Орел и Волки - Скэрроу Саймон (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
К полудню голова римской колонны приблизилась к узкой долине, огибавшей небольшой голый холм. Впереди, вопреки обычной для римлян походной практике, ехали Веспасиан и Квинтилл. Легат, стремившийся как можно скорее воссоединиться с четырьмя оставленными им когортами, вел людей сам, чтобы лично обозревать убегавшую вдаль дорогу и не терять драгоценное время на выслушивание докладов.
— Мы набрали хорошую скорость, — заметил словно бы между делом Квинтилл.
— Да, неплохую… — рассеянно отозвался легат, но вдруг напряженно выпрямился в седле, явно приглядываясь к чему-то.
— Что там такое, командир?
Не ответив, Веспасиан рысью погнал коня вперед, вытягивая шею, чтобы получше рассмотреть то, что пробудило в нем невнятные подозрения. Когда легат обогнул холм, обзор сделался шире, и он мигом все понял. Дорогу всего в полумиле от головы его войска перегораживала плотная масса вражеской конницы и колесниц.
ГЛАВА 39
Каратак выслал вперед легковооруженных воинов, хотя, разумеется, знал, что без поддержки им римлян не разгромить. «Но, — с горечью подумал Веспасиан, — от них этого и не требуется». Их задача задержать шесть римских когорт до подхода кельтской тяжелой пехоты.
Сформировав ударный клин, легат, пожалуй, мог бы с ходу сомкнутым строем попробовать прорвать вражеский заслон, однако боевой порядок — не маршевый. Скорость движения непременно замедлится, и дуротригам останется только, не вступая в бой, отходить до тех пор, пока сзади не подоспеет и не навалится на попавших в капкан чужаков вся армия бриттов.
— Командир? — Квинтилл смотрел на него с ожиданием. — Должен ли я отдать приказ повернуть колонну назад?
— Нет! Теперь между нами и Каллевой уже находится Каратак.
— Но… что же нам тогда делать? — Квинтилл воззрился на врагов, преграждавших им путь. — Командир?
Не обращая на трибуна внимания, Веспасиан развернул коня и поднял руку.
— Стой!
От передовой когорты приказ пошел по колонне к хвосту. Центурии одна за другой останавливались, замерли и повозки, всякое движение прекратилось. К тому времени изучавший окрестности Веспасиан пристальней присмотрелся к холму и решил, что если у когорт вообще есть шанс спастись, то лишь расположившись на удобной позиции. Пробиваясь в боевом строю к цели, они неизбежно будут измотаны и уничтожены задолго до ее достижения, а укрепившись на высоте, можно надеяться если и не разгромить врага, то, по крайней мере, деморализовать его непрошибаемой круговой обороной и при известном везении вынудить вообще убраться куда-нибудь, а самим в результате получить возможность продолжить свой путь… Надежда, конечно, слабенькая, но все лучше, чем ничего.
Прежде чем отдать приказ, Веспасиан набрал в грудь воздуха.
— Колонна… направо, мимо меня, шагом марш!
— Командир? — Квинтилл, горяча коня, поравнялся с Веспасианом. — Что ты делаешь?
— Мы занимаем позицию, трибун, и будем обороняться. А что еще нам остается?
— Занимаем позицию? — поднял тонко выщипанные брови Квинтилл. — Но это безумие. Нас тут всех перебьют.
— Весьма вероятно.
— Но командир! Должен же быть еще какой-нибудь выход… Какой угодно.
— Что ты предлагаешь, Квинтилл? Можешь, впрочем, опять поскакать за подмогой, если, конечно, рискнешь прорваться сквозь всю эту ораву.
Намек был слишком прозрачен. Трибун покраснел, сообразив, что вот-вот его могут впрямую обвинить в трусости, и медленно покачал головой:
— Нет, я остаюсь.
— Молодец. Раз так, постарайся принести максимальную пользу. Поезжай на вершину холма и следи оттуда за Каратаком. А также… — Веспасиан помедлил, прикидывая, насколько он может рассчитывать на улыбку судьбы после того, как она заманила его в этакую ловушку. — А также приглядись к другому войску, о котором докладывали разведчики. Может оказаться, что это наши.
— Есть, командир.
Квинтилл развернул коня и поскакал вверх по склону.
Первая когорта, имевшая двойную численность в сравнении с остальными, промаршировала мимо Веспасиана, утаптывая траву, вслед за трибуном и знаменным отделением. Позади нее двигались остальные подразделения. Центурия за центурией, дошагав до того места, где находился легат, резко сворачивали направо. Веспасиан пристально наблюдал, не придет ли в движение заградительный отряд Каратака, но неприятель, похоже, довольствовался тем, что не позволил римлянам пройти дальше. Всадники и колесничие спокойно смотрели, как легионеры восходят на холм, не пытаясь им помешать. Веспасиан было подумал, что более предприимчивый командир сам занял бы высоту на пути у противника, но потом усмехнулся. Бритты ведут войны слишком своеобразно. Вряд ли они усидели бы наверху при своей нелюбви ко всякого рода ограничениям. Возможно, вождь, расположивший их всех на равнине, поступил наиболее мудро.
— Центурион Катон!
— Я!
— Собери людей к подводам. Их нужно закатить на вершину холма, и как можно скорее.
Катон отсалютовал и приказал атребатам сложить оружие в фуры. Затем, разбившись на группы позади каждой из восьми нагруженных ранеными телег, здоровенные кельты принялись толкать их вверх по склону. Кадминий с некоторыми своими людьми взял на себя повозку, в которой лежал Верика, и хлопотливо засуетился вокруг нее, всемерно заботясь, чтобы царя не трясло. Тем временем все легионеры проследовали мимо обоза, и лишь тыловой заслон оставался внизу, дожидаясь, когда подводы преодолеют самую крутую часть непростого подъема. Работенка была еще та, на износ, она требовала напряжения не только мускулов, но и нервов. То и дело инерция разгона ослабевала, и, когда продвижение замедлялось, приходилось спешно подсовывать под колеса тяжелые деревянные клинья, чтобы фуры не начали скатываться назад, вниз по склону. Случись это, их, скорее всего, было бы уже не остановить. Они передавили бы людей, переломали ноги запряженным в них быкам и в конце концов развалились. А главное, все это действо происходило под нещадно палящим полуденным солнцем. Когда наконец телеги вкатили на относительно плоскую вершину холма, Катон и его люди, вспотевшие, измотанные, запыхавшиеся, повалились на землю там, где стояли.
— Какого хрена вы разлеглись? Встать! — крикнул подъехавший снизу Веспасиан. — Центурион, поднимай своих спящих девочек. Мне нужно, чтобы эти повозки были сдвинуты в одно целое здесь, прямо в центре. И проследи за тем, чтобы царя охраняли. Назначаю тебя ответственным за его безопасность.
— Есть, командир!
Катон выпрямился и облизал губы, пересохшие от всей этой возни так же, как и его горло. Затем, перемежая команды с площадной бранью, он заставил атребатов подкатить повозки вплотную одна к другой, после чего под их колеса прочно забили деревянные клинья. Вонь, шедшая от быков, донимала хуже, чем иссушающая жара, но только после того, как работа была закончена, центурион позволил изнемогшим парням хлебнуть из бурдюков по паре глотков воды. Бритты, расположившиеся в долине, по-прежнему ничего не предпринимали, а лишь молчаливо и неподвижно наблюдали за римлянами. Но дальше, по дороге от Каллевы к холму, приближалась темная, неуклонно движущаяся вперед колонна. Пыль, вздымаемая тысячами ног, не позволяла даже примерно определить численность бриттов, хотя она явно была велика. А еще дальше, над самым горизонтом, висело второе расплывчатое пятно: то ли облако, то ли свидетельство о продвижении другого войска.
Веспасиан отдал людям приказ отдохнуть и подкрепиться. Предстоящее сражение вполне могло оказаться для них последним, но солдаты в любом случае лучше дерутся на сытый желудок, а легат твердо вознамерился использовать все возможности, которые мог обратить себе во благо. Его явными преимуществами были позиции на господствующей высоте, прекрасный обзор и солдаты, обученные и снаряженные лучше, чем в любой другой армии мира. Во всем этом Веспасиан был абсолютно уверен. Однако три с половиной тысячи пусть даже и отменных бойцов, вне зависимости от уровня их подготовки, едва ли способны одолеть противника, многократно превосходящего их числом, а врагов, направлявшихся к подножию холма, на вершине которого расположились легионеры, с каждым мгновением появлялось на виду все больше и больше. Казалось, заполонявшим долину варварам не будет конца, и римляне обреченно взирали на них, жуя извлеченные из вещевых мешков ломтики вяленой и соленой свинины.
