Сальватор - Дюма Александр (читать книги онлайн .TXT) 📗
У меня таким образом оставалось всего пятнадцать франков. Расходуя их экономно, я мог прожить еще дней пять-шесть. Все было приготовлено к решающему моменту: я написал предсмертное послание и поставил свою подпись.
На третью или четвертую ночь я услышал условный сигнал: в выходящее на улицу окно был брошен камешек. Я спустился вниз и открыл дверь: перед домом стоял фиакр, а в нем лежал труп. Мы с Луи внесли труп в мою комнату и положили на кровать. Затем я надел на него одну из моих рубашек. Самоубийца был молодым человеком. На лице его оказалась такая ужасная рана, что узнать его было просто невозможно. Случай, этот страшный союзник, оказал мне большую услугу!
Разрядив один из стволов моего пистолета, я зажег в нем порох, чтобы было похоже, что из него стреляли, и вложил пистолет в руку покойника. В предсмертном письме я указал, что пистолет принадлежал Лепажу, в расчете на то, что Лепаж поможет опознать труп, заявив что господин Конрад де Вальженез брал у него оружие за три или четыре дня до самоубийства.
Одежду свою я оставил на стуле, как если бы я, собираясь застрелиться, разделся. Затем, надев на себя одежду стпряпчего, запер дверь на ключ и спустился с Луи вниз. Ключ я положил на мостовую для того, чтобы создать впечатление, что, заперевшись в комнате, я выбросил ключ в окно. Разбитое брошенным Луи камнем стекло должно было сделать эту версию еще более достоверной. Ключ от двери дома у меня был, и мы вышли на улицу так тихо, что консьерж нас не увидел и не услышал. В девять часов утра следующего дня я явился в полицию с двумя поручителями – Луи и его братом, – и мне там выдали жетон на имя Сальватора… С того самого дня, дорогой кузен, я работаю комиссионером на углу улицы О-Фер, рядом с «Золотой раковиной».
– С чем я вас и поздравляю, мсье, – сказал Лоредан. – Но из вашего рассказа я не смог понять ни того, что стало с завещанием маркиза, ни каким образом вы сможете вернуть мне те пятьсот франков, которые мы зря отдали мсье Жакалю для того, чтобы вас похоронить.
– Не спешите, дорогой кузен, – продолжал Сальватор. – Черт возьми! Вы считаете, что я так глуп, что открываю вам тайну моей жизни, не будучи уверенным в вашем молчании?
– В таком случае вы, вероятно, рассчитываете держать меня в неволе сами или с помощью ваших людей до наступления судного дня?
– О, господин граф, тут вы здорово ошибаетесь, поскольку такого намерения у меня и в помине нет. Завтра в пять часов утра вы будете на свободе.
– Но вы ведь знаете, что я сказал вашим приспешникам: не пройдет и часа после того, как я получу свободу, и полиция вас арестует.
– Слышал. И это едва для вас не закончилось трагически! Не окажись я в нужный момент перед дверью, могло случиться так, что вы никого бы в жизни уже не смогли ни выдать, ни добиться ареста. Кроме того, дорогой кузен, это очень плохое ремесло. А посему смею вас уверить в том, что вы сначала хорошенько подумаете, а подумав, решите, что лучше оставить беднягу Сальватора в покое у его межевого столба на улице О-Фер для того, чтобы и он не трогал вас в вашем особняке на улице Бак.
– А не скажете ли вы мне, коль уж вы столь откровенны, дорогой мсье Сальватор, каким образом вы сможете меня потревожить в моем особняке?
– Скажу. Поскольку это – самая интересная часть моего повествования, я оставил ее на закуску.
– Слушаю вас.
– Да, на сей раз я уверен в том, что слушать меня вы будете очень внимательно! Начнем с морали. Я заметил, дорогой кузен, что когда человек творит добрые дела, это приносит ему счастье.
– Что вы хотите сказать этой банальной фразой?
– Банальность, мораль… Сейчас сами все поймете. Итак, дорогой кузен, вчера я принял решение сделать доброе дело, поскольку задумал похитить Мину, что и удалось, к моей большой радости.
На губах Вальженеза появилась улыбка, говорящая о непримиримой ненависти и жажде отмщения.
– Итак, – продолжал Сальватор, – вчера, направляясь на почтовую станцию для того, чтобы заказать лошадей для уехавших дорогих мне детей, я прошел мимо лавки по распродаже с торгов старых вещей, что на улице Постящихся, кажется. И увидел, что во дворе лавки разгружали мебель, которая предназначалась к продаже с аукциона…
– Что за ерунду вы мне рассказываете, мсье Сальватор, – сказал Лоредан. – Какое мне дело до старой мебели, которую разгружали на улице Постящихся?
– Имей вы терпение подождать еще полминуты, дорогой кузен, я уверен, что вы не стали бы говорить мне гадости и почувствовали бы, как в душе вашей зарождается интерес.
– Ну, валяйте! – сказал Лоредан, небрежно закидывая ногу на ногу.
– Так вот: при виде одной вещи, я едва не вскрикнул от удивления… Вы не догадываетесь, что я увидел в куче этого хлама?
– Да как же я, черт возьми, могу догадаться?
– Вы правы, это невозможно… Так вот я сообщаю вам, что я узнал тот самый столик из красного дерева, который принадлежал моему отцу и который был ему очень дорог, поскольку достался от матери, а той, полагаю, от ее родителей.
– А! Поздравляю вас! Теперь все понятно: вы за пятьдесят франков купили этот столик из красного дерева, и теперь он украшает гостиную господина Сальватора.
– За шестьдесят франков, дорогой кузен. Я приобрел его за шестьдесят франков. И, честно говоря, он того стоил!
– Из-за воспоминаний, которые с ним связаны?
– И из-за этого тоже… А также из-за документов, которые в нем были спрятаны.
– Что? – спросил Лоредан. – Там были какие-то документы?
– Да. И очень важные!
– И эти документы были тщательно сохранены всеми теми любителями старины, через чьи руки этот столик прошел?.. Честное слово, дорогой Сальватор, небо просто творит для вас чудеса!
– Да, мсье, – серьезным тоном подтвердил Сальватор. – И я благодарю небо за это!
А затем обычным тоном добавил:
– Хотя это чудо при ближайшем рассмотрении оказывается не таким уж серьезным, как кажется на первый взгляд. Но вы сами сможете его оценить.
– Слушаю.
– Вижу… Так вот, я принес этот столик домой.
– Сами несли?
– О боже, почему бы и нет? Ведь я – комиссионер… – с улыбкой сказал Сальватор.
– Верно, – пробормотал Лоредан, кусая губы.
– А когда я его принес, мне очень захотелось осмотреть столь дорогой мне столик. Вы сами понимаете, как мне стало интересно изучить каждую его деталь. Я открыл все ящички, все замочки, простучал все места. И тогда обнаружил, что у среднего ящичка, того, что служил кассой для денег, оказалось двойное дно!..
Глаза Лоредана смотрели на Сальватора словно два карбункула.
– Интересно, не правда ли? – продолжал Сальватор. – Но не буду вас томить. Это двойное дно было с секретом. Я разгадал его и открыл тайник.
– И что же там было?
– Одна-единственная бумага.
– А что за бумага?..
– Документ, который мы так долго искали, дорогой кузен!
– Завещание? – воскликнул Лоредан.
– Завещание!
– Завещание маркиза?
– Да, завещание маркиза, в котором он оставляет своему сыну Конраду все свое достояние, мебель и здания при условии, что тот примет титул, имя и герб семьи Вальженезов.
– Не может этого быть! – вскричал Лоредан.
– Вот это завещание, кузен, – сказал Сальватор, вынимая документ из кармана.
Лоредан невольно дернулся, чтобы выхватить у него из рук бумагу.
– О! Нет, дорогой кузен! – сказал Сальватор, отдернув руку. – Этот документ, сами понимаете, должен оставаться в руках того, кого он касается. А вот прочитать его я вам могу!
И Сальватор начал читать:
«Это – второй экземпляр моего завещания, написанный моею рукой. Дубликат будет передан в руки господина Пьера-Николя Барратто, нотариуса, проживающего в Париже на улице Варен. Обе копии написаны мной собственноручно и имеют одинаковую силу.
Подпись: Маркиз де Вальженез.
Писано 11 июля 1821 года».
