Плавучий остров - Верн Жюль Габриэль (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Виднеется густо населенный округ Таравао, его прекрасно возделанные поля и отличные дороги среди апельсиновых рощ, связывающие его с округом Панеари. На самой высокой точке побережья вырисовывается форт, господствующий над обеими сторонами перешейка и защищенный пушками, жерла которых высовываются из амбразур, словно рыльца каких-то бронзовых водосточных труб. В глубине бухты скрывается порт Фаэтон.
— Почему имя самонадеянного возничего солнечной колесницы сияет над этим перешейком? — спрашивает сам себя Ивернес.
В течение всего дня Стандарт-Айленд медленно огибает с запада более резко обозначенные здесь контуры кораллового основания Таити. Перед глазами путешественников разворачиваются побережья других округов с их селениями — Папеери среди заболоченных местами равнин, Матайеа, превосходная гавань Папеурири, затем широкая долина, где протекает речка Ваихириа, и в глубине пейзажа — гора, высотою в пятьсот метров, — нечто вроде тумбы, поддерживающей умывальный таз, окружностью в полкилометра. Это древний кратер, наверное наполненный пресной водой и, видимо, не имеющий никакого сообщения с морем.
Миновав округ Ахаураоно с его обширными хлопковыми плантациями, округ Папара, где возделываются по преимуществу сельскохозяйственные культуры, Стандарт-Айленд огибает мыс Мараа, за которым открывается просторная долина Парувла, начинающаяся у подножия Короны и орошаемая Пунаруном. За Таапуной, мысом Татаа и устьем реки Фаа, коммодор Симкоо берет слегка к северо-востоку, ловко минует островок Моту-Ута и в шесть часов вечера останавливается перед входом в бухту Папеэте.
Здесь между коралловыми рифами причудливо извивается фарватер, который до самого мыса Фаренте отмечен вместо вех вышедшими из употребления пушками. Само собою разумеется, что коммодору Симкоо благодаря его картам незачем обращаться к лоцманам, чьи лодки крейсируют у входа в фарватер. Тем не менее одна лодка с желтым флагом санитарной службы на корме приближается к Стандарт-Айленду и входит в гавань левого борта для получения всех необходимых сведений. На Таити строгие порядки, и никому не разрешается сходить на берег, пока санитарный врач, сопровождаемый одним из офицеров порта, не выдаст пропуска.
Впрочем, для Стандарт-Айленда это простая формальность. Ни в Миллиард-Сити, ни в его окрестностях никаких больных нет. Во всяком случае, заразные болезни — холера, инфлюэнца, брюшной тиф, оспа — там совершенно неизвестны. Поэтому Стандарт-Айленд получает обычное свидетельство о благополучном санитарном состоянии. Но так как после коротеньких сумерек быстро наступает ночь, высадка откладывается назавтра, и плавучий остров до утра погружается в сон.
На рассвете раздаются выстрелы. Это батарея Волнореза салютует двадцатью одним залпом Наветренным островам и Таити, столице французского протектората. Одновременно на башне обсерватории трижды поднимается и опускается красный флаг с золотым солнцем.
Таким же точно количеством выстрелов отвечает западная батарея на мысу у входа в главный фарватер Таити.
Гавань правого борта с раннего утра переполнена народом. Электрические поезда доставляют в порт изрядное количество туристов, направляющихся в столицу архипелага. Само собой разумеется, что Себастьен Цорн и его друзья находятся в числе самых нетерпеливых. Так как портовых судов на всех не хватает, туземцы предлагают переправить желающих на своих лодках.
Губернатора надлежит высадить первым. Предполагается официальная встреча с гражданскими и военными властями Таити, а также не менее официальный визит, который он должен нанести королеве.
И вот, около девяти часов утра, Сайрес Бикерстаф, его помощники Бартелеми Рэдж и Хабли Харкур (все трое в парадной форме), главнейшие именитые господа обеих частей Миллиард-Сити во главе с Нэтом Коверли и Джемом Танкердоном, коммодор Симкоо и его офицеры в блестящих мундирах и полковник Стьюарт с адъютантами усаживаются в лучший катер и направляются к гавани Папеэте.
Себастьен Цорн, Фрасколен, Ивернес, Пэншина, Атаназ Доремюс, Калистус Мэнбар вместе с некоторыми служащими едут в другом катере.
Лодки с берега, туземные пироги тянутся своего рода почетным конвоем за официальным миром Миллиард-Сити, достойно представленным губернатором, высшими служащими, именитыми гражданами, из коих два главных достаточно богаты для того, чтобы купить не только остров Таити, но и весь архипелаг Общества вместе с его королевой.
Папеэте — отличный порт и настолько глубокий, что там могут становиться на якорь даже суда с большим водоизмещением. К порту ведут три пролива: большой пролив с севера, шириною в семьдесят метров и длиною в восемьдесят, фарватер его портит небольшая мель, пролив Таноа на востоке и пролив Тапуна на западе.
Электрические катера торжественно проходят вдоль берега, застроенного виллами и загородными домами, мимо молов, у которых пришвартованы корабли. Высадка производится у красивого водоема, где суда обычно запасаются пресной водой; водоем этот питают быстрые ручьи, бегущие с соседних гор: на одной из них вырисовывается сигнальная вышка.
Сайрес Бикерстаф и его свита сходят на берег, заполненный народом, — французы, туземцы и иностранцы приветствуют «жемчужину Тихого океана», как самое необычайное из чудес, когда-либо созданных человеческим гением.
После первых же приветствий пышный кортеж направляется ко дворцу французского комиссара Таити.
Калистус Мэнбар, необыкновенно представительный в своем парадном костюме, который он надевает лишь в торжественных случаях, приглашает членов квартета следовать за ним, и те весьма охотно принимают его приглашение. Французский протекторат распространяется не только на острова Таити и Муреа, но и на окружающие их группы островов. Французскую администрацию возглавляет командующий-комиссар, которому подчинен помощник, непосредственно управляющий различными ведомствами — военным, морским, колониальных и местных финансов, а также судебным. Генеральный секретарь комиссара ведает гражданскими делами. На отдельных островах — Муреа, Факарава в архипелаге Помоту, в Таиохаэ на Нукухиве — имеются резиденты и мировой судья, подчиненный судебным инстанциям Маркизских островов. С 1861 года действует консультативный совет по делам сельского хозяйства и торговли, собирающийся один раз в год в Папеэте. Там же находятся артиллерийское и военно-инженерное управления. Что касается гарнизона, то он состоит из колониальной жандармерии, артиллерии и морокой пехоты. Священник с викарием, получающие жалованье от правительства, и девять миссионеров на некоторых островах обеспечивают отправление католического культа. По правде сказать, парижане могут чувствовать себя здесь как во Франции, как в каком-нибудь французском порту, и им это весьма приятно.
Селения на различных островах управляются чем-то вроде муниципального совета из туземцев под председательством таваны, которому помогают судья, полицейский и два советника, избранных населением.
Процессия идет ко дворцу под сенью высоких деревьев. Повсюду кокосовые пальмы с великолепными прямыми стволами, мирты с розовой листвой, молочайные деревья, каучуковые, гуайявы и т. д.
Дворец комиссара, широкая крыша которого чуть видна из зелени, представляет собой довольно изящное строение с двухэтажным фасадом. Там уже собрались главные французские чиновники, а рота колониальной жандармерия выстроена в качестве почетного караула. Командующий-комиссар принимает Сайреса Бикерстафа с исключительной любезностью, какой тот не встречал в английских архипелагах этой части океана. Он благодарит Сайреса Бикерстафа за посещение Стандарт-Айлендом таитянских вод, выражает надежду, что оно будет возобновляться ежегодно, а также сожаление, что Таити не может ответить Стандарт-Айленду тем же. Беседа длится с полчаса: договорились, что Сайрес Бикерстаф на следующий день примет у себя в ратуше представителей французских властей.
— Намереваетесь ли вы продлить стоянку в Папеэте? — спрашивает командующий-комиссар.
— Да, недели на две, — отвечает губернатор.
