Шхуна «Колумб»(ил. А.И. Титовского) - Трублаини Николай Петрович (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
Над переносицей капитана сошлись морщины. Глаза стали маленькими и злыми.
— Значит, и эта все наврала! — вскричал он. — Теперь она у меня кое-что узнает, прежде чем нырнуть на дно.
— Этого можно было ожидать, — ответил Анч. — Хорошо, что она не выдумала ничего посложнее этой детской игры.
— Что же нам делать?
— В море мы успеем ее выбросить. А пока пускай сидит и пишет письма, они нам пригодятся.
— Заставьте ее писать под диктовку.
— Не надо. Я дал ей возможность написать это письмо в спокойной обстановке, чтобы получить ее обычный почерк. Мой помощник копирует почерки так же хорошо, как я орудую кастетом. По этому образцу он сам напишет нужное письмо, с которым завтра утром явится к Ананьеву, а вечером профессор станет нашим квартирантом. Дочка еще пригодится, когда мы будем выпытывать у профессора его формулы.
До вечера подводный корабль лежал на дне, а когда стемнело, всплыл и двинулся к бухте Лебединого острова, чтобы там высадить помощника Анча. Новое, фальшивое, письмо от Люды, адресованное профессору Ананьеву, лежало в кармане шпиона.
Как обычно, лодка шла без огней, очень осторожно. Но вот вахтенный офицер заметил в море красный огонек. Один красный огонек должен был означать, что парусное судно идет справа от того, кто его заметил. Паровое судно должно было иметь в таком случае еще топовые огни, то есть один или два белых огонька на мачтах. Пираты решили приблизиться к паруснику и посмотреть на него, не обнаруживая себя. Но, приблизившись, увидели такое необычайное судно, что командир приказал осветить его прожектором. При свете прожектора стало видно, что судно почти затоплено. Рассматривая его, старший офицер заявил командиру, что узнал «Антопулос», в который они прошедшей ночью пустили торпеду. На палубных надстройках, торчавших из воды, пираты не заметили никого. Безусловно, экипаж покинул судно. Командир лодки приказал спустить шлюпку, а нескольким матросам — подняться на «Антопулос» и осмотреть штурманскую рубку и каюты, перед тем как окончательно пустить пароход ко дну.
Шлюпка с пятью матросами немедленно отошла. В шлюпке находился также помощник Анча, блестящий исполнитель роли «сочувствующего матроса».
Глава XXV
НЕИЗВЕСТНЫЙ КОРРЕСПОНДЕНТ
В ту ночь на «Буревестнике» не жалели горючего. Эсминец шел с предельной скоростью. Время от времени он давал гудки и пускал ракеты. Потом останавливался и затихал. Тогда на палубе и на мостиках вахтенные прислушивались к звукам в море и всматривались во тьму, не блеснет ли огонек, зовущий на помощь. Радист каждые полчаса запрашивал ближайшие станции о «Разведчике рыбы». Но никто не откликался на гудки, не отвечал на ракеты, и все станции передавали одно и то же: сведений о «Разведчике рыбы» нет.
Капитан-лейтенант Трофимов долго не сходил со своего мостика. Рядом с ним стоял комиссар. Оба они молча смотрели на море. Туда же, на мостик, Трофимову принесли шифрованную телеграмму от командира дивизиона. Командир приказывал к утру занять 138-й квадрат и сообщал, что если в море действительно находится пиратская лодка и если она до этого времени не отойдет на значительное расстояние, то ей не вырваться из блокады, которую до утра создадут эсминцы и гидропланы.
Просмотрев с комиссаром радиограмму, командир позвал старшего радиста и приказал доложить, какие он имеет новые сведения о гибели «Антопулоса».
— «Антопулос», греческий пароход, шел из Нью-Орлеана с грузом, адресованным в Лузаны, для Геологического комитета. Пароход был еще нагружен пустыми бочками, которые он принял в Марселе и должен был доставить в какой-то заграничный порт, после захода в Лузаны. В Лузанах предполагал остановиться только на одни сутки. Команда состояла из двадцати восьми человек. Все спасены. Показания капитана и вахтенного штурмана, если они говорили правду, приводят к заключению, что причиной потопления «Антопулоса» явилась торпеда, выпущенная неизвестно кем.
— А как скоро пароход пошел ко дну?
— Радист не успел передать «SOS». Когда шлюпка отходила от парохода, над водой еще оставался капитанский мостик. Шлюпка быстро отошла в темноту, и команда боялась, что ее расстреляет судно, которое выпустило торпеду.
— Так они видели это судно?
— Похоже, что нет, но, вероятно, подозревали его присутствие.
— Кто вам это рассказал?
— Радист с «Магнитогорска».
— И это все?
— Еще там звери погибли.
— Какие звери?
— Они везли для какого-то дрессировщика двух африканских львов, двух южноамериканских ягуаров и одного бенгальского тигра. Радист сообщает, что звери были под твиндеком и в последнюю минуту подняли неистовый рев.
— Если львы умеют плавать, мы их встретим, — усмехнулся комиссар.
— Хорошо. Можете идти! — сказал командир радисту. — Если будут какие-нибудь новости, тотчас же звоните мне.
— Слушаю, товарищ командир!
Радист ушел. Капитан-лейтенант и комиссар остались одни. Поблизости стоял только вахтенный командир.
«Буревестник» продолжал идти переменным курсом, пересекая район, где ожидали найти «Разведчика рыбы».
— Если у них не произошло вынужденной посадки, то можно ожидать наихудшего, — заметил комиссар.
— Думаете, серьезная авария? — спросил командир.
— Возможно, им пришлось выброситься на парашютах.
— Тогда они постарались бы выбросить свою лодку.
— Могли не успеть.
— Будем искать, пока не найдем.
Около полуночи Трофимов пошел в каюту вздремнуть.
В это время в радиорубке старательно слушали, как переговаривались между собою многочисленные станции. Один радист дежурил на длинных волнах, другой — на коротких. Оба пропускали равнодушно известия о чьем-то здоровье, о дате выезда и приезда, о высылке кому-то цветов с первым рейсом. Их интересовали сообщения о самолете. Внезапно радист, работавший на длинных волнах, насторожился. Ухо его уловило какие-то странные, тревожные звуки. Кто-то медленно, точно неопытной рукой, выстукивал «SOS». Кто-то звал на помощь! Радист уже ничего не слушал, кроме той станции, что передавала бесконечные три точки, три тире, три точки. Он хотел узнать ее позывные, но неизвестный радист их не передавал. Но вот он назвал свой пароход. Радист автоматически заносил на бумагу карандашом: «SOS, SOS, SOS, SOS… Пароход «Антопулос» тонет. Спасаемся. Ищите пилота Бариля, штурмана Петимка, Зорю Находку, Марка Завирюху. SOS, SOS, SOS…»
Неизвестный радист не обозначал местонахождение утопающего парохода.
— Пеленг, пеленг бери! — закричал радист своему помощнику — коротковолновику.
Тот понял, что передают что-то чрезвычайно важное, бросил свой приемник и схватил наушники от длинноволнового аппарата. Он услышал «SOS» и, быстро повернув колесико пеленгатора, снова поймал его. Теперь пеленгатор был направлен на линию рации, передающей «SOS». Эта линия шла под углом в сто десять градусов на юго-восток от курса эсминца. Где-то на этой линии, очевидно не очень далеко от них находилась рация, передающая «SOS». Только успели взять пеленг, как рация умолкла.
Старший радист немедленно позвонил на мостик. Узнав, что командир в каюте, он протелефонировал туда.
— Слушаю, — раздался немного заспанный голос Трофимова.
Радист передал принятое сообщение и сказал про пеленг.
— Молодец! — похвалил его командир. — Это немного похоже на провокацию. Какие радиостанции есть на этой линии?
— На суше ближе Багдада нету. Это может быть только плавучая радиостанция.
— Хорошо! Слушайте дальше. Может быть, еще поймаете этого неизвестного корреспондента. Обязательно пеленгируйте! — И командир повесил трубку.
Через две минуты Трофимов стоял наверху. Он приказал изменить курс на запеленгованную радистами рацию и приготовиться к боевой тревоге. Гидрофонисты усилили наблюдение. К боевым местам вызвали артиллеристов, пулеметчиков и торпедистов.
Командир «Буревестника» считал радиостанцию, передавшую сигналы, провокационной. Но кому понадобилось провоцировать и с какой целью? Этого он не знал и приготовился к каким угодно неожиданностям. Возможно, в этом заинтересована та самая таинственная подводная лодка, в существовании которой Семен Иванович почти убедился.
