Ямайский флибустьер - Губарев Виктор Кимович (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Лоренсо повертел кружку в руках и медленно опрокинул ее содержимое в рот. Затем взял со стола кусок свинины и вонзил в него на редкость ровные белые зубы.
— Я умею все, что нужно уметь моряку и солдату, — заявил он, тщательно пережевывая мясо. — Кроме того, я умею читать и писать. Еще мне знакомы некоторые укрепленные пункты испанцев на островах и материке. Я бывал в Кампече, Гаване, Картахене, Маракайбо и Кумане. Знаю, кроме португальского, испанский, французский и английский языки.
Флибустьеры слушали Секейру, не перебивая, постепенно убеждаясь в том, что он может стать для них весьма ценным приобретением — если, конечно, все сказанное им будет подтверждено на деле.
На рассвете 21 июля 1664 года, когда все приготовления к отплытию были завершены, Рок Бразилец и его люди переправились с берега на борт баркалоны. Спустя час «Плутовка» снялась с якоря, распустила паруса и, поймав ветер, покинула рейд Порт-Ройяла. Это было не самое благоприятное время для навигации. Приближался сезон ураганов, периодически зарождавшихся где-то на просторах Атлантического океана и стремительно проносившихся по параболе над Вест-Индией в сторону залива Новой Испании и Флориды. Но, вопреки мрачным прогнозам бывалых моряков, плавание началось успешно — влажный жаркий ветер не дергался из стороны в сторону и не заставлял судно беспомощно метаться на разных курсах; небо лишь изредка затягивалось грозовыми тучами, которые, коротко всплакнув, после полудня быстро уносились на запад; поверхность моря дышала спокойствием, и пираты могли часами развлекаться ловлей корифен, барракуд, акул и дельфинов, которые постоянно сопровождали судно, фосфоресцируя по ночам загадочным изумрудным светом.
29 июля на горизонте показалась темная полоса — побережье Юкатана.
— Если погода не изменится, через несколько дней будем в районе Кампече, — заверил команду штурман.
Залив Новой Испании угостил флибустьеров первым штормом. Он был непродолжительным и сгинул, оставив после себя лишь мертвую зыбь. Однако спустя шесть часов, когда «Плутовка» легла на StW, ветер вдруг сделал полный оборот вокруг «розы ветров» и подул с севера — причем столь яростно, словно решил свести с пиратами счеты.
Ночью на небо налезло полно туч, луна и звезды погасли, и пошел проливной дождь. Молнии сверкали часто и ослепительно ярко, так что казалось, будто полмира полыхает огнем. Короткие высокие волны, двигавшиеся с нескольких сторон, то и дело взбирались на палубу баркалоны, заливая вахтенных по самые уши.
Перед рассветом налетевший с NW мощный шквал сломал грот-мачту; под завывание ветра она обрушилась на левый борт, накренив «Плутовку» под опасным углом к бурлящему морю. Фальшборт зарылся в воду, а когда судно резко выпрямилось, зачерпнувшаяся вода перекатилась через палубу и смыла шлюпку. Вместе с ней разбушевавшаяся стихия прихватила и зазевавшегося матроса.
Буря не утихала двое суток, испытывая прочность баркалоны и мужество находившихся на ее борту трех дюжин разбойников. По прикидкам Флетчера, гавань Сан-Франсиско-де-Кампече осталась где-то позади, и теперь их неудержимо несло вдоль юкатанского побережья в сторону залива Тристе. Ветер несколько раз менял направление между S и O, но пиратам удавалось удерживать судно на безопасном расстоянии от берега, пока после очередного шквала набежавшим валом не разбило в щепки руль. Тяжело завалившись на левый борт, баркалона стала игрушкой разгулявшейся стихии.
— Я подозревал, что шквалы в этих местах любят побаловаться, — прокричал Бразилец на ухо Флетчеру, — но, черт возьми, не до такой же степени!
— Небесный владыка открыл все свои сундуки с ветрами! — отозвался штурман. — Волны бурлят, как кипящее молоко!
Между тем судно стремительно гнало к берегу. Для многих эти минуты стали минутами невыразимого отчаянья и страха. Все явственнее слышался рокот прибоя, а вид заламывающихся гребней прибойных валов способен был навсегда сделать слабонервного человека заикой. Сгрудившись на юте, члены шайки договорились, что именно каждый из них должен будет делать в случае кораблекрушения. Вероятность последнего теперь представлялась вполне реальной. Без руля судно не могло маневрировать и удерживаться носом или кормой к волнам. Оставалось лишь уповать на то, что в полосе прибоя удар гребня волны в борт не приведет к немедленному оверкилю.
«Плутовка» потерпела крушение на береговом баре, окаймлявшем узкий пляж к северо-востоку от залива Тристе. Едва киль врезался в песчаное дно, как пираты, имея при себе только ружья, пистолеты, замотанный в промасленную парусину запас пороха и пуль и холодное оружие, стали прыгать в воду; все хотели как можно быстрее покинуть гибнущее судно. В тот момент, когда они выбрались на сушу, баркалона резко завалилась на левый борт, перевернулась, а затем со страшным треском разломилась пополам. Прошло еще несколько мгновений, и ее обломки исчезли в ревущем водовороте.
Остаток дня измученные борьбой со стихией и промокшие до нитки разбойники провели в зарослях на диком берегу. Поскольку сухих участков суши им не удалось отыскать, пришлось заготовить деревянные рогатки и вбить их в мокрую почву. Затем на эти рогатки уложили плотный жердевой настил, а над ним из сломанных веток соорудили односкатный навес, обращенный стеной к ветру. Вокруг этого импровизированного укрытия заостренными палками и ножами была вырыта сточная канава с канальцем, по которому потоки дождевой воды устремились в сторону близлежащей низины. Спать завалились, накрывшись плащами и тесно прижавшись друг к другу.
Штормовой ветер стих к рассвету следующего дня. В девятом часу из-за туч робко выглянуло солнце, и флибустьеры, подсушив порох и одежду, двинулись в соседнюю рощу на поиски дичи и плодов.
Забота о желудке — первейшая забота любого живого существа. Все прочие проблемы отходят на второй план до тех пор, пока человек сглатывает обильную слюну и лихорадочно ищет ответ на вопрос: «Что бы поесть?» К счастью для потерпевших кораблекрушение, на Юкатане ответить на этот вопрос было гораздо легче, чем, скажем, в пустыне Атакама. На юкатанском побережье, в лесах и саваннах в те времена водилось множество птиц — куропатки, горлицы, голуби, фазаны, пеликаны, попугаи, утки и цапли; кроме того, опытный охотник мог подстрелить здесь тапира, пекари, дикую козу, оленя, кролика, агути, белоносую носуху, лисицу или белку; в лагунах было изобилие рыбы, устриц, черепах и морских коров — ламантинов. Наконец, этот край всегда славился своими сливами, бананами, виноградом, гуайявой и большим количеством других съедобных плодов.
Около полудня, слегка подкрепившись и расставив дозоры, пираты собрались на совет. Бразилец острием абордажной сабли нацарапал на земле несколько кривых линий, отдаленно напоминавших карту западного побережья Юкатана, и, глядя исподлобья на своих обескураженных потерей корабля собратьев, промолвил:
— Настало время решить, куда нам теперь топать — на север, к Кампече, или на юго-запад, к Тристе?
— Кампече — укрепленный город, — заметил Рыжебородый, рассматривая узоры на земле. — Идти на север — значит, подвергать себя неоправданному риску. Надо двигаться к заливу Тристе. Туда часто заходят корабли с Ямайки, и там у нас будет больше шансов повстречаться с друзьями.
— Все согласны с мнением Рыжей Бороды? — Рок слегка наклонил голову набок.
— В лагуну Тристе заходят не только английские и французские суда, — осмелился подключиться к разговору Секейра. — Иногда туда наведываются и испанцы. Ни для кого не секрет, что их сторожевая флотилия время от времени курсирует между Веракрусом, Кампече и другими гаванями.
— Что ты предлагаешь? — спросил Железнобокий.
— Построить лодки, пробраться на рейд Кампече и захватить там какого-нибудь «купца».
— План слишком дерзкий, — буркнул Весельчак Томми, — и совершенно невыполнимый. Для строительства лодок у нас нет топоров и прочих инструментов.
— Достанем их в одной из ближайших деревень, — сказал португалец.
