Скала Мэддона - Иннес Хэммонд (мир бесплатных книг .txt) 📗

— О, Боже! Будь у меня хоть один такой брусок, — пробормотал Берт. — Хотел бы я посмотреть на физиономию моей старухи, когда положу его на кухонный стол. Осторожно, кто-то идёт! Он едва успел убрать коробочку с брусками, как дверь откатилась в сторону и вошёл Рэнкин.

— Почему снаружи нет часового? — спросил он. Его лицо раскраснелось от выпитого виски.

— Я только что вошёл, чтобы позвать сменщика, — ответил я.

— Ваши люди должны заступать на вахту без напоминания. Возвращайтесь на пост. Напрасно вы надеетесь, что под покровом темноты сможете нарушать приказ. Хороший из вас получится офицер! Я пришёл сказать вам, что на случай повреждения судна наша шлюпка — номер два по левому борту. — Тут он заметил штык в руках у Берта. — Что это вы задумали, Кук?

— Ничего, мистер Рэнкин, ничего, честное слово, — невинно ответил Берт.

— А почему у вас в руке штык? — настаивал Рэнкин.

— Я собираюсь почистить его.

— Почистить! — фыркнул Рэнкин. — Да вы никогда ничего не чистили, во всяком случае, по собственному почину. — Он шагнул вперёд и увидел вскрытый ящик. — Значит, вы вскрыли ящик, Кук? По прибытии в Англию, Кук, вам придётся…

— Одну минуту, господин мичман, — прервал его Берт. — Разве вы не любопытны? Мы не сделали ничего плохого. Вы знаете, что в этих ящиках?

— Разумеется, знаю, — ответил Рэнкин. — А теперь заколотите ящик.

Берт хмыкнул.

— Держу пари, вы думаете, что там самолётные двигатели, как тут и написано. Взгляните-ка сюда. — И он протянул Рэнкину коробочку с серебряными брусками.

— О, Господи! — прошептал тот. — Серебро! — Он поднял голову и сердито продолжал: — Ты болван, Кук! Это же драгоценный металл. Смотрите, тут печать. Ты сломал её. За это придётся отвечать. Как только судно войдёт в гавань, я посажу тебя под арест. И вас тоже, капрал. А теперь возвращайтесь на пост. Я двинулся к двери, но голос Берта остановил меня.

— Послушайте, мистер Рэнкин. Как только мы окажемся в Англии, я отправлюсь в отпуск к жене и детям. Если у кого-то и будут неприятности, то только не у меня.

— Что ты хочешь этим сказать? — насупился Рэнкин.

— Я хочу сказать, что за охрану груза отвечаете вы. И не только за охрану, но и за наши действия. Так? И лучше всего положить коробочку на место и ничего никому не говорить. Не так ли, мистер Рэнкин?

Рэнкин ответил не сразу.

— Хорошо, — наконец выдавил он. — Положите коробочку на место и заколотите ящик. Я доложу капитану, а он решит, какие нужно принять меры. Сломанную печать скрыть не удастся. Чиновники казначейства наверняка захотят узнать, кто сломал её, когда и зачем.

Я вышел на палубу. Несколько минут спустя ко мне присоединился Рэнкин.

— Будьте осмотрительней с этим Куком, — сказал он и направился к трапу, ведущему на капитанский Мостик.

II. Взрыв

Сознание того, что нам доверена охрана действительно ценного груза, круто изменило моё отношение к происходившему. Нельзя сказать, что я сразу стал подозревать капитана Хэлси, но обострившееся чувство ответственности во многом обусловило мои дальнейшие действия. Я никого не боялся. Наоборот, мерный гул двигателей под ногами, солёный туман, висящий над палубой, прибавляли мне сил, вселяли уверенность.

— Ахой, «Трикала», — прогремел над водой металлический голос из далёкого мегафона. — «Скорпион» вызывает «Трикалу».

— «Трикала» слушает. «Скорпион», говорите, — ответили с мостика. Сначала я ничего не увидел. Затем слева по борту различил в темноте белый бурун рассекаемой форштевнем корабля воды. Когда далёкий мегафон загремел вновь, я уже видел стройный силуэт эсминца, идущего параллельным курсом.

— Штормовое предупреждение. «Трикала», сближайтесь с «Американским купцом». Сближайтесь с «Американским купцом» и держитесь рядом с ним.

— Ясно, «Скорпион», — последовал ответ. Прозвенел машинный телеграф, гул двигателей сразу усилился. Эсминец отвалил в сторону и исчез в ночи. На палубу вышел Силлз. Начиналась его вахта.

— Мы заколотили ящик, капрал, — сказал он, — но печати поправить не удалось.

В стальной каюте Берт сидел нахохлившись.

— Извини, приятель. — Он попытался улыбнуться. — К сожалению, я не заметил печатей. Да и как я мог знать, что мы везём сокровища Английского банка?

— Всё утрясётся, Берт, — ответил я, оставил его наедине с серебром и спустился на камбуз выпить какао. Кок сидел у раскалённой плиты, сложив руки на толстом животе. Его очки сползли на кончик носа. На столе лежала раскрытая книга, на коленях кока свернулся кот. Кок дремал. Когда я вошёл, он снял очки и протёр глаза.

— Наливай сам, — сказал он, увидев пустую кружку. Котёл с какао стоял на обычном месте. Я наполнил кружку. Густой напиток обжигал горло. Кок начал поглаживать кота. Тот проснулся, мигнул зелёными глазами, потянулся и довольно замурлыкал. Кок повернулся к буфету и достал бутылку виски.

— Вон там есть стопочки, капрал.

Я поставил их перед коком, он разлил виски и начал рассказывать о своей жизни. Он плавал коком уже двадцать два года, переходя с одного судна на другое. У него была жена в Сиднее и жена в Гулле, и он утверждал, что знаком с женской половиной населения всех портов семи морей. Он говорил и говорил, глядя в пламя печи, поглаживая спину мурлыкающего кота.

— Вы давно плаваете с капитаном Хэлси? — спросил я, дождавшись редкой паузы. — Что это за человек? — Мне не давало покоя решение Рэнкина доложить капитану о вскрытом ящике.

— Плыву с ним в пятый раз, — ответил кок. — Не могу сказать, что хорошо знаю. Никогда не видел его, пока не попал на «Трикалу» в сорок втором. О нём лучше спросить у Хендрика, первого помощника, матроса по фамилии Юкс, да Ивэнса, кочегара из Уэльса. Они плавали с Хэлси ещё в Южно-Китайском море, когда тот был шкипером «Пинанга». Но из них слова не вытянешь. Не могу их винить.

— Почему? — спросил я.

— Ну, это всего, лишь слухи, поэтому не советую повторять то, что я сейчас скажу. — Он пристально посмотрел на меня. — Но я кое-что слышал. Так же, как и другие, кто побывал в китайских портах. Я не утверждаю, что это правда. Но я не знаю ни одной портовой сплетни, которая зародилась бы из ничего.

— И что это за сплетня? — спросил я, когда он вновь уставился в огонь.

— О, это длинная история. В общем, речь шла о пиратстве. — Кок резко повернулся ко мне. — Учтите, дружок, вы должны молчать, ясно? Я болтливый старый дурак, раз уж вам рассказываю. Но я не могу говорить об этом с матросами. Зачем навлекать на себя неприятности? Вы — совсем другое дело. Вы, можно сказать, наш гость. — Он опять отвернулся к огню. — Впервые я услышал о капитане Хэлси в Шанхае. Тогда я не думал, что окажусь с ним на одном корабле. Пиратство. Пиратство и убийства, вот что говорили о нём в Шанхае. Вы видели, как он мечется по мостику? Вряд ли, вы тут всего сутки. Но всё ещё впереди… впереди.

— Я слышал, что он любит декламировать Шекспира. Вы говорите об этом?

— Верно, Шекспир. Это его библия. Он может целый день декламировать Шекспира, сначала на капитанском мостике, потом в своей каюте. Цитаты перемежаются у него с приказами, и новичок часто не сразу понимает, что к чему. Но вы прислушайтесь к отрывкам, которые он выбирает. Я читал Шекспира. Я вожу с собой томик его пьес, потому что с ним не чувствуешь себя одиноким. Прислушайтесь, и вы поймёте, что в его цитатах одни убийства. И ещё: он выхватывает те отрывки, что соответствуют его настроению. Сегодня утром он был Гамлетом. Когда он — Гамлет, можно спать спокойно. Если он весел, то цитирует Фальстафа. Но если он Макбет или Фалконбридж, надо держать ухо востро. А не то он может огреть тебя тем, что попадётся под руку. Маньяк, вот он кто. Бешеный лунатик. Но он прекрасный моряк и знает, как управлять кораблём. Кок наклонился вперёд и подбросил угля в печь.

— Говорят, раньше он был актёром и отрастил бороду, чтобы изменить внешность. Об этом мне ничего не известно. Но в Шанхае я слышал, что он нашёл «Пинанг» во время урагана, недалеко от Марианских островов в Тихом океане. Он шёл на маленькой шхуне. Команда покинула «Пинанг», но Хэлси удалось запустить помпы, откачать воду и доплыть до Шанхая. Судно не было застраховано, бывшие владельцы не пожелали платить за его спасение, и каким-то образом он купил «Пинанг» за бесценок. Это было в тысяча девятьсот двадцать пятом году. Мне говорили, что об этом писали в газетах. Дальнейшее, правда, в печать уже не попало. Хэлси подлатал «Пинанг» и начал перевозить грузы для одной из торговых фирм. Команду он набрал из отъявленных мерзавцев, которых всегда полно в портах. Торговля велась строго в рамках закона, хотя я не могу утверждать, что они не занимались контрабандой. Без этого не обходится ни одна торговая операция в портах Южно-Китайского моря.