема. — Товарищ лейтенант объяснял: наш пойдет без моторчика. Как он пролезет с моторчиком под скалу?
— Правильно, — подтвердил Александр. — Зачем попу гармонь, когда у него есть колокола и кадило? Однако учтите, всякие неожиданности возможны. Ведь это что за люди? Как говорится: один пишут, два в уме.
— Хитрят?
— Еще как хитрят!
Была установлена ночная вахта. Днем остров по-прежнему пустовал, только тщательно просматривался в бинокль, но вечером туда доставляли Александра.
Два помощника дежурили в шлюпке неподалеку, готовые по сигналу ракетой поспешить на выручку.
Первая и вторая ночи на острове прошли спокойно. Не плеснули, расступаясь, волны, набегавшие на берег. Не скрипнула галька под крадущимися шагами. И не отпечатался на фоне неба силуэт, горбатый, хищный.
Лишь длинно шумели сосны над головой и шелестел прибой внизу. А вдали мигал маяк. Два длинных проблеска, три коротких — доброе напутствие для друзей, ободрение в ночи. И — суровое предупреждение врагам!
Незримая в воде линия границы разрубает залив в каких-нибудь шести кабельтовых от маяка. Ночью включается свет, начинает работать прожекторная установка. Белая метла, чуть распушенная на конце, аккуратно подметает залив, ходит равномерно взад и вперед, взад и вперед. Ничего незамеченного и недозволенного не должно оставаться на водной глади, никакого «мусора», никакой «соринки».
Справа — застава Рывчуна. Слева границу перекрывает корабль. Вместе с морским пограничным постом все увязано в один тугой узел.
Сейчас узел завязан еще туже — группой лейтенанта Ластикова.
На рассвете шлюпка подошла к острову и сняла с него Александра.
До полудня он проспал, потом перелистал затрепанную книжку «Остров сокровищ» и лишь вечером выбрался на воздух. Днем это было строжайше запрещено. За маяком с противоположного берега наверняка наблюдали любознательные господа в макинтошах, приехавшие из гостиницы для туристов. Появление лишних — сверх привычного числа — людей могло насторожить, возбудить опасения.
Зевая и потягиваясь, Александр уселся на скамейке рядом с начальником поста.
Население маяка обычно отдыхает здесь, под единственным своим деревом. Чудом каким-то устояло оно на каменистом мысу, обдуваемом со всех сторон ветрами. Это сосна, но приземистая, коренастая, напоминающая скорее саксаул. На ней иногда вырастают плоды, тоже необыкновенные: трусы и тельняшки, которые команда развешивает на ветвях после стирки.
— Замечание за это имею, — пожаловался Александру начальник поста. — Недавно приезжал комдив, очень сердился. «Не цените, говорит, свою флору! Сушите, говорит, на ней белье. Лень вам веревочки протянуть». А ведь с веревочек-то сдувает!
— Прищепки какие-то есть, — лениво сказал Александр.
— Откуда нам о прищепках знать? — вздохнул его собеседник. — Средства связи, устройство автомата, пулемета — это мы проходили. А прищепки — нет. Вот приедет жена, поучит.
Лицо его прояснилось.
Начальник поста был в одних годах с Александром, бронзово-загорелый, очень красивый. Весной, побывав в отпуску, он женился и теперь часто, к делу и не к делу, повторял слово «жена». Оно, это слово, было внове еще, им, видно, хотелось покрасоваться, пощеголять.
