Королевский корсар - Поуп Майкл (читать книги без регистрации txt) 📗

Кидд получил твердые заверения врача Джонсона, что миссис Джонсон-Кидд доживет до его возвращения. Сообщение, что любимый муж отправляется за чудодейственным лекарством, так благотворно подействовало на самочувствие капитанши, что она нашла в себе силы самолично проводить его в путешествие. Правда, из коляски она не выходила, а из прощальных ласк позволила мужу лишь поцелуй в щеку.

Он тем не менее был почти счастлив и полон уверенности, что в скором времени станет еще счастливее.

Накануне отплытия 16 октября 1695 года Кидд, Ливингстон и Белломонт скрепили своими подписями договор, которым основывалось предприятие по добыче из мадагаскарских джунглей алмаза «Посланец небес». Текст был составлен таким образом, что из него нельзя было непосвященному человеку понять, о каком, собственно, предмете идет речь. Это было необходимой предосторожностью. По официальной версии, они отправлялись в южные моря для того, чтобы бороться с незаконным каперством. Впрочем, ОНИ — неправильное обозначение. Плыть должен был один Кидд, потому что его партнеры большими мореходами себя не считали и рисковать жизнью не собирались, даже ради очень большого драгоценного камня. То, что Кидд в этом походе будет единоличным командиром, немного волновало лорда Белломонта.

— Вы боитесь, не сбежит ли он с ним, да? — спросил у него напрямик Ливингстон.

— Признаться, такие мысли приходят мне в голову.

— А я полностью ему доверяю. Вы плохо знаете этого человека, сэр.

— Я, может быть, плохо знаю этого человека, но я хорошо знаю людей. И еще ни разу не видел такого, который бы захотел добровольно поделиться тем, чем может распоряжаться единолично.

— Уильяма не интересует камень. Его заботит только здоровье его жены. Как только он его привезет, Камилла встанет на ноги, уж я об этом позабочусь, и камень перейдет к нам. Пятая часть стоимости его будет принадлежать мне, поскольку я внес пятую часть начального капитала, четыре пятых — вам и тем, с кем вы захотите поделиться в Лондоне.

Лорд ничего не сказал, ибо говорить было нечего. Ливингстон исчерпывающе точно изложил смысл заключенного между ними договора. Договор был хороший, единственное, что смущало милорда, — это сам капитан Кидд. Все-таки много в нем было странного и непонятного.

— Сказать по правде, Роберт, мне было бы спокойнее, потребуй он свою долю в этом деле.

Ливингстон улыбнулся:

— Если бы я знал Кидда так же, как вы, я бы мыслил на его счет похожим образом. Но я успел его изучить. Он именно таков, каким кажется. Никакого второго дна, никакого подвоха, все его слова значат то, что значат. Он, как это ни удивительно прозвучит, кристально честный человек.

— Вот это-то меня и пугает. Кристально честный человек — это человек, с которым невозможно договориться.

Ливингстон снова улыбнулся:

— Но мы-то договорились.

— Но оставим в стороне его человеческие качества, каков он в бою?

— Вы, наверное, слышали каков.

— Слышать-то я слышал, но никак не могу взять в толк, откуда в таком наивном субъекте такое воинское умение.

— Природа полна тайн.

Теперь пришла очередь Белломонта улыбаться.

— Когда человек начинает философствовать, он начинает умирать.

В Лондоне гости из Нью-Йорка поселились в доме у дяди лорда Белломонта, очень церемонного и молчаливого старичка. Встречались они только за обедом, их беседа состояла буквально из нескольких слов, после чего лорд Белломонт-стар-ший отправлялся к себе в кабинет, где погружался в писание своих бесконечных мемуаров. Он был свидетелем нескольких царствований и никак не мог решить, какое из них признать худшим. Как правило, наибольшее количество претензий обычно бывает к последнему по времени правителю, но в голове старика еще не совсем изгладились те гадости, что творил на престоле Яков со своей шайкой. Поэтому старик пребывал в сомнении, а непрерывное сомнение способно пробудить желчность даже в человеке, не склонном от природы смотреть на вещи с предубеждением.

Белломонт-младший большую часть времени где-то пропадал, встречался с нужными людьми, с людьми из высших сфер. О том, как продвигается их общее дело, Кидд узнавал от Ливингстона, ему его превосходительство сообщал кое-какие детали.

Капитану была непонятна эта столичная возня, он верил на слово, что во всех этих бесчисленных согласованиях и тайных встречах есть нужда, но мечтал, чтобы все это поскорее кончилось и он мог бы поскорее отправляться за целебным алмазом.

Он скучал по своей Камилле.

Он писал ей письма.

Их бы следовало здесь привести, когда бы не было опасности занять ими слишком много места.

Камилла ответила всего один раз, это письмо тоже имело бы смысл обнародовать, когда бы не зеленейшая тоска, которая исходит от него при прочтении.

А Кидду оно понравилось. Такое короткое, деловое, мол, жду своего капитана, помню и люблю.

Что еще нужно?

Кидд с ним не расставался. Оказавшись на минуту один, он непременно доставал его из кармана и перечитывал, благо это можно было сделать очень быстро из-за его краткости.

Лондон не произвел на капитана особого впечатления. Размылся в памяти. Мостовые, экипажи, красные каблуки щеголей, розовые кринолины дам. Дожди. Влажный песок на дорожках парка возле дома Беллрмонтов. Презирающие все на свете слуги. Снова дожди. Манера разводить джин водою. Камины повсюду, куда ни придешь, треск каминов. Сброд лондонский весьма отличался от нью-йоркского, но чем именно, капитану было лень понимать.

Запомнилась поездка в порт, где надлежало купить подходящий для плавания корабль.

От процедуры купли-продажи кораблей у Кидда возникала сильнейшая изжога, что легко объяснимо. Он заявил, что ему все равно, каким судном командовать, лишь бы поскорее начать это делать.

Лорда Белломонта такой подход весьма удивил, Ливингстон все списал на оригинальность капитана.

В результате было выбрано нечто несусветное.

Даже не видавший особых корабельных видов Кидд присвистнул, когда его подвели к его новому избраннику.

Его превосходительство не обратил внимания на этот свист, но Ливингстон с любопытством покосился на друга: