Братья Лафит - Медведев Иван Анатольевич (книга жизни .txt) 📗

После восхитительного ужина и партии в вист, когда в расцвеченном фонариками саду подали шампанское, Роберт Бертон уединился с Клэрборном в кабинете губернатора. Их беседа затянулась, хозяин дома даже не вышел проводить гостей. Уже поздно ночью, закрыв дверь за начальником полиции, он поднялся в спальню жены.

– Ты не спишь, дорогая?

Миссис Клэрборн, взглянув на мужа, отложила в сторону французский роман. Распахнувшийся пеньюар из бенгальского муслина обнажил безупречно чистые линии ещё упругой груди.

– Дорогая… – Губернатор был явно смущён тем, что долг его обязывал сказать жене. – Мы должны отказать от дома Пьеру Лафиту. Я больше не хочу, чтобы ты его принимала.

– Ах, оставь, Вильям, – капризным тоном сказала миссис Клэрборн. – В конце концов, твоя ревность становится смешна. Господин Лафит даёт деньги на благотворительный спектакль. Он специально для меня выбрал пьесу. Ты же знаешь мою любовь театру!

– Я не ревную, дорогая. Я знаю, что у тебя хватит благоразумия не терять головы. Дело не в том. Некоторые своеобразные торговые операции господина Лафита носят весьма сомнительный характер. Завтра один из его кораблей будет арестован, и если предположения начальника полиции подтвердятся, Пьер Лафит окажется под судом!

Миссис Клэрборн не на шутку встревожилась, приподнялась на постели. От глубокого вздоха её грудь, как морская волна, поднялась и опустилась.

– Что за чушь ты несёшь, Вильям?! Ты не хуже меня знаешь, что Пьер Лафит настоящий джентльмен.

– И тем не менее завтра я распоряжусь, чтобы больше его не принимали. Я не могу рисковать карьерой из-за твоей любви к театру. Извини, дорогая, но я вынужден так поступить, – твёрдо сказал Клэрборн, покидая спальню жены.

Окружной прокурор Граймз сиял от счастья, подписывая ордера на обыск купеческого судна «Санта-Мария» и арест капитана Доменика Лафита. Через час начальник полиции в сопровождении инспектора Левье и двух констеблей поднялся на борт подозрительного корабля. Палуба пустовала. В кубрике и на камбузе – ни души.

– Вас провели, Левье! – сплюнул на палубу Бертон. Пока вы стерегли судно со стороны причала, команда спустила шлюпки на воду с противоположного борта, забыв с вами попрощаться.

– Капитана предупредили, – оправдывался Левье. – Это очевидно.

Констебль обошёл корму. В каюте капитана на самом видном месте он нашёл белый конверт, адресованный начальнику полиции.

– Сэр, это для вас.

Бертон надорвал бумагу, развернул послание:

Бертон с улыбкой сложил письмо, сунул его в карман.

– Однако он ловкач, этот мсье Лафит. Держу пари, что на улице Бурбонов его слуги нам скажут, что хозяин уехал по делам и неизвестно, когда вернётся.

8

Начальник полиции оказался прав. Ещё до рассвета из ворот особняка Пьера Лафита выехал лёгкий одноосный кабриолет, направившийся в восточную часть города. Серым в яблоках жеребцом правил сам мсье Лафит, рядом сидел его брат Жан. На окраине города они свернули во двор древней таверны, где их уже ждали две лошади под седлом. Братья проскакали несколько лье до одного из рукавов Миссисипи. Задолго до впадения в Мексиканский залив от главного русла великой реки отделяются сотни проток, петляющих по озёрам и болотам среди густых зарослей гигантской дельты.

Пьер и Жан Лафит сошли с лошадей и пересели в длинную лодку. Восемь гребцов дружно взмахнули вёслами. По берегам тянулась густая бахрома растительности, иногда она расступалась, и открывались бескрайние болота, с которых поднимались в небо стаи диких уток. Изредка попадались убогие деревушки индейцев.

Лодка много петляла, сворачивала то в левый, то в правый рукав, ныряла в узкие туннели девственной растительности и снова выскакивала на открытую воду. Жан Лафит, надеявшийся запомнить дорогу, быстро утомился. До самого вечера опытные гребцы держали курс к таинственной цели.

Заночевав в сложенном из ветвей бунгало, наутро они снова пустились в путь. Рукав Миссисипи расширился. Впереди засверкало на солнце озеро, за ним ещё одно, поменьше, но с большим островом посредине. Ещё несколько миль пути, и протока вывела к бухте, в которой скрывалось несколько кораблей. Это было идеальное разбойничье логово, тайное убежище и источник богатства торгового дома «Лафит».

Достоинства и преимущества бухты Баратария оценил в своё время дядя братьев Лафит капитан Белюш, когда разбойничал в этих местах с Луи Ори. С моря её прикрывали два больших острова, и попасть в бухту со стороны залива можно было только по секретному фарватеру между ними. А водный путь по протокам вёл до самых предместий Нового Орлеана. И когда возникли проблемы со сбытом добычи, Рене Белюш рассказал повзрослевшим племянникам о тихом убежище, хорошо защищённом от ураганов и крупных военных кораблей.

Пьер Лафит основал в городе торговый дом, через который продавал захваченные товары, его доверенные лица выгодно вкладывали деньги в недвижимость, открывали счета в банках, играли на бирже. Эскадра состояла из семи кораблей, которые уже несколько лет грабили английские и испанские суда до тех пор, пока возвратившиеся в 1814 году во Францию Бурбоны не заключили мир с европейскими державами и запретили губернатору Мартиники выдавать корсарские патенты. Тогда Рене Белюш обратился к республиканским властям Картахены, стряхнувшей с себя власть Испании, выправил новые грамоты и продолжил с племянниками трепать испанский торговый флот.

Лодка направилась к материковому берегу, где под тенью огромных деревьев притаились хижины и склады для награбленных товаров. Между домами слонялись вооружённые люди со всевозможными оттенками кожи – негры, метисы, мулаты, самбо 2, индейцы, белые. Всё это были акционеры торгового дома «Лафит». Заметив лодку, они подошли к воде и дружно поприветствовали Пьера Лафита.

– С благополучным прибытием, бос 3.

Братья покинули лодку, вышли на берег. Среди встречающих Жан Лафит с удивлением увидел несколько темнокожих женщин и детей. Некоторые флибустьеры женились на бывших рабынях с захваченных кораблей. Рабов отпускали, но кто хотел, мог остаться со своими освободителями.

Из свежесрубленного дома вышел высокий небритый мужчина в широкополой шляпе, похожий на испанца. Это был Доменик, старший из братьев Лафит. Следом за ним шёл в синем трофейном мундире белокурый капитан Белюш. Братья пожали друг другу руки, дядя прижал к сердцу младшего племянника и неожиданно прослезился.

– Дядя Рене считал тебя погибшим, Жан, – сказал Доменик. – Его друзья-революционеры рассказали ему, что вся армия Наполеона погибла в России.

– Меня не было в составе основных сил императора. Я сражался севернее, в корпусе Макдональда, и наши потери были не столь ужасны.

Разговаривая, они вошли в дом. Наконец, вся семья оказалась опять вместе. Вспомнили покойного Мариуса, отца Лафитов, мать и бабушку.

– Они были бы просто счастливы, глядя на вас, – сказал Рене Белюш. – Теперь дела пойдут ещё лучше.

– Если ты, дядя, не будешь отвлекаться на дружбу с Освободителем Боливаром и генералом Пиаром, – сказал Доменик. – Революционеры принесли Франции только несчастья, а ты доставляешь им оружие и продовольствие. Короля сменит диктатор и начнётся хаос или резня. Посмотри на Гаити. Один соратник Туссена Лувертюра объявил себя императором, другой королём Анри I.