Парящий дракон - Крючкова Ольга Евгеньевна (полные книги .txt) 📗

Давно ли вы утоляли жажду из реки Томину и ступали по древним следам на горе Асака [30]? После смерти императора мне необычайно грустно, что не с кем разделить сии приятные занятия.

Я знаю о вашей постоянной занятости делами княжества, да и потом ни для кого не секрет, что ваши отряды самураев постоянно пребывают в боевой готовности. Занятие – достойное. Но помимо повседневных дел государственной важности, есть и другие…

С нетерпением жду вас с визитом, ибо собираюсь вскоре совершить паломничество на священную гору Хиэй [31]…»

Госпожа Аояги исповедовала буддизм, также как все императоры Поднебесной в течение почти трёхсот лет. Вдова давно не посещала храм Энракудзи, после смерти императора она была там всего лишь один раз, дабы попросить Будду отправить её супруга на Чистую Землю [32].

С тех пор минуло несколько лет. Госпожа Аояги не отличалась особенной набожностью, история Поднебесной знавала и более преданное служение Будде императрицами, ей просто хотелось покинуть опостылевший дворец с его вечными формальностями и предрассудками. Предстоящее паломничество было для неё своего рода отдушиной, каплей свежего воздуха, а в сопровождении Нобунаги – ещё и приятным времяпрепровождением. В конце концов, даймё был вдовцом…

Аояги запечатала свиток личной печатью-айдзури [33] и протянула служанке.

– Для господина Нобунаги в замок Адзути…

– Да, госпожа…

– И как можно быстрее!

Хитоми и Юрико играли в го под сенью деревьев, поочерёдно передвигая отполированные фишки.

– Отчего ты грустишь, Юрико?

– Оттого что не хочу выходить замуж за Токинобу Такуми.

– Но свадьба состоится только на следующий год, – попыталась возразить Хитоми. – Тебе уже исполнится шестнадцать. Разве не ты мечтала выйти замуж?

– Да, конечно, мечтала, но – не за сына чиновника.

Хитоми пожала плечами и передвинула фишку.

– Но Такуми очень образован…

– На этом его достоинства заканчиваются, – неожиданно отрезала Юрико.

Хитоми удивительно вскинула брови.

– Откуда ты знаешь? Ты…

– Что тебя так удивило? Ведь наша свадьба – дело решённое…

– Да, прости меня. Просто отец ничего ещё не говорил о даймё Хадано, помнишь, что сидел напротив меня на чайной церемонии?

– Помню. Его мать постоянно молчала, словно рыба. Поверь мне: от такой жди беды.

– Юрико… – робко начала Хитоми, – а когда это случилось?

– Пять лун [34] назад, когда отец отправил меня в Киото за покупками для приданного. Я остановилась в доме Токинобу… Всё произошло как и положено.

Хитоми округлила глаза.

– Ты про это так говоришь, словно…тебе безразлично.

– Совершенно. В постели с Такуми мне не понравилось. Его ласки не привели моё тело в трепет…

Хитоми издала возглас удивления.

– Но ничего нельзя изменить!

– Увы, – подтвердила Юрико. – Хотя впереди ещё целый год.

– Но… что может измениться за год? – недоумевало Юрико.

– Как знать… А тебе всё еще нравится Моронобу?

Хитоми опустила глаза.

– Да…

– Он, наверное, и понятия об этом не имеет, – констатировала Юрико.

– Зачем ты говоришь так?! Что изменится, если я открою чувства простому самураю?!

– По крайней мере, перед тем как возлечь на брачное ложе с господином Хадано, ты познаешь настоящую любовь.

– Может быть, отец передумал и не желает выдавать меня за Хадано?!

– Не за него, так – за другого. Мы нужны им, чтобы рожать детей. А дарить любовь наши мужья будут наложницам, – со знанием дела высказалась Юрико.

– Я не хочу так…

Хитоми насупилась, из её глаз потекли слёзы.

– Хитоми, ты просто – ребёнок. Нельзя всё принимать так близко к сердцу!

– А как можно?

– Не знаю, – призналась Юрико. – Мы с тобой – всего лишь разменная монета среди родственных клановых связей.

Хитоми, расстроенная словами сестры, удалилась в свои покои. Она открыла заветную шкатулку, доставшуюся от матери, и наугад достала свиток Кодзики.

«На остров Боги спустились с небес, воздвигли небесный столб, возвели просторные покои. Тут и спросил Идзанаги богиню Идзанами-но, свою младшую сестру:

– Как устроено твоё тело?

– Моё тело росло-росло, а есть одно место, что так и не выросло, – ответила она.

Тут Бог Идзанаги произнёс:

– Моё тело росло-росло, а есть одно место, что слишком выросло. Потому, думаю я, то место, что у меня на теле слишком выросло, вставить в то место, что у тебя не выросло, и родить страну. Ну, как родим?

Когда так произнёс, богиня Идзанами-но ответила:

– Это будет хорошо» [35].

Прочитав сии строки, девушка была потрясена: уж слишком они соответствовали её душевному состоянию и тайным мыслям. Она задумалась: как признаться Моронобу в своих чувствах? – но в тоже время: что будет, если отец узнает об их связи?

Хитоми свернула пергамент, убрала свиток и закрыла шкатулку. Она положила перед собой чистый лист бумаги, обмакнула перо в тушечницу и быстро, фонетическим [36] письмом написала:

Она свернула своё послание и перевязала тоненькой шёлковой лентой: но как же его передать? Поручить это служанке: значит, сообщить всему замку Адзути!

«Нет, я сама отдам письмо Моронобу…» – решила Хитоми.

Глава 5

В замке даймё Хадано Кайтю, что недалеко от Гифу, с нетерпением ожидали посланника сёгуна. Госпожа Хадано Навари потратила не мало слов, дабы убедить своего сына отказаться от Оды Хитоми и обратить свои взоры на другую невесту, не менее богатую.

Госпожа Хадано считала Оду Нобунагу выскочкой, который смог воспользоваться привязанностью императорской супруги Аояги, тем самым, заполучив в своё время придворные должности, возвысившие его до нынешнего положения.

Эта женщина считала, что быть союзником Нобунаги – выгодно лишь до определённого момента, уж слишком у даймё много влиятельных врагов, включая самого сёгуна. Господин Тоётоми недавно сложил с себя обязанности регента по достижении императором Гендзи положенного возраста. Но это была всего лишь формальность, на самом деле сёгун не собирался делиться властью с юным императором.

Поэтому он поспешно устранял своих противников: самым опасным из них был советник Фусю… Таких даймё, как Хадано, сёгун решил попросту купить – слугу, как и сокола надо кормить, – пообещав щёдрую награду за верную службу. И многие даймё, ещё вчерашние соратники Нобунаги, согласились.

Сторонников Нобунаги оставалось всё меньше. Наделённый острым политическим чутьём, Ода понимал – над Адзути сгущаются тучи. Он лихорадочно искал новых союзников, но они, увы, оказывались слишком не надёжными.

Столичные княжества [37], граничившие с Адзути, такие как: Ямана, Такеда и Акамацу также переметнулись к ненавистному сёгуну Тоётоми, который пообещал им резко уменьшить налог, взимаемый пользу императорского и сёгунского дворов.

Положение Нобунаги становилось шатким – реально он мог рассчитывать только на себя и своих вассалов. Увы, но все его сыновья, на помощь которых он мог когда-то полагаться погибли в межклановых воинах. Старшие дочери, рождённые от наложниц, хоть и были удачно выданы замуж, однако их мужья предпочитали служить сёгуну.