Берег черного дерева и слоновой кости (сборник) - Жаколио Луи (читаем книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗

И быстро засунув под постель сверток, пастор проговорил смиренно:

— Да будет с тобой мир, сын мой!

Надод слегка повернул голову и понял: дверь в это время отворилась, и посетителю снова пришлось играть роль пастора.

— Ночи не проживет, — сокрушенно прошептал мнимый пастор, выходя из камеры.

Глава XII

«Грабители морей»

По старым тюремным правилам, освещать камеры полагалось только с семи и до десяти часов вечера. Вот это-то обстоятельство и было на руку Надоду.

Воспользовавшись минутой, когда оба сторожа, из которых один неотлучно дежурил в его камере, а другой — перед ней, вышли куда-то, он развернул принесенный ему сверток. В нем оказались костюм сестры милосердия и бритва.

Первой мыслью Надода было перерезать горло своим сторожам и, переодевшись, бежать. Но он вовремя вспомнил, что ему придется проходить через гауптвахту, где его одного, конечно, не пропустили бы.

Тогда в его голове быстро созрел другой план.

Быстро выбрившись, он переоделся в платье сестры милосердия, а из своего платья сделал чучело и положил на постель под одеяло. Потом, опустившись на колени, он принялся ждать.

В это время было уже настолько темно, что обман не мог броситься в глаза.

Вернувшийся сторож был поражен, застав в камере преступника благочестивую сестру. Впрочем, ее вид не вызвал у него подозрения. Сестры общины милосердия нередко посещали тюрьму, облегчая последние минуты приговоренных к смерти.

— Кто вас сюда впустил, мать честная? — спросил он.

— Сам господин директор по рекомендации того пастора, который был у узника. Но этот несчастный отвернулся к стене и ругаясь заявил, что он не хочет меня слушать и не нуждается в моих молитвах, — проговорил Надод шепотом, чтобы не выдать своего голоса.

— Будьте уверены, что так оно и есть, матушка, — ответил старик. — Я так думаю, что вы не знаете, к кому вас прислали.

— Нет.

— Это знаменитый разбойник и убийца, Надод Красноглазый. Когда его привели к нам, он сказал: «Менее чем через месяц я убегу отсюда, и это будет мой двадцать второй побег». Он мог бы прибавить «и последний», так как ему поневоле придется скоро выйти отсюда, но только ногами вперед и не иначе, как в деревянном ящике.

— Я полагаю, что мне здесь нечего делать, — прошептала сестра милосердия. — Мое присутствие неприятно ему.

Все нервы Надода были напряжены до крайности. Пот крупными холодными каплями выступил на его лице.

— О, вы не добьетесь от него ни звука, сестра. Ступайте с Богом. Я провожу вас.

Надод облегченно вздохнул.

Не торопясь, сторож выбрал из целой связки нужный ему ключ и открыл дверь камеры.

— Ты подождешь здесь, Иогансон, — сказал он второму сторожу и, равнодушно насвистывая, пошел вперед по коридору, показывая дорогу.

Через каждые десять метров открывалась железная дверь и захлопывалась со зловещим стуком, заставляя трепетно сжиматься сердце Надода.

Каждая такая дверь была новым шагом к его свободе.

— Скажите, сестра, — обратился к нему сторож, — вас господин директор через канцелярию провел?

Бандит похолодел от ужаса. Он вспомнил, что по тюремным правилам все посетители должны были проходить через канцелярию, которая при входе и выходе удостоверяла их личность.

— Нет! — растерянно прошептал он. — Господин директор провел меня прямо в камеру.

— В таком случае и мы сейчас пройдем тем же путем.

Свернув в боковой коридор, сторож открыл дверь на гауптвахту и, пропустив туда сестру, объявил:

— По приказанию господина директора.

— Пароль? — спросил караульный начальник.

— «Бдительность и верность!» — шепнул сторож на ухо солдату.

— Проходите!

Лицо благочестивой сестры было закрыто покрывалом. Сторож проводил ее до самого выхода.

— До свиданья, благочестивая мать! — сказал он, низко кланяясь.

Надод был свободен.

В нескольких шагах от тюрьмы его ожидал экипаж, запряжённый парой быстрых лошадей.

Когда через десять минут было обнаружено исчезновение преступника и со стороны тюрьмы раздался пушечный выстрел, бандит был уже далеко.

Посланная по горячим следам погоня вернулась ни с чем.

Тюремный сторож лишился своего места. Это была еще сравнительно легкая кара, но для него она была ужасна, так как он был единственным кормильцем в семье.

Как-то вечером сидел он, окруженный женой и детьми, и с отчаянием думал о приближающихся голодных днях. Вдруг в дверь постучали, и вошедший незнакомец положил на стол небольшой кожаный мешок и без слов удалился.

В этом мешке оказалось двадцать тысяч золотых талеров и записочка, коротко гласившая: «От сестры милосердия».

Надод исчез бесследно.

В это время только что окончилась Семилетняя война, в которой принимали участие Пруссия, Франция, Австрия и Россия.

Опустошенная и обессиленная Европа представляла благодатные условия для развития всевозможных преступных обществ и организаций, носивших разнообразные названия: «Рыцари Шварцвальда», «Нагреватели», «Вольные товарищи», «Рыцари горных стран» и «Грабители морей».

Самым значительным из этих обществ было «Грабители морей», отличавшееся большим размахом своих операций. Они действовали не только на море, но и на суше. В их распоряжении находились многочисленные корабли, прекрасно вооруженные и снабженные хорошо подобранным экипажем, и сухопутные шайки.

Прежде чем приступить к делу, «грабители» получали самые точные указания от своих агентов, среди которых многие принадлежали к высшему свету и занимали важные государственные посты.

Так, когда шайка «грабителей» собиралась ограбить какой-нибудь дворец, начальник ее получал точный план расположения комнат с подробным описанием их и ключи от всех дверей.

У «грабителей» были могущественные покровители и заступники, и нередко случалось, что, пойманные на месте преступления, они непонятным образом освобождались от наказания.

Это объяснялось тем, что «грабители» часто действовали в интересах отдельных высокопоставленных лиц.

Невольными свидетелями одного из таких преступлений оказались Эдмунд и Олаф Биорны.

Спрятавшись за утесами в бухте одного островка в Северном море, они наблюдали, бессильные что-либо предпринять вдвоем против шестидесяти, как бандиты бросили в море отца, мать и пятерых детей.

Несчастные молили о пощаде.

— Мой брат хочет получить мой титул и мое состояние, — говорил отец. — Я уступлю ему все. Только не губите нас! Составьте протокол о нашей смерти и высадите нас на одном из островов Тихого океана. Никто никогда не узнает о нашем существовании.

Но негодяи были безжалостны.

Убийством руководили два человека, в одном из которых молодые люди впоследствии узнали чичестерского нотариуса Пеггама, а лицо и атлетическая фигура другого были скрыты плащом. Это был Надод.

Вне себя от того, что им пришлось увидеть, братья дали торжественную клятву во что бы то ни стало разыскать убийц и достойно наказать их.

Глава XIII

Преступный заговор

Сокровища Розольфсского замка представляли слишком заманчивую добычу, чтобы «Грабители морей» не сделали попытки овладеть ими.

Была организована специальная экспедиция, начальство над которой поручили Надоду; в его же распоряжение были предоставлены все силы и все средства общества.

Однако Красноглазый скоро убедился, что легкие корабли «Грабителей» были бессильны против толстых стен, пушек и эскадры из семи быстроходных и хорошо вооруженных кораблей, составлявших надежную защиту Розольфсского замка.

Тогда Надод решил действовать иным путем.

Он обратился к любимцу шведского короля и первому министру двора Гинго, рекомендуя ему средство для укрепления королевского трона.

Надо сказать, что положение Густава III было в то время довольно шатким. Дворянство ненавидело его, и со всех сторон ему угрожали заговоры. Даже в придворных кругах открыто поговаривали о том, чтобы восстановить на шведском престоле династию Биорнов.