Шхуна «Колумб» (рис. Л. Лурье) - Трублаини Николай Петрович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
Экипаж «Колумба» заволновался. Рыбаки молча переглядывались; каждый читал в глазах другого надежду и тревогу. Они пристально осматривали палубу корабля, но не заметили на ней ни Марка, ни Люды, ни Зори. Рыбаки поняли, что их на эсминце нет.
Перед тем как туман окончательно рассеялся, шлюпка нашла посреди бухты полузатопленный каюк с надписью «Альбатрос». Ни в нем, ни поблизости людей не оказалось. Очевидно, с лодкой что-то случилось. Возможно, она зачерпнула воды и стала тонуть, а те, кто был в ней, выпрыгнули в воду. Куда они поплыли, неизвестно. В тумане они могли даже выплыть из бухты в море.
До полудня искали пропавших. Кроме «Колумба», в розысках приняли участие краснофлотцы с «Буревестника» и все соколинские рыбаки. Только теперь Стах узнал о гибели нового инспектора и Тимофия Бойчука. Обитатели острова были встревожены событиями последних дней, и многие шепотом уверяли, что через день — два прибоем вынесет на берег тела Марка, Люды и Находки. Все чувствовали себя во власти таинственных, непонятных событий. Послали на Торианитовый холм сообщить профессору Ананьеву об исчезновении дочери. Бледный, взволнованный, он прибыл в Соколиный, расспросил о случившемся и немедленно отправился на эсминец.
После полудня розыски прекратились. «Колумб» поднял траурный флаг и вышел в Лузаны. Рыба не могла ждать, ее надо было сдать на завод.
Глава VI
ВОДОЛАЗЫ НА ГРУНТЕ
Поднимаясь по окованным медью ступенькам трапа, на эсминец всходил профессор Ананьев. Он шел с непокрытой головой, и его седые волосы серебрились под лучами солнца. Когда он поднял голову, его изменившееся лицо поразило краснофлотцев.
Навстречу профессору вышел капитан-лейтенант Трофимов. Крепко пожав Ананьеву руку, старый моряк проводил его в свою каюту.
— Семен Иванович, что все это значит? — с отчаянием спросил Андрей Гордеевич. — За три дня — пять смертей!
— Мне известно только о двух смертях. Об остальных трех я ничего не знаю. Я принимаю лишь безусловные доказательства смерти. Лицо, пропавшее без вести, считается умершим только после пятилетнего отсутствия. В исключительных случаях, когда есть основания предполагать, что данное лицо наверное могло погибнуть, срок укорачивается до шести месяцев.
— Вы шутите! — с горечью вымолвил профессор.
— Нет. Прежде всего, война научила нас не считать убитыми всех без вести пропавших. Я не верю в смерть трех молодых людей! Не хочу верить и считаю необходимым сделать все возможное, чтобы их найти. Из Соколиного уже послано сообщение в Зеленый Камень. Я тоже известил кого следует по радио. Кроме того, я приказал водолазному старшине вместе с группой водолазов обыскать дно бухты. Если все трое погибли, водолазы быстро найдут хотя бы одного. Минут через десять первые водолазы пойдут под воду.
— Разрешите мне присутствовать?
— Пожалуйста.
Командир вызвал вахтенного и поручил ему перевезти профессора на водолазный баркас. Через несколько минут Андрей Гордеевич был уже на борту баркаса, стоявшего неподалеку от берега, почти у выхода из бухты в море. Отсюда водолазы начали розыски. Их старшина, младший командир Варивода, положив на колени план бухты, расчертил его карандашом на квадраты. Он решил обойти все дно, не оставляя без внимания ни одного квадратного метра. К спуску в воду готовились два водолаза. Они натерли руки мылом, чтобы легче было просунуть их в тесные манжеты рукавов, потом с помощью четырех товарищей влезли в скафандры.
Их спустили по очереди: одного — с левого борта, другого — с правого. Краснофлотцы понемногу нагнетали помпами воздух в шланги, которые тянулись под водой за водолазами. В маленькой рубке у телефона сидел связной и с помощью двух трубок одновременно поддерживал разговор с обоими водолазами. Он слушал и пересказывал их донесения старшине и профессору.
— В первом квадрате ничего пока не обнаружено, — передавал краснофлотец слова водолаза, который пересекал широкий пролив, соединяющий бухту с морем.
— Здесь вряд ли что-нибудь надолго задерживается. Отсюда или выносит в море, или, скорее всего, в бухту заносит… Ну, а что Соловей?
— Во втором квадрате нашел старый якорь, больше ничего. Говорит — грунт хороший: мелкий камень.
— Скажи-ка ему, пусть идет параллельно Мухину, — приказал старшина связному. Потом повернулся к профессору и пояснил свой замысел: — Мы бухту прочешем, как гребешком.
— Есть, товарищ командир! — отрапортовал связной и крикнул в трубку: — Соловей, иди параллельно Мухину!
Водолазы старательно осматривали каждый камень на дне, заглядывали во все щели, обыскивали каждый куст морских водорослей, думая найти под ними кого-нибудь из утопленников. Прошел час. Осмотрена была почти треть бухты. Баркас медленно передвигался с места на место вслед за водолазами. Розыски не давали никаких результатов.
Через час к баркасу подошла шлюпка командира «Буревестника». Перейдя на баркас, Трофимов выслушал доклад и покачал головой:
— Долго вы копаетесь, дорогие мои! А ну, товарищ Варивода, давайте и вы на грунт. Так будет быстрее!
— Есть, товарищ командир! Разрешите в рейдовой маске?
— Можно.
Водолазный старшина разделся, натянул на лицо маску, прикрывающую только нос, глаза и уши. В такой каске в теплую воду легко можно спускаться на глубину до сорока метров. Варивода пошел в воду, а капитан-лейтенант сел к телефону. Одну трубку он дал профессору.
— Водолаз на грунте! — услышал профессор.
Это Варивода извещал, что он идет по дну.
— Что видно? — спросил Трофимов.
— Песок, на песке два краба, в песке камбала. Дно чистое, первоклассный пляж, если б его поднять.
— Видимость?
— Вода прозрачна, как стекло.
Профессор вслушивался в этот разговор с надеждой, что водолазы ничего не найдут. Он хотел верить командиру «Буревестника», что «без вести пропали» — еще не значит «умерли».
— Товарищ командир! — обернулся к капитан-лейтенанту связной. — Соловей нашел на дне затопленную лодку.
— Заметил что-то темное справа, — послышался в трубке голос Вариводы, — подхожу.
— Так, так! Давай, давай! — ответил Трофимов одновременно обоим. Потом взял трубку у связного и крикнул: — Соловей! Какая лодка? Старая? Рыбачий каюк? Так! Хорошо! Погоди, мы его поднимем… Варивода, осмотри предмет. Так, так!.. Что? Рыбачий каюк? Хорошо, хорошо! Мы и его поднимем.
Командир обернулся к профессору:
— Мне говорили, что каюки инспектора и Бойчука пропали. Возможно, это они и есть. Мы сейчас вытащим их и посмотрим, а потом продолжим розыски.
Оба затопленных каюка быстро вытащили из воды. Для этого не пришлось употреблять понтоны и другую сложную технику судоподъемного дела. Тонким тросом закрепили один конец лодки, и стоило только с силой потянуть, чтобы лодка всплыла вверх дном на поверхность. Действительно, один из этих каюков принадлежал новому инспектору, а другой — Тимофию Бойчуку. Лодки были затоплены так, точно кто-то нарочно наполнил их водою. Они лежали почти рядом, и это свидетельствовало, что несчастье с рыбаком и инспектором случилось в одном и том же месте. Краснофлотцы уверяли, что и «Альбатрос» был найден в этом же районе. Трофимов приказал водолазам особенно внимательно обыскать те квадраты дна, в которых были найдены лодки.
Розыски длились еще часа полтора, но больше ничего водолазы не нашли. Капитан-лейтенант дал приказ баркасу возвращаться на корабль и сам вместе с профессором Ананьевым поехал на своей шлюпке туда же.
Глава VII
НАХОДКА НА «АЛЬБАТРОСЕ»
На миноносце Трофимова ждали радиограммы из штаба. Радист отрапортовал и вручил их командиру, как только тот взошел на палубу. Капитан-лейтенант имел привычку читать радиограммы или у себя в каюте, или на командирском мостике. На этот раз он вошел в каюту, пригласив туда и профессора. Сняв фуражку, положив ее донышком на стол и усевшись в винтовое кресло, он просмотрел радиограммы. Одна из них особенно привлекла его внимание. Отложив ее в сторону, командир обратился к профессору:
