Пират - Вулф Джин Родман (полные книги TXT) 📗

Естественно, я посмеялся над ними, и в конечном счете выяснилось следующее: на «Кастильо бланко» были две уютные каюты, и Охеда не занимал ни одну из них. В одной жили владелец судна с женой. А в другой жила женщина. Там повсюду валялись предметы женской одежды, разные украшения и тому подобное. Раскрытые коробочки с пудрой и румянами. Нашлись там и мужские вещи, но все они были аккуратно убраны.

Я спросил Новию, почему она сказала, что на «Кастильо бланко» прячется только одна женщина.

— Потому что Охеда защищает ее. Он солжет. Он скажет, что там нет никакой женщины. Лгать для него очень опасно, любимый мой, и он это знает. Но он солжет, поскольку женщину некому защитить. Ты не испанец, и Ромбо не испанец, поэтому вы не понимаете. Я испанка и хорошо понимаю Охеду. На его корабле прячется женщина, одна. Во всяком случае, он так думает.

Глава 16

ПРОКЛЯТАЯ ГАЛЕРА

Нам нужно было поговорить с владельцем судна и его женой, но с каждым по отдельности. Встал вопрос, кого допросить первым. У нас вышел небольшой спор: мы с Ромбо говорили — владельца судна, Новия говорила — жену. Новия оказалась в меньшинстве, и я приказал одному из матросов привести на палубу хозяина галеры.

На руках у него были кандалы, на ногах тоже. Тем не менее он поклонился. Поклон получился довольно изящным, а без кандалов, вероятно, был бы в высшей степени изысканным.

— Я дон Хосе де Сантьяго, месье. Насколько я понимаю, вы капитан третьего корабля, недавно присоединившегося к нам?

Я помотал головой:

— Я капитан этого корабля. Присутствующий здесь Ромбо — мой старший помощник. Вы разговаривали с ним?

— Увы, капитан, лишь коротко. Я горю желанием служить ему, но он не дает мне такой возможности.

— Он умный человек, — заметил я.

Ромбо хихикнул.

— У вас на корабле спрятаны деньги, дон Хосе, — сказал я. — Возможно, еще какие-нибудь ценности. Вы должны показать нам тайник. Если не покажете… — Я выразительно пожал плечами.

— Нам обещали сохранить жизнь, месье. Разве вы не человек чести?

— Я человек чести. Позвольте мне объяснить вам ситуацию. Во-первых, обещание дал вам не я, а Ромбо. Несомненно, он сдержит свое слово. Но я ничего вам не обещал, и у меня развязаны руки.

— Месье…

— Во-вторых, у моих собственных глаз есть веки. — Я поморгал, показывая, что? имею в виду. — Я не знаю, что испытывает человек, лишенный век, но мне кажется, любой предпочел бы умереть, чем остаться без них.

Для пущей выразительности я сделал паузу.

— Вы получите возможность прояснить этот вопрос для нас, дон Хосе. И в-третьих…

Я вытащил пистоль и ударил пленника по голове длинным железным стволом. Сильно, но не настолько, чтобы убить.

— С чего ты взял, что он прячет деньги в тайнике? — спросила Новия.

— Я это знаю, — сказал я. — Надеюсь, он не приходится тебе родственником.

— Я впервые его вижу, Крисофоро, и даже будь он моим братом, это не имело бы значения. Но откуда ты знаешь про деньги?

Я повернулся к Ромбо:

— Что он здесь делал? Он сказал? Почему он покинул Испанию?

— Потому же, почему и мы. — Ромбо чуть печально улыбнулся. — Говорит, что хочет разбогатеть. Он знаком с губернатором.

— Он владеет этим белым судном — и хочет разбогатеть?

— Хочет умножить свое состояние. Так он говорит.

— Улыбаясь и кланяясь? — спросила Новия. — С трудом верится.

— Я передаю вам, что он говорит, — заявил Ромбо. — Я не сказал, что верю ему.

— Как-то мне пришлось болтаться без дела в Веракрусе, — сказал я, — и там я узнал кой-чего. Богатые люди довольно часто подаются в Новую Испанию. Земля там дешевле грязи, и они покупают обширные участки. Они строят большой дом, и люди, прежде владевшие землей, работают на них.

Я пнул испанца:

— Поднимайтесь, дон Хосе. Хватит притворяться. Вставайте.

Он подчинился, и я сказал:

— Если вы отдадите нам деньги, у нас не будет причины причинять вам вред, ясно? Мы высадим вас на берег где-нибудь, а сами уплывем, и с вами будет все в порядке.

— Сейчас я беден, сеньор. Все, что у меня было, забрал этот человек.

— Вы хотите стравить меня и Ромбо. Умный ход, но ничего не выйдет.

Уже сгущалась тьма, и я думал, что неплохо бы развести огонь в каком-нибудь котле, чтобы раскалить на нем железное тавро. Брат Игнасио в монастыре клеймил телят, и я знал, как впечатляюще выглядит докрасна раскаленное тавро после вечерни.

— Кто находился на вашем корабле, когда вы тронулись в путь, месье де Сантьяго? — спросила Новия. — Нам нужны имена.

Услышав ее французский, он сразу же перешел на испанский и поклонился ей. К тому времени на голове у него наверняка выросла порядочная шишка, а кандалы на руках не позволяли до нее дотянуться. Тем не менее он поклонился. Я невольно задумался, хватило ли бы у меня духу держаться так же в аду. Может, и хватило бы на первых порах, решил я.

— Вы меня знаете, сеньора. Если вы удостоите меня…

— Не удостою, — отрезала Новия. — Имена!

— Как вам угодно. — (Он сказал нам про свою жену, но я не помню ее имени полностью. Мы звали ее просто Пилар.) — Капитан моего корабля — Охеда. Карлос Охеда. Наши матросы… — он благовоспитанно хмыкнул, — не имеют значения. Спросите капитана Охеду. Он вам скажет, я уверен.

Я перевел все вышесказанное Ромбо и велел Сантьяго говорить по-французски.

— У вас на борту было также два пассажира, мужчина и женщина, — сказал Ромбо. — Они занимали хорошую каюту. Я туда заходил.

Де Сантьяго вздохнул.

— Ну ладно. Вы меня уличили. Их семьи… понимаете, будет лучше, если их семьи не будут знать. Гораздо лучше.

Новия встала и прошептала мне на ухо:

— Сейчас он снова солжет.

Я едва заметно кивнул.

— Со мной должен был путешествовать мой друг сеньор Гусман. Вместе со своей женой…

Я почувствовал, как Новия напряглась всем телом и сразу расслабилась, и все остальное пропустил мимо ушей.

— Они находились на борту, когда вы вышли в море?

Де Сантьяго печально кивнул:

— Да, месье.

— В таком случае вы солгали нам. — Ромбо говорил сердитым голосом, и я думаю, он не притворялся.

— Да, солгал, ради их семей. Видите ли, месье, мой старый друг Хайме разорился. Вы решите, что он прогорел, вложив деньги в рискованное предприятие, и будете правы. Он владел на паях дюжиной кораблей. Продав свои паи, он снарядил в плавание собственный корабль, поистине превосходный. Он нанял опытного капитана, многочисленную команду, поручил своему брату вести за него торговые дела и отправил судно в Вруней, чтобы торговать на островах короля Филиппа. Его превосходный корабль так и не вернулся. — Де Сантьяго вздохнул. — Это разорило Хайме дочиста. Его дом и все прочее имущество пошли в уплату долгов. Я убедил его присоединиться ко мне. В Новой Испании, сказал я, ты сможешь снова сколотить состояние. Многие менее способные люди возвращались оттуда богатыми. И он согласился.

— Продолжайте, — сказала Новия. — Вы отнимаете у нас время своими россказнями.

— Будь вы мужчиной, — промолвил де Сантьяго, — я бы скрестил с вами шпаги. Но так, сеньора… — Он улыбнулся. — Столь очаровательная госпожа может говорить все, что ей вздумается. Попирая мое достоинство своими башмачками, вы уже делаете мне честь. Этот человек с пистолями ваш муж?

— Да, — ответила Новия. (Мы собирались пожениться, так что она, считай, не солгала.)

Де Сантьяго повернулся ко мне и поклонился:

— Вы готовы защищать честь вашей жены, сеньор?

— Разумеется, — сказал я.

— В какое-нибудь более удобное время мои секунданты встретятся с вашими.

Я помотал головой.

— Нет. Здесь и сейчас. Эй, Чин! Приведи сюда Охеду.

Чтобы снять с де Сантьяго кандалы, потребовалось несколько минут. Я же тем временем позаимствовал у одного из своих людей абордажную саблю для него и объяснил Охеде, что мы с его начальником условились драться, а он присутствует здесь в качестве свидетеля.