Легенда острова Кокос - Медведев Иван Анатольевич (книги TXT) 📗
Де Васкес не снизошёл до торга. Главное – согласие этого янки он получил. Не подавая руки, офицер встал, холодно кивнул и поспешно сошёл на берег.
4
Хоакин Песуэла воспрянул духом. Спасённые сокровища погасят гнев короля, а за разгром колониальных войск он оправдается, свалив вину на бездарных полководцев с пышными титулами.
– Садитесь, Гонсало. Что вы узнали? Насколько можно доверять этому американцу?
– Все, кто имел с ним дело в Кальяо, упоминали его честность и обязательность. Никого он не обманул и не подвёл ни разу. Вы позволите?
Да, да, курите.
Дон Хоакин, размышляя, пожевал губами.
– Надеюсь, вы понимаете, Гонсало, что такое количество денег может соблазнить и заставить согрешить даже святого?
– Вне всяких сомнений, – кивнул де Васкес, прикуривая. – Золото в плавании будут сопровождать солдаты, если позволите – под моим началом.
– Этого мало, – не унимался вице-король. – В пути может встретиться вражеское судно, пираты, в конце концов! Надо послать эскорт сопровождения.
– Позволю себе заметить, ваша светлость, что мы располагаем только одним кораблём.
Песуэла нервно зашагал по комнате.
– Лучше пойти на некоторый риск, чем ждать, пока золото попадёт в руки черни. – Гонсало стряхнул пепел с сигары и, прикрывшись ладонью, зевнул. Вице-король иногда нагонял на него смертельную скуку.
Дон Хоакин остановился перед иконой, задержал беспокойный взгляд на скорбном лике.
– Хорошо. Нельзя требовать от Создателя слишком многого, он и так проявил милость, послав нам этого американца. Проследите за погрузкой лично, Гонсало.
Вечер подкрался незаметно и зажёг на небе первые звёзды. В трюме шхуны исчезали последние кувшины с золотом. Ночь обещала быть сухой и душной. Ничто не напоминало о нескольких промозглых днях гаруа.
Матросы «Мэри Диир» собрались на баке и горячо обсуждали проносимые мимо них сокровища. Многим морякам вообще не доводилось видеть золота, не говоря уж о драгоценных камнях. Отворачивая лицо от этой шумной и грязной компании, по палубе прошёл испанский офицер. Он поставил охрану у трапа и люка трюма, после чего поднялся на корму, в каюту капитана.
Боунг находился в компании со своим штурманом, и до прихода испанца они о чём-то говорили. Голоса за дверью сразу смолкли, как только офицер постучался.
Войдите.
До особого распоряжения корабль должен оставаться на якоре, – переступив порог, сказал Гонсало Боунгу.
Вице-король решил подождать до утра, надеясь, что, может быть, какой-нибудь испанский военный корабль появится у Кальяо, чтобы сопровождать «Мэри Диир».
– Именно сегодня ночью, – сказал Клифтон, продолжая прерванный разговор, когда за испанцем закрылась дверь, и затихли его шаги. – Редкий шанс. Больше никогда в жизни судьба не подарит его нам. Не будьте таким щепетильным. Честность – это вроде кандалов: мешает ходить по земле и саднит. – Штурман навалился грудью на стол и многозначительно добавил: – Вы не забыли, что в конце года платить по закладной?
Ни на минуту Боунг не забывал об этом. Даже во сне эта мысль гвоздём сидела у него в голове, и каждое утро капитан мысленно зачёркивал ещё один день из оставшегося короткого срока, после которого шхуну продадут с торгов, если он не выкупит закладную.
– Испанцы нам заплатят достаточно, чтобы расплатиться с ростовщиками, – сказал Боунг. – Я не вор, мне не надо чужого.
– А кто сказал, что это золото испанцев? – вскинулся Клифтон. – Мы отнимем у бандитов награбленное. Только и всего. И никто вам не заплатит. Ни два процента, ни пять, ни десять. В таких играх не оставляют свидетелей.
Капитан думал, взвешивал, колебался.
– Бросьте заботиться о чистоте рук, когда дело стоит того, чтобы с головой окунуться в дерьмо, – наседал штурман. – Требуется только ваше согласие. Всё остальное я сделаю с матросами сам. Эту птичку нельзя упустить: уж больно дорогие у неё перья.
Ещё долго в капитанской каюте звучали голоса. Клифтон разворачивал перед капитаном ослепительные перспективы:
– Кэпите большой дом с колоннами, парком и фонтанами, заведёте собственный выезд, слуг. По вечерам – грандиозные приёмы. Станете владельцем огромных плантаций, ваши корабли будут ходить по всем морям и океанам! Спать на шелках, есть из серебряной посуды! Женитесь, – ведь вам только сорок лет, – появятся дети. Вы любите детей? Хотите, чтобы после вас хоть что-то осталось на этой грешной земле или когда-нибудь не повезёт в шторм, и волны поглотят без следа вас вместе с кораблём, с помощью которого однажды вы могли бы стать самым богатым человеком Америки!
За полночь совесть Боунга задремала, и он начал сдавать позиции.
5
Необъятная, бархатная ночь окружала корабль. «Мэри Диир», под палубу набитая сокровищами древнего государства инков, замерла у причала. Было тихо и тепло.
Под утро, когда лёгкий бриз заиграл вымпелом на мачте, в кубрике смолкли приглушённые голоса. На палубе появились тени. Охранник у носового люка клевал носом, опёршись на длинное ружьё. Размытые силуэты бесшумно заскользили к нему. Глухой удар, и страж рухнул.
– Эй, что там происходит? – спросили по-испански со стороны трапа.
– Проклятые канаты… – кряхтя, отозвался Клинтон. – Я споткнулся. Друг, табаком не угостишь? Перуанские сорта – лучшие в мире.
Испанец разглядел тёмные фигуры.
Педро, – позвал он убитого.
Тишина.
Стой! Не подходи!
Щёлкнул взведённый курок.
Боцман размахнулся и бросил нож. Широкое лезвие распороло испанцу половину шеи. Он закачался, захрипел, хлынула кровь. Клифтон подбежал к часовому и столкнул его за борт. Матросы быстро подняли трап.
Рубите швартовы и канат якоря.
«Мэри Диир», распуская паруса, мягко отошла от причала, круто развернулась и легла на левый борт.
– Сеньор, корабль уходит! – закричали на пристани. – Тревога!
Шхуна лихо рассекала волны в направлении открытого моря. На берегу началась паника.
Справа по борту корабль!
Боунг хорошо видел, как в предрассветном сумраке в порт входил тяжёлый военный фрегат под испанским флагом. Заметил его и де Васкес, прыгнувший в шлюпку вместе с четырьмя солдатами. Как только они налегли на вёсла, Гонсало поднёс факел в запалу старой мортиры, установленной на носу лодки. Ядро шлёпнулось далеко за кормой «Мэри Диир», но выстрел привлёк внимание вахтенного офицера на военном корабле.
Мимо фрегата неслась красавица-шхуна. Её красный форштевень вздрагивал и взлетал на встречной волне. Узкий корпус судна прошёл от испанцев настолько близко, что рулевой, утёршись солёными брызгами из-под киля «Мэри Диир», выругался:
– Этот торговец спятил! Если бы мы взяли двумя румбами правее, то обязательно бы столкнулись, дьявол его разрази!
– Заткнись, – прервал тираду матроса старший по вахте. – Кажется, я слышал крик.
Тут он заметил лодку и стоявшего в ней офицера. Де Васкес что-то кричал и махал руками. На мостике появился капитан. Выслушав рапорт вахтенного, он приказал лечь в дрейф.
Шлюпка подошла к массивному борту фрегата. Гонсало довольно ловко для придворного офицера взобрался по верёвочной лестнице. Командир корабля в расшитом золотом камзоле, гордый как павлин, с невозмутимостью истинного идальго выслушал приближённого вице-короля и отдал команду для правого разворота. Маневр при неблагоприятном ветре занял слишком много времени. Когда фрегат вышел из бухты и бросился в погоню за «Мэри Диир», её паруса уже сливались с горизонтом. Жар-птица выскользнула из рук испанцев, не оставив им даже пера.
