За борт! - Касслер Клайв (книги полностью бесплатно .txt) 📗
Мин Корио опустила подбородок на хрупкие руки и склонила седеющую голову, не отрывая взгляда от экрана; голубые жилки на ее висках сосредоточенно пульсировали. Лицо ее медленно исказила гневная гримаса. Теперь она походила на египетскую мумию, у которой кожа побелела и осталась нетронутой.
— Питт и НПМА, — раздраженно прошипела она. — Что нужно этим грязным ублюдкам? Сначала разоблачение „Сан-Марино“ и „Пайлоттауна“, теперь это.
— Возможно, это всего лишь совпадение, — предположил Ли Тонг. — Между фрейтерами и яхтой нет прямой связи.
— У них есть осведомитель. — Ее голос прозвучал как щелчок хлыста. — Нас продали.
— Не может быть, онуми, — сказал Ли Тонг, которого позабавил этот неожиданный взрыв. — Только мы с тобой знаем факты. Все остальные мертвы.
— He бывает безупречных. Только дураки считают себя совершенством.
Ли Тонг был не в настроении выслушивать рассуждения бабушки.
— Не волнуйся понапрасну, — сказал он. — Ищейки правительства все равно рано или поздно нашли бы яхту. Мы не можем средь бела дня заменить президента, не рискуя тем, что нас заметят и остановят. И так как яхту после рассвета не обнаружили, простая арифметика говорит, что она где-то ниже по реке между Вашингтоном и Чесапикским заливом.
— И, очевидно, мистер Питт легко сделал такой вывод.
— Это ничего не меняет, — сказал Ли Тонг. — Время по-прежнему на нашей стороне. Как только Луговой получит удовлетворительные результаты, нам останется только присмотреть за получением золота. После этого президент Антонов может получить нашего президента. Но для страховки и для торгов в будущем мы сохраним Марголина, Ларимера и Морана. Поверь мне, онуми, самое сложное позади. Корпоративная крепость Бугенвилей в полной безопасности.
— Может быть, но псы подбираются слишком близко.
— Нам противостоят хорошо подготовленные умные люди, располагающие лучшей в мире техникой. Они могут подойти ближе, но никогда не узнают о нашем участии.
Отчасти умиротворенная, Мин Корио вздохнула и отпила своего вечного чаю.
— Ты говорил с Луговым за последние восемь часов?
— Да. Он утверждает, что никаких препятствий нет и он сможет завершить проект в пять дней.
— Пять дней, — задумчиво сказала она. — Думаю, пока нужно окончательно приготовиться к расчету с Антоновым. Наш корабль пришел?
— „Венеция“ пришла в Одессу два дня назад.
— Кто капитан?
— Джеймс Мангай, преданный работник нашей компании, — ответил Ли Тонг.
Мин Корио одобрительно кивнула.
— И хороший моряк. Он начал работать на меня двадцать лет назад.
— У него приказ отплыть, как только на судно будет погружен последний ящик с золотом.
— Хорошо. Теперь посмотрим, что будет делать Антонов, чтобы отсрочить платеж. Прежде всего он, конечно, потребует подождать с уплатой, пока не будет доказан успех эксперимента Лугового. Мы на это не пойдем. А тем временем он направит в США армию агентов КГБ, чтобы отыскать президента и лабораторию, в которой он находится.
— Ни русские, ни американцы не смогут найти, где спрятаны Луговой и его люди, — решительно сказал Ли Тонг.
— Яхту они нашли, — напомнила Мин Корио.
Прежде чем Ли Тонг смог ответить, экран погас, запись кончилась. Он поставил ленту на перемотку.
— Хочешь посмотреть еще раз? — спросил он.
— Да, хочу внимательней рассмотреть команду ныряльщиков.
Когда перемотка кончилась, Ли Тонг нажал кнопку „воспроизведение“, и на экране снова появилось изображение.
Мин Корио бесстрастно смотрела с минуту, потом сказала:
— Каковы последние сообщения с места работы?
— Команда НПМА поднимает тела и готовится поднять яхту.
— Кто этот рыжий, тот, что говорит с Питтом?
Ли Тонг увеличил изображение, и два человека заняли весь экран.
— Адмирал Джеймс Сандекер, директор НПМА.
— Твоего человека, снимавшего Питта, не заметили?
— Нет, он лучший в своем деле. Бывший агент ФБР. Его наняла одна из наших дочерних фирм, сообщив, что Питта подозревают в продаже оборудования НПМА за границу.
— А что мы знаем об этом Питте?
— Из Вашингтона везут его полное досье. Оно будет здесь через час.
Поджав губы, Мин Корио наклонилась к экрану.
— Как он мог знать так много? НПМА — океанографическое агентство. Там не держат секретных агентов. Почему он преследует нас?
— Нам нужно это выяснить.
— Приблизь, — приказала она.
Ли Тонг снова увеличил изображение, оно переместилось за плечо Сандекера, и стало казаться, будто Питт говорит в камеру.
Потом Ли остановил запись.
Мин Корио, надев на узкий нос очки с квадратными стеклами, вглядывалась в обветренное красивое лицо, которое в ответ смотрело на нее.
Глаза ее сверкнули.
— Прощайте, мистер Питт.
И, протянув руку, нажала кнопку „Выкл.“. Экран потемнел.
Суворов и Луговой сидели за бутылкой „Крофт Винтаж Порт“ 1966 года; в столовой висел густой дым от сигареты Суворова.
— Эти монголы предлагают нам только вино и пиво. Все бы отдал за бутылку хорошей русской водки.
Луговой выбрал сигару из коробки, которую держал кореец-официант.
— Надо быть культурнее, Суворов. Это отличный портвейн.
— Я не подвержен американскому упадничеству, — гордо ответил Суворов.
— Называйте как хотите, но американцы редко одобряют наши организованность и дисциплину.
— Сначала вы начинаете говорить, как они, пить, как они, а потом захотите убивать и насиловать на улицах, как они. Я по крайней мере знаю, кому верен.
Луговой задумчиво разглядывал свою сигару.
— Я тоже. То, что я делаю здесь, очень заметно скажется на нашей политике в отношении Соединенных Штатов. И это гораздо важнее, чем мелкое воровство промышленных секретов агентами КГБ.
От вина Суворов, по-видимому, расслабился и гневного ответа на выпад Лугового не дал.
— Я доложу о ваших действиях руководству.
— Я вам много раз говорил. Эту операцию разрешил лично президент Антонов.
— Не верю.
Луговой закурил сигару и выпустил к потолку облако дыма.
— Ваше мнение не имеет значения.
— Мы должны найти способ связаться с внешним миром, — сказал Суворов громче и настойчивее.
— Вы с ума сошли, — серьезно ответил Луговой. — Я вам говорю… нет, я приказываю вам — не вмешивайтесь. Разве вы сами не видите, не думаете? Оглянитесь. Все это готовилось многие годы. Каждый этап операции давно запланирован. Без организации мадам Бугенвиль все это было бы невозможно.
— Мы ее пленники, — возразил Суворов.
— Какая разница, если это выгодно нашему правительству?
— Мы должны владеть ситуацией, — настаивал Суворов. — Президента нужно увести отсюда и передать в руки наших людей, чтобы его можно было допросить. Мы даже представить себе не можем секреты, какие можно у него узнать.
Луговой раздраженно покачал головой. Он не знал, что еще сказать. Спорить с человеком, охваченным лихорадкой патриотизма, все равно что учить пьяницу высшей математике. Он знал, что, когда все будет кончено, Суворов напишет отчет, в котором выставит его ненадежным человеком, представляющим угрозу безопасности Советов. Но про себя он смеялся. Если эксперимент удастся, президент Антонов может даже присвоить ему звание Героя Советского Союза.
Луговой встал, потянулся и зевнул.
— Думаю, надо несколько часов поспать. С утра начнем программировать реакции президента.
— А сейчас который час? — тупо спросил Суворов. — В этой могиле теряешь представление о дне и ночи.
— Без пяти двенадцать.
Суворов зевнул и растянулся на диване.
— Идите спать. А я еще выпью. Настоящий русский не уходит, пока бутылка не опустеет.
— Спокойной ночи, — сказал Луговой. Он повернулся и вышел в коридор.
Суворов ждал, притворяясь, что дремлет. Три минуты он смотрел, как движется стрелка его часов. Потом быстро встал, пересек комнату и спустился по лестнице в коридор, который, повернув под прямым углом, приводил к закрытому лифту. Там Суворов остановился, прижался к стене и выглянул за угол.
