Избранные сочинения в 9 томах. Том 4 Осада Бостона; Лоцман - Купер Джеймс Фенимор (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Я думаю, что зло они вещают
Для той страны, в которой появились.
Шекспир, «Юлий Цезарь»
К тому времени, когда «Ариэль» и захваченный им «Быстрый» стали на якорь в упомяпутой нами бухте, Гриффит и его отряд уже несколько часов находились в плену у неприятеля. На берегу все были уверены, что шхуна мятежников захвачена тендером, но это событие не вызвало большого интереса и удивления со стороны местных жителей, так как в Англии издавна привыкли считать своих моряков непобедимыми. Поэтому Барнстейблу без труда удалось оставить в заблуждении тех немногих поселян, которых в течение короткого зимнего дня любопытство заставляло приближаться к судам. Однако с появлением вечернего тумана, когда извилины берегов узкого залива скрылись во мраке, молодой моряк решил, что наступила пора действовать. «Быстрый», имея на борту всю свою команду и раненых с «Ариэля», бесшумно снялся с якоря и, пользуясь свежим бризом, который дул с суши, начал потихоньку дрейфовать по ветру к выходу из бухты. Наконец, когда перед ним открылся широкий морской простор, на тендере были подняты паруса, и он получил возможность выйти на поиски фрегата. Пока выполнялся этот маневр, Барнстейбл затаив дыхание следил за движением тендера, ибо на холме, полностью господствовавшем над выходом из бухты, находилась небольшая, но грозная батарея для защиты от набегов малых неприятельских судов. Несколько солдат управляли двумя тяжелыми пушками, входившими в состав этой батареи, и постоянно поддерживали их в боевой готовности. Барнстейбл не знал, насколько он преуспеет в своей хитрости, и, только услышав отдаленное хлопанье раскрывшихся парусов «Быстрого», уверился, что тот избежал опасности.
— Этот шум достигнет слуха англичан, — сказал юный Мерри, который стоял на носу шхуны возле командира и прислушивался затаив дыхание. — На мысу с заходом солнца поставили часового, и если он не умер и не спит, то непременно почует неладное.
— Нет! — возразил Барнстейбл, глубоко вздохнув, и по голосу его можно было заметить, что он отбросил все опасения. — Часовой скорее подумает, что обмахивается русалка веером в этот теплый вечер, нежели заподозрит истину. Что скажешь ты, мистер Коффин? Учует солдат правду?
— Солдаты все дураки, — сказал рулевой, бросив взгляд через плечо, чтобы убедиться, что поблизости нет никого из отряда морской пехоты. — Был у нас сержант, которому следовало бы научиться уму-разуму, благо он четыре года пробыл на флоте. Так вот, этот сержант в присутствии людей, не раз огибавших мыс Доброй Надежды и знающих правду, утверждал, ничуть не краснея, что в тех морях никогда не встретишь Летучего Голландца [95]. А когда я сказал ему, что он темный человек, и спросил его, неужели не может быть Голландца, коли есть земли, где жители делят год на две вахты: шесть месяцев — день и шесть месяцев — ночь, этот глупец расхохотался мне в лицо, и я уверен, он назвал бы меня лжецом, но только его кое-что удерживало.
— А- что же это такое? — серьезно спросил Барнстейбл.
— Ну как же, сэр, — ответил Том, разжимая костлявые пальцы и разглядывая в тусклом свете сумерек широкую ладонь, — хотя я и мирный человек, меня можно вывести из себя.
— А ты видел Летучего Голландца?
— Мне ни разу не довелось огибать этот мыс, хотя я берусь найти дорогу через пролив Ле-Мера в самую темную ночь. Но я знавал людей, видавших его.
— Ладно, пусть будет так. Сегодня тебе самому надо стать «Летучим янки», мистер Коффин! Приготовь тотчас вельбот и вооружи экипаж.
Рулевой помедлил, прежде чем отправиться выполнять это неожиданное приказание, и, указывая на батарею, самым спокойным образом спросил:
— Для работы на берегу, сэр? Взять ли тесаки и пистолеты? Или нам понадобятся только пики?
— Возможно, нам встретятся солдаты, вооруженные штыками, — думая вслух, ответил Барнстейбл. — Снаряжайтесь как обычно, но бросьте в шлюпку несколько длинных пик. И послушай, мистер Коффин, оставь ты свой бочонок с линем — я вижу, ты снова им запасся.
Рулевой, который уж было сошел с бака, при этом новом требовании остановился и рискнул заявить протест:
— Поверьте, капитан, старому китобою, который всю жизнь имел дело с этими вещами. Вельботу нужен бочонок с гарпунным линем, как кораблю балласт, и…
— Оставь его, оставь! — перебил его Барнстейбл, нетерпеливо махнув рукой, а это, как знал рулевой, означало твердое решение.
Вздохнув по поводу такой несговорчивости командира, Том тотчас принялся выполнять полученные приказания. Л Барнстейбл дружески положил руку на плечо Мерри и, не говоря ни слова, повел его на корму шхуны. Брезент, завешивавший вход в каюту, был немного откинут, и при свете лампы, которая горела в этом маленьком помещении, с палубы было видно, что происходит внутри. Диллон сидел, подперев голову руками, и, хотя лицо его оставалось в тени, нетрудно было заметить, что он глубоко задумался.
— Хотел бы я видеть сейчас его лицо, — сказал Барнстейбл шепотом, слышным только его товарищу. — Глаза человека, юноша, все равно что маяк: они показывают, как найти путь к его душе.
— А иногда они — предостерегающий знак, сэр, который показывает, что возле него нельзя становиться на якорь, — ответил смышленый юноша.
— Шутник! — пробормотал Барнстейбл. — Вашими устами говорит кузина Кэт!
— Будь моя кузина мисс Плауден здесь, мистер Барнстейбл, я уверен, ее мнение об этом джентльмене отнюдь не было бы более благоприятным.
— И все же я намерен довериться ему! Выслушайте меня, юноша, и скажите, прав ли я. У вас такой же живой ум, как у других членов вашей семьи, и, может быть, вы подскажете мне что-нибудь полезное. — (Восхищенный гардемарин надулся от гордости, что снискал такое доверие командира, и последовал за ним по палубе.) Опершись на борт, Барнстейбл продолжал: — Я узнал от рыбаков, вечером подходивших к нам, чтобы поглазеть па корабль, который сумели построить мятежники, что в старых развалинах возле монастыря Святой Руфи сегодня на рассвете был захвачен в плен отряд американских моряков и солдат морской пехоты.
— Это мистер Гриффит! — воскликнул юноша.
— Да! Не нужно ума вашей кузины Кэтрин, чтобы об этом догадаться. Так вот, я предложил этому джентльмену с длинной физиономией отправиться в монастырь и договориться об обмене пленными. Я согласен отдать его за Гриффита, а экипаж «Быстрого» — за отряд Мануэля и команду с вашего «Тигра».
— Как? — с волнением вскричал юноша. — Значит, они взяли в плен и моих «тигров» тоже? Эх, если бы мистер Гриффит позволил мне высадиться с ними на берег!
— Они отправились туда не ради детских забав, и на шлюпке едва разместились те, кто действительно был нужен. Но этот мистер Диллон принял мое предложение и дал слово, что Гриффит вернется через час после его возвращения в монастырь. Сдержит ли он слово?
— Возможно, — ответил Мерри после минутного размышления, — потому что сейчас его больше всего заботит присутствие мистера Гриффита под одной крышей с мисс Говард. Я допускаю, что он не изменит своему слову, хотя вид у него неискренний.
— Глаза у него лживые, я согласен, — подтвердил Барнстейбл, — но все же он джентльмен и дал обещание. Несправедливо заранее подозревать его в нечестном поступке. Я хочу верить ему. Теперь слушайте меня, сэр! Отсутствие офицеров старшего возраста возлагает особую ответственность на ваши молодые плечи. Смотрите за этой батареей так пристально, как если бы вы находились на мачте вашего фрегата и следили за появлением неприятеля. Как только вы увидите на ней свет, рубите канат и уходите в открытое море. Вы найдете меня где-нибудь под утесами. Идите вдоль берега, не теряя из виду монастыря, пока не встретитесь с нами.
Мерри внимательно выслушал эти и другие весьма существенные предписания командира, который, отправив своего помощника с тендером (третий офицер находился в числе раненых), был вынужден доверить дорогую его сердцу шхуну юноше, чей возраст не позволял считать его опытным и искусным моряком.
