Отважная охотница. Пропавшая Ленора. Голубой Дик - Рид Томас Майн (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Такие разговоры очень часто заводил наш бравый капитан Новелль, но я ничем не выражал желания продолжать. Передо мной все время стоял образ потерянной Леноры.
Мы приехали в Портсмут и оттуда отправились в Лондон. Капитан должен был еще несколько дней оставаться на корабле. Он тепло простился с нами и пригласил меня к себе, в свой лондонский дом.
Приехав в Лондон, мы сутки пробыли в гостинице, а затем переехали на частную квартиру, которую брат нанял на Бромптоне. Вскоре после приезда я получил письмо от Элефанта и Марты; счастье так и сквозило в каждой его строчке. Отец Элефанта помирился со своим сыном и был очарован Мартой.
Мне стало необыкновенно грустно. Кругом счастливые, устроившиеся люди, и только один я остался одиноким, бесприютным. Счастья для меня никогда уже не будет. Я чувствовал, что никогда не разлюблю Ленору, никогда не в состоянии буду полюбить другую женщину. Ленора же для меня была на веки потеряна.
Я мало выходил из дому. Меня как-то никуда не тянуло. Единственным развлечением было чтение. Во время своей скитальческой жизни, полной опасностей и тяжелого труда, у меня совершенно не было времени пополнить свое образование. Я занялся этим теперь и с большим увлечением. Однажды на улице я совершенно случайно встретил своего австралийского знакомого. Это был Каннон, один из моих спутников по охотничьей экспедиции на Ярру-Ярру. Я был очень удивлен этой встрече, так как не ожидал увидеть его в Лондоне. В Австралии он сидел совершенно без денег, да и не предполагал ехать в Англию. Мы зашли в ближайший отель и заказали себе два обеда.
Он рассказал, что его приятели помогли ему приехать в Англию.
— Ну, а что случилось с Веном? — спросил я
— Вен! Это — коварная ехидна! Я не люблю говорить об этом человеке. Он несколько раньше меня вернулся в Англию, и в настоящее время он здесь.
— А наши знакомые на Ярре-Ярре? Слышали ли вы что-нибудь о них с тех пор, как мы расстались с ними?
— Да, я видел их несколько раз после этого. Живут они очень хорошо и все здоровы. Произошла только маленькая перемена в их симпатиях. Они сделались большими приятелями с Веном.
Несмотря на то, что Каннон сказал, что он не любит говорить о Вене, в продолжение нашего разговора он несколько раз упоминал это имя и притом с нескрываемой злобой и неприязнью. Я понял, что эти два человека уже не были приятелями, но не пытался узнать причину этой неприязни. Меня очень мало интересовали их личные дела. Я не считал их своими товарищами или друзьями, хотя Каннон для меня был гораздо симпатичнее Вена; последнего я с трудом переносил.
— Вы здесь имеете какие-нибудь дела? — спросил Каннон, когда мы расставались.
— Нет, — ответил я, — я приехал в Лондон без всяких дел и хотел немного развлечься. Но я предполагаю очень скоро вернуться обратно в Австралию.
— Как странно! — сказал Каннон. — Может быть вам надоело в Лондоне, потому что вы чувствуете себя в нем чужестранцем и имеете мало знакомых. Я вас хочу ввести в один очень интересный знакомый мне дом. Дайте слово, что завтра вечером мы встретимся здесь и пойдем туда.
На следующий день мы встретились, как условились, и Каннон повел меня к своим лондонским знакомым.
Мы подошли к одному дому, и Каннон постучал в дверь. Слуга провел нас в гостиную и доложил: «Мистер Каннон и его приятель».
Дверь отворилась, — и Джесси, дочь скваттера, стояла передо мной!
Увидев меня, она ничего не сказала и без чувств упала на диван.
Было жестоко со стороны Каннона свести нас снова вместе. При этом он нисколько не показался пораженным происшедшей сценой. Напротив, это ему как будто доставило удовольствие. Джесси скоро пришла в себя. Я только мог заметить, что ее спокойствие было искусственным.
Каннон старался завести разговор, но его никто не поддержал. Это тяжелое положение было прервано приходом отца Джесси, который не выказал радушия ни ко мне, ни к Каннону. Вскоре вошла мать Джесси, встретившая нас более дружелюбно, чем ее муж. Но и в ее обращении чувствовалась какая-то принужденность и натянутость.
Пока Каннон старался втянуть в разговор хозяев дома, я обменялся несколькими словами с Джесси. Она просила меня зайти повидаться с нею еще раз. Но мне не понравилось обращение со мной ее отца, и я уклонился от обещания посетить их дом. К моему удивлению она настаивала на своем приглашении и просила придти завтра к одиннадцати часам утра, когда она и ее мать останутся одни.
— Я очень несчастлива, Роланд, — сказала она вполголоса. — Приходите к нам завтра. Вы обещаете?
Я не мог быть жестоким и пообещал зайти.
Наш визит не был продолжительным. Перед уходом мать Джесси, в свою очередь, пригласила нас посетить их снова. Но приглашение это было сделано тогда, когда ее муж не мог его слышать.
— Маленькая Роза в школе, — сказала она мне, — и вы обязательно должны придти повидаться с ней. Она очень часто вспоминает о вас. Когда она услышит, что вы в Лондоне, она захочет вас увидеть.
Мы вышли. Я был очень сердит на Каннона, затеявшего всю эту историю. Мне пришла в голову мысль, что он с моей помощью вздумал отомстить Вену, и я высказал ему это. Но его аргументы были гораздо основательнее моих, и поэтому я вынужден был оставить свои обвинения.
Глава XXXIV
СВИДАНИЕ С ДЖЕССИ
На следующий день я снова увидел Джесси. Она очень обрадовалась, только черты ее лица выдавали, как она страдает.
— Я знаю, Роланд, — сказала она, — что наша встреча опять принесет мне много горя. Но в настоящую минуту я очень рада видеть вас и готова впоследствии расплачиваться за эту кратковременную радость.
Я прикинулся не понимающим ее.
— Когда вы оставили нас на Ярре-Ярре, я пыталась забыть вас и решила никогда больше не встречаться с вами. А теперь, увы! Все мои решения тщетны. Я знаю, что для меня несчастье-встреча с вами, и все-таки я благословляю ту минуту, когда снова увидела вас. С вашей стороны было жестоко явиться к нам вчера, и все-таки я благословляю вашу жестокость.
— Мое вчерашнее появление у вас произошло благодаря непредвиденным случайностям. Я в этом нисколько не виновен. Пока я не вошел в гостиную, я даже не знал, что вы в Лондоне. Я думал, что вы в Австралии. Мистер Каннон обманул меня: он пригласил меня в гости к своим лондонским знакомым. Я не знал, к кому он меня звал, потому что ради собственного своего счастья и вашего спокойствия я не пошел бы с ним.
— Роланд вы — жестоки!
— Как вы можете говорить это, когда только перед этим сказали, что с моей стороны было жестоко вчера приходить, Джесси? Во всем этом есть что-то такое, чего я не могу понять.
— Роланд пощадите меня! Не говорите больше об этом! Давайте говорить о других вещах!
Я счел за лучшее повиноваться ей, и больше часа провел с ней tеtе-а-tеtе, пока наша беседа не была прервана появлением матери Джесси.
Я не мог уйти, не обещав зайти еще раз, так как я не видел еще маленькой Розы.
От Каннона я узнал все, касающееся семейных дел скваттера.
Отец Джесси составил себе большое состояние, ликвидировал свои дела и приехал в Англию, чтобы остаток дней провести на родине, в Лондоне.
Я узнал, что после моего отъезда Вен стал частым гостем на Ярре-Ярре, успел войти в доверие скваттера и стал кандидатом в женихи Джесси. Это и послужило причиной ссоры между Веном и Канноном. С переездом семьи в Лондон за ними последовал и Вен.
Обдумав все обстоятельства дела, я пришел к убеждению, что самое лучшее для меня не видеться больше с Джесси, так как мои посещения могут только возбудить у нее напрасные надежды.
Лондонская жизнь навеяла на меня сильную тоску. Я чувствовал себя очень скверно и решил проститься со своей родиной и опять вернуться в Австралию — продолжать свою бродячую, полную лишений и опасностей жизнь. При спокойной жизни и при виде счастья других мои сердечные раны опять открывались, и я начинал сильно страдать. Образ Леноры не давал мне покоя. Перед отъездом я решил посетить еще два города: Бирмингам и Ливерпуль. В Бирмингаме я хотел увидеть своего товарища, бывшего преступника, с которым мы работали на Авоке, а в Ливерпуле собрать более подробные справки о Леноре. Мне все-таки хотелось узнать, как она живет и где.
