Мичман Изи - Марриет Фредерик (бесплатные серии книг .TXT) 📗
— Кажется, ему на самом деле нельзя двигаться, мистер Верзиланс, — вступился за него Гаскойн. — Я считаю, что будет лучше, если мы позовём из бондарни двух человек, и пусть они отнесут его в госпиталь.
Комендор отправился за людьми. Мистер Биггс, перевязав щеку платком из-за зубной боли (кровотечение было слабым), подошёл к буфетчику.
— Чего ты поднял такой вой? Глянь-ка на меня, я получил две пробоины в вывеску, а у тебя только одна дыра в корме. Клянусь небом, хотел бы я поменяться с тобой местами. Если я попытаюсь извлечь свист из лёгких, это будет лишь пустой тратой запасов воздуха, а проку никакого — мне не удастся извлечь из дудки ни звука. Вы скверно стреляете, мистер Изи.
— Я очень сожалею, — ответил Джек с вежливым поклоном, — и приношу вам тысячу извинений.
Пока они беседовали, буфетчик почувствовал слабость, ему показалось, что он умирает.
— Боже мой, Боже мой, — причитал он. — Какой же я был дурак. Я никогда не был джентльменом, а только щёголем и фатом. Если я останусь в живых, я никогда больше не буду обирать карманы, никогда, прости меня, Господи!
— Как так, чёрт побери! — воскликнул Гаскойн. — Значит, ты был жуликом?
— Но я никогда не буду им снова, — прошептал Истхап. — Я исправлюсь и буду вести честную жизнь. Дайте глоток воды, я умираю — вот я попался так попался…
И бедняга потерял сознание. В это время подошёл мистер Верзиланс с людьми, которые подняли буфетчика и понесли в госпиталь в сопровождении комендора и боцмана. Последний тоже решил воспользоваться медицинской помощью, прежде чем отправиться на борт судна.
— Итак, мистер Тихоня, — сказал Гаскойн, поднимая с земли пистолеты и заворачивая их в платок, — мы с тобой влипли в хорошенькую историю, и вскоре она станет известной всем. Ну и наплевать на всё! Это была лучшая шутка за всю мою жизнь, никогда я ещё так не веселился! — И Гаскойн весело рассмеялся, припоминая подробности дуэли, причём хохотал так здорово, что слёзы потекли по его щекам. Веселье Джека не было таким бурным, поскольку он опасался, что буфетчик тяжело ранен и могут последовать серьёзные неприятности. Свои опасения он высказал вслух.
— Во всяком случае, ты не убил его, — сказал Гаскойн. — Отвечать придётся, вероятно, только за попорченную вывеску боцмана, зато ты заткнул ему глотку на долгое время.
— Боюсь, что наши отпуска тоже заткнут на долгое время, — вздохнул Джек.
— Это уж как пить дать, — подтвердил Гаскойн.
— Тогда, Нед, давай поразмыслим, — сказал Тихоня. — У меня куча долларов, и, как говорится, семь бед — один ответ. Я предлагаю не возвращаться на судно.
— Собридж пошлёт за нами солдат и заставит вернуться, — ответил Гаскойн. — Правда, для этого нас нужно найти…
— И это не займет много времени, — добавил Джек. — Нас обнаружат и схватят через пару дней, если мы останемся здесь.
— Чёрт побери, к тому же я слыхал, что наш корабль поставят на ремонт, и мы проторчим здесь не менее шести недель в тесноте и под палящим солнцем, а главное, без дела — с единственным занятием наблюдать, как рыбки резвятся в воде у руля и жевать при этом гнилые абрикосы. Ах, как не хочется возвращаться на судно! Послушай, Джек, у тебя много денег?
— У меня двадцать дублонов помимо долларов, — ответил Джек.
— Тогда давай, Джек, притворимся, что мы очень испугались последствий дуэли и не осмеливаемся показаться на судне из страха, что нас повесят. Я напишу записку Джоллифу с сообщением о том, что мы спрятались, пока идёт эта катавасия, и попрошу его замолвить за нас слово перед капитаном и первым лейтенантом. Я опишу Джоллифу все подробности дуэли с ссылкой на комендора как на свидетеля. Хотя нас в конце концов накажут, но они только посмеются над нашими страхами. Я даже напишу, что Истхап убит, и мы перепугались до смерти. Вот именно это нам и надо, затем мы сядем на любое судёнышко, курсирующее между Мальтой и Сицилией, за ночь доберёмся до Палермо и совершим двухнедельное путешествие, пока не кончатся деньги.
— Ты придумал гениальную вещь, Нед, и чем скорее мы отправимся в путешествие, тем лучше. Я напишу капитану Вилсону письмо с просьбой спасти меня от виселицы, сообщу ему, куда я скрылся, и пусть это письмо вручат ему, когда мы уже отплывём в Сицилию.
Ну и умники были эти юноши, наш герой и Гаскойн, ничего не скажешь!
ГЛАВА XVIII,
в которой наш герой отправляется в новое плавание, но на этот раз волны прибивают его к берегу
Джек и Гаскойн, одетые в штатское платье, беспрепятственно достигли набережной, где вскоре отыскали хозяина сперонары, небольшого парусного судёнышка, готового отплыть на Сицилию. Они отправились с ним в кабачок и с помощью мальчишки-слуги, владевшего кое-как английским языком, столковались с хозяином лодки. За два дублона падроне (так здесь называют хозяина сперонары) согласился переправить их на Сицилию сегодняшней ночью и предоставить им на время плавания еду и два плаща вместо постели.
Наши мичманы вернулись в ту самую таверну, откуда они отправились на дуэль, и, заказав добрый обед в одной из задних комнат, стали развлекаться тем, что хлопали мух и обсуждали события прошедшего дня в ожидании обеда.
Поскольку мистер Верзиланс счёл за благо не возвращаться на корабль до вечера, а мистер Биггс также, по понятным причинам, не хотел появляться на судне до наступления темноты, то вести о дуэли дошли до слуха команды только на следующее утро. Но и тогда они поступили не от боцмана или комендора, а от госпитального медбрата, который заявился на корабль с сообщением о том, что у них на излечении лежит раненый матрос с корвета, но что он поправляется.
Мистер Биггс поднялся на палубу с забинтованным лицом и в крайне скверном расположении духа.
— Чёрт бы побрал этого Джека Изи, — бормотал он про себя, — с тех пор как мы вышли из Портсмута, я только дважды был в отгуле на берегу, и оба раза со мной что-нибудь приключалось по его милости: первый раз я вернулся на борт без штанов и вынужден был сверкать голой кормой перед всей честной компанией, а сейчас появляюсь на люди с перевязанной мордой.
Он доложил вахтенному офицеру о прибытии из отпуска, торопливо спустился в свою каюту, лёг спать и проворочался всю ночь от боли, размышляя о том, под каким предлогом ему уклониться от выполнения своих обязанностей, чтобы не подниматься на палубу на следующее утро. Впрочем, он был избавлен от такой необходимости, так как утром Джоллиф передал мистеру Собриджу письмо от Гаскойна, а капитан получил письмо от Джека.
Капитан Вилсон поднялся на палубу и узнал, что Собридж располагает более подробными сведениями о дуэли, нежели те, что приводятся в письме Джека. Перечитав вместе с Собриджем письмо Гаскойна, они вызвали в кают-компанию на допрос Верзиланса и тут же отправили его под арест, после чего они разразились хохотом.
— Честное слово, хотел бы я знать, когда кончатся похождения мистера Изи? — спросил капитан. — Эта дуэль заслуживает только того, чтобы над ней посмеялись, ибо в конце концов дело пустяковое и можно было бы ограничиться выговором, но глупые мальчишки удрали на Сицилию, и теперь я ума не приложу, как их вытянуть назад.
— Сами вернутся, сэр, как только у них кончатся деньги.
— Если только не попадут в другую беду. Этот повеса Гаскойн ничуть не лучше Джека, и когда они вместе, нельзя предугадать, что может случиться. Я сегодня обедаю у губернатора и расскажу ему о новом способе дуэли. Ну и посмеётся же он!
— Да, сэр, старина Том любит подобные истории.
— Мы должны разузнать, Собридж, действительно ли они удрали с Мальты, а вдруг они обманывают нас?
Но на этот раз Джек и Гаскойн точно выполнили своё обещание. Плотно пообедав, они до вечера развлекались с обезьянкой, чтобы как-то убить время в ожидании, когда за ними явится падроне.
— Что будем делать с пистолетами, Тихоня?
— Возьмём с собой, и нужно их зарядить перед отъездом, вдруг они нам понадобятся. Кто знает, может быть, на сперонаре вспыхнет мятеж? Жаль, что с нами нет Мести.
