Избранные сочинения в 9 томах. Том 4 Осада Бостона; Лоцман - Купер Джеймс Фенимор (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
— Это? Это… иногда называется… маленькая ложка.
— Может быть, ты хочешь сказать: маленькая ложь?
— Как, сэр? — вспыхнул юноша. — Ложь?!
— Только маленькая, — ответил капитан. — Что это, мисс Данскомб?
— У нас на севере, сэр, это обычно называют коклюшкой [108], — ответила миролюбивая Элис.
— Да, коклюшкой или ложечкой — это одно и то же, — добавил юноша.
— Одно и то же? Мне кажется, что для торговца ты плохо знаешь, как называется твой товар! — насмешливо заметил Борроуклиф. — Я еще ни разу не встречал юноши твоих лет, который знал бы так мало. А как называется вот это или это?
С этими словами капитан вытащил из своих карманов веревки, которыми прошлой ночью его связал рулевой.
— Это — выбленочный трос, это — марлинь, а это — плетеный сезень! — воскликнул юноша с живостью человека, который хочет восстановить утраченную репутацию.
— Довольно, довольно, — остановил его Борроуклиф. — Ты достаточно ясно показал, что хорошо знаешь свое настоящее ремесло и не знаешь товара, которым торгуешь… Мистер Гриффит, вам знаком этот молодой человек?
— Кажется, да, сэр, — ответил молодой моряк, который внимательно прислушивался к допросу. — С какой бы целью вы ни прибыли сюда, мистер Мерри, дальше притворяться бесполезно.
— Мерри? — воскликнула Сесилия Говард. — Значит, это вы, кузен? Вы тоже попали в руки врагов? Разве не достаточно того, что…
Молодая девушка опомнилась вовремя, чтобы не досказать остального, но благодарный взгляд, брошенный на нее Гриффитом, ясно свидетельствовал о том, что он мысленно закончил это предложение самым лестным для себя образом.
— Что такое? — воскликнул полковник. — Мои воспитанницы обнимают и ласкают на моих глазах бродягу-разносчика! Опять измена, мистер Гриффит? Что означает неожиданный визит этого молодого джентльмена?
— Удивительно ли, сэр… — ответил сам Мерри, отбрасывая свою неловкость и обретая свободные и уверенные манеры человека, который с детства знает, как себя держать, — удивительно ли, что юноша, лишенный матери и сестер, пошел на некоторый риск, чтобы посетить двух родственниц, которые у него только одни и остались на всем белом свете?
— Зачем же этот маскарад? Вам, молодой джентльмен, не было никакой необходимости входить в дом старого Джорджа Говарда украдкой, даже если вас, по молодости лет, и совратили на путь измены королю. Мистер Гриффит и капитан Мануэль должны извинить меня, если я выражаю за своим столом чувства, которые могут показаться им неприятными. Но обстоятельства требуют откровенности.
— Никто не сомневается в гостеприимстве полковника Говарда, — ответил юноша, — но не менее известна и его приверженность престолу.
— Да, молодой джентльмен, и, надеюсь, вполне заслуженно.
— Так разве было бы безопасно для меня довериться человеку, который мог бы счесть своим долгом меня задержать?
— Это довольно правдоподобно, капитан Борроуклиф, и я не сомневаюсь, что юноша говорит искренне. Как жаль, что нет моего родственника, мистера Кристофера Диллона, у которого я мог бы спросить, не сочтут ли недонесением об измене, если я позволю юноше уйти беспрепятственно и без обмена на кого-либо другого!
— Спросите у этого юного джентльмена о кацике, — посоветовал офицер-вербовщик. По-видимому, весьма довольный тем, что ему удалось разоблачить Мерри, он уже снова уселся за стол па свое обычное место. — Может быть, он на самом деле посол, которому поручено вести переговоры в пользу его высочества.
— Скажите, — обратился к Мерри полковник, — знаете ли вы что-нибудь о моем родственнике?
Все устремили на Мерри тревожный взгляд и несколько секунд наблюдали, как с его лица сошло выражение беспечности и сменилось глубоким отвращением и ужасом. Наконец он глухим голосом известил присутствующих об участи несчастного Диллона:
— Он умер.
— Умер! — разом вскрикнули все присутствующие.
— Да, умер! — подтвердил юноша, поочередно оглядывая бледные лица окружавших его людей.
Наступило долгое и тяжкое молчание. Первым заговорил Гриффит.
— Объясните нам, сэр, при каких обстоятельствах он умер и где его похоронили.
— Его похоронили в песке на берегу моря, — медленно ответил Мерри, ибо тотчас же понял, что если скажет лишнее, то может выдать гибель «Ариэля» и тем подвергнуть опасности свободу Барнстейбла.
— В песке? — повторили все присутствующие.
— Да, в песке. Но при каких обстоятельствах он умер, я объяснить не могу.
— Его убили! — воскликнул полковник Говард, который только теперь вновь обрел дар речи. — Его изменнически, подло и низко убили!
— Никто его не убивал! — с твердостью ответил юноша. — Он умер среди людей, которые вовсе не заслуживают, чтобы их называли изменниками или негодяями.
— Разве вы не сказали, что он умер? Что мой родственник похоронен в песке на морском берегу?
— И то и другое совершенно справедливо, сэр…
— И вы отказываетесь объяснить, как он встретил свою смерть и почему его похоронили столь недостойным образом?
— Его похоронили по моему приказанию, сэр, и, если такая могила недостаточно почетна, виной этому его собственное поведение. Что же касается обстоятельств его смерти, то я не могу и не стану о них говорить.
— Успокойтесь, кузен! — умоляющим голосом обратилась к нему Сесилия. — Уважьте лета моего дяди и вспомните, что он был очень привязан к мистеру Диллону.
Однако старик настолько овладел своими чувствами, что продолжал разговор значительно более хладнокровно.
— Мистер Гриффит, — сказал он, — я не хочу действовать опрометчиво, но прошу вас и вашего товарища удалиться в отведенные вам комнаты. Я вас уважаю и но сомневаюсь, что вы будете верны вашему честному слову. Ступайте, джентльмены, стражи я к вам не приставляю!
Оба пленника низко поклонились дамам и хозяину и удалились. В дверях Гриффит приостановился и сказал:
— Полковник Говард, поручаю этого юношу вашей благосклонности и снисходительности. Я знаю, вы не забудете, что в его жилах течет одна кровь с вашей воспитанницей, которую вы так горячо любите.
— Довольно, сэр, довольно! — остановил его старик и знаком руки приказал ему удалиться. — И вы, дамы, тоже уходите. Здесь вам не место.
— Я не покину этого ребенка, — сказала Кэтрин. — пока он находится под таким обвинением. Полковник Говард, делайте с нами все, что хотите, ибо на то ваша воля, но я разделю его участь.
— Мне кажется, в этом печальном деле есть какое-то недоразумение, — сказал Борроуклиф, подходя к спорящим, — и, надеюсь, его можно устранить спокойствием и сдержанностью… Молодой человек, вы носите оружие и, следовательно, должны знать, несмотря на ваши лета, что бывает с теми, кто попадает в руки неприятеля!
— Сэр! — гордо воскликнул юноша. — Я впервые попал в плен.
— Я говорю, сэр, о том, что может последовать за этим.
— Вы можете отправить меня в тюрьму или, поскольку я вошел сюда переодетым, на виселицу.
— И вы, в ваши лета, смотрите на подобную участь так легко?
— Вы не осмелитесь это сделать, капитан Борроу-клиф! — вскричала Кэтрин и невольно обняла юношу, словно желая укрыть его от опасности. — А вам будет стыдно, полковник Говард, если вы допустите это хладнокровное мщение!
— Если бы можно было допросить молодого человека в таком месте, где нам не могли бы мешать дамы, принимающие в нем столь живое участие, — тихо сказал хозяину капитал, — мы, вероятно, получили бы важные сведения.
— Мисс Говард, и вы, мисс Плауден, — заговорил старик таким тоном, какой всегда заставлял его воспитанниц повиноваться, — ваш молодой родственник не к дикарям попал в руки, и вы можете, ничего не опасаясь, вверить его моему попечению. Сожалею, что мы заставили мисс Элис так долго стоять, но она может отдохнуть на диване в вашей гостиной, Сесилия.
Вежливо, но решительно опекун проводил Сесилию и Кэтрин к дверям, где с чрезвычайной учтивостью, о которой, особенно тогда, когда был взволнован, никогда не забывал, отвесил им низкий поклон.
