Шофферы или Оржерская шайка - Берте (Бертэ) Эли (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
– Это верно платье ее ребенка, – ответила старуха, сконфузясь.
– А у нее есть ребенок? В таком случае где же он?
– Почем я знаю? Верно, не решилась его взять с собой по такому холоду и отдала на время какой-нибудь доброй душе, а может, и вынужденная крайностью отдала его в богадельню, откуда уж, конечно, мы его возьмем потом.
– Нет, нет, матушка! Он не в богадельне, – проговорил вдруг слабый голос из-за занавески, – они у меня убили его, за то, что он не хотел воровать. Ах, матушка! Зачем тогда прогнала ты нас с сыном?… Он был бы жив теперь. Они не убили бы его у меня перед глазами – моего милого, ненаглядного мальчика!
Слова эти, свидетельствовавшие о возвращении рассудка, поразили всех.
– Как, Фаншета! Бедная ты моя дочка, так ты наконец узнаешь меня? – спросила госпожа Бернард, с радостью подбегая к ней.
Но Фаншета, приподнявшись с постели, упорно, как больная или полоумная, глядела на Вассера, продолжавшего разбирать ее узел.
– Сударь, умоляю вас, оставьте это, – заговорила она голосом, в котором слышалась мольба, – тут все что мне осталось после моего дорогого мальчика; это мое единственное сокровище! Отдайте мне эти вещи, я никогда в жизни не расстанусь с ними; отдайте мне их, за это я вам расскажу…
Она вдруг остановилась.
– Что вы мне расскажете, моя милая? – спросил, подходя и кладя ей на кровать узелок, Вассер. Но, казалось, вопрос этот, сделанный так неожиданно человеком в жандармском мундире, мгновенно возвратил сознание несчастной женщине. Торопливо спрятав под одеяло свое сокровище, она опять упала в подушки, пробормотав:
– Я… я ничего не знаю… что ж я могу сказать? Матушка, матушка! Защити меня!
– Фаншета Бернард, я предлагаю вам объясниться.
– Ах, гражданин Вассер, – сказала фермерша, -разве вы не видите, что она бредит? Это было бы уже жестоко с вашей стороны, мучить мою бедную дочь в подобном положении.
– Правда, – ответил жандармский офицер. – Ее ответы в настоящее время не могут иметь законной справедливости, следственно надо подождать ее спрашивать, пока совсем не успокоится, во всяком случае, если только слова ее не лихорадочный бред. Итак, госпожа Бернард, найдя теперь свою дочь, вы, конечно, оставите ее около себя?
– Да, да, я оставлю ее, – лепетала несчастная мать, -я постараюсь заставить ее позабыть все прошлые несчастья. Не так ли, Фаншета? – продолжала она, наклоняясь к дочери. – Не правда ли, что мы с тобой более никогда не расстанемся, никогда?
– Мы, матушка, скоро расстанемся, – прошептала Фаншета, – я пришла к тебе, только чтобы попросить у тебя еще раз прощения и… умереть.
– Итак, – продолжал Вассер, – я оставляю это несчастное создание на ваше попечение. Впоследствии я сделаю ей допрос; конечно, ответы ее не заслуживают большего вероятия, чем бред больного, но все же я не имею права ничем пренебрегать.
И надев свой плащ, он пошел к двери, как вдруг с улицы послышались торопливые шаги, дверь быстро отворилась, и в хижину вбежал запыхавшийся человек, проговоря пресекавшимся от усталости голосом:
– Добрые люди, не выдавайте меня! Меня преследуют.
И не дожидаясь ответа, беглец бросился к двери, выходившей во двор, но тут Вассер, загородив ему дорогу, схватил за ворот, насмешливо прибавив:
– Сейчас, приятель! Позвольте только мне переговорить с вами!
Ничто не могло сравниться с изумлением незнакомца, увидевшего, что, убегая от одной беды, он попал в другую. Но тотчас же опомнясь, он попробовал вырваться, однако сильные руки Вассера, сжимавшие его, как тиски, скоро убедили его в совершенной бесполезности его усилий, а потому, не пробуя уже больше противиться, он объявил что сдается.
Арестант был человеком с треуголкой на голове, за которым только что гонялись жандармы по равнине.
Это был не кто другой, как Борн де Жуи.
VI
Расплата Вассера
Борн де Жуи, возвращаясь из Гедревилля, куда носил к Ружу д'Оно приказание Бо Франсуа, шел к общей сходке в Мюэстском лесу, когда, не заметя того, натолкнулся на жандармов. Сначала, рассчитывая на свою прыткость, он намерен был убежать от них, но всадники оказались настолько же настойчивыми как и терпеливыми, так что беглец, гонимый изо всех засад, измученный, еле дыша, как зверь на ловле, бросился в первое попавшееся ему убежище. Вследствие этого вид его был чрезвычайно жалкий, и офицер не мог без смеха смотреть на него. Не менее того, несмотря на свою наружную покорность, Борн де Жуи ломал себе голову, придумывая, как бы ему надуть Вассера и улизнуть, но и на этот раз надежда его рушилась: обе двери, из которых одна выходила в поле другая во двор, почти разом отворились и в обоих показалось по жандарму.
– Схватили, лейтенант? – спросил один из них.
– Поймали? – спросил другой.
– Наш теперь, – ответил Вассер, – теперь каждый из вас карауль свою дверь и никого не выпускать отсюда без моего приказания. Кажется мне, что поймали мы славную штуку'
– Понял'
– Слушаю-с!
Двери затворились, и уже не могло быть никакого сомнения, что отданное лейтенантом приказание будет в точности выполнено.
Но, впрочем, это было и лишнее. Слабый по комплекции Борн де Жуи хорошо понимал, что сильный Вассер один в состоянии удержать его в повиновении; следовательно, единственное его теперь спасение могло быть в той увертливости и хитрости, которыми он заслужил себе в своей среде прозвище "надувалы", а потому, спокойно усевшись на скамейку против камина, он с поддельной покорностью и совершенно спокойно проговорил:
– Господи ты Боже мой! Чего только вы хотите от меня, гражданин офицер. Совершенно безобидный я бедняга и не могу понять, за что меня так преследуют?
Вассер улыбнулся, но тотчас же, положив палец на плечо арестанта, холодно произнес:
– Вас зовут Герман Буско, по прозвищу Борн де Жуи, вы подельщик, нищий бродяга и… все что угодно; мы уже с вами встречались, приятель, не правда ли?
Борн де Жуи был поражен, видя, что его уже хорошо знают.
– У вас хорошая память, гражданин! – сказал он с некоторой горечью.
– Да, да, память у меня хороша, да и вы-то такая личность, которую забыть нельзя. Впрочем, давненько уже я вас ищу, Борн де Жуи, и очень рад, что наконец могу возобновить свое с вами знакомство.
Борн де Жуи, казалось, не разделял этой радости, физиономия его была плачевна; но пробуя еще храбриться, он обратился опять к офицеру:
– Наконец, чего вы от меня хотите, гражданин? Правосудие не может ничего иметь против меня, если хотите видеть мой паспорт…
И он вытащил из кармана засаленную бумагу и подал ее Вассеру; последний рассеянно взглянул на нее, зная заранее, что тут все в порядке.
– Да, да, я знаю, – пробормотал он, – у некоторого сорта людей паспорта всегда в порядке. Очень хорошо! -ответил он, отдавая паспорт арестанту, – в таком случае зачем же вы бросились бежать, завидя нас издали?
– Эх, гражданин лейтенант! Не в обиду вам будь сказано, ведь вы часто придираетесь ко всему, а потому самое лучшее уж и не затевать с вами разговоров. Поверьте мне, меня никто ни в чем не упрекнет, и если хотите даже меня осмотреть…
– Хорошо, хорошо! Вы слишком осторожны, чтобы носить на себе что-нибудь подозрительное… Впрочем, мы посмотрим… А до тех пор не можете ли вы мне сказать, где вы провели последнюю ночь?
– В Меревиле у одной старушки, пустившей меня к себе на конюшню.
– А в котором часу вы пришли к ней?
– Я не знаю наверное… Может быть, было уже поздно.
– Откуда вы пришли к ней?
– Из Оржера.
– Так, значит, вы находились на дороге почти что в то самое время, когда разбойники напали на нотариуса Лафоре… Вы не можете отрицать этого. – Борн де Жуи был озадачен ловкостью, с которой довели допрос до такого заключения; между тем, он принялся клясться и божиться, что не имеет понятия об этом нападении и только слышал о нем от местных жителей.
