Мари Галант. Книга 1 - Гайяр (Гайар) Робер (версия книг TXT) 📗
– Надеюсь, – вставил Мобре, – что правосудие будет непримиримо и сурово. Говорю это ради будущего колонии. Пример капитана достоин порицания. Увековечить его значило бы погубить остров.
– Несомненно, – осторожно поддержал Мерри Рулз. – Вот почему до получения более полных сведений я решил поместить капитана Байярделя, ответственного за результаты экспедиции, под арест. Он не может иметь сношения с внешним миром и не выйдет из своего дома в форте, прежде чем не представит мне свой рапорт. Затем мы сравним отчеты капитанов-участников экспедиции, и Высший Совет примет решение.
– Высший Совет! – с наигранным удивлением вскричал шевалье.
– Точно так.
Мобре довольно потер руки и улыбнулся:
– Так вы полагаете, майор, что необходимо собрать членов Совета ради такого вопроса? Я думаю, что, если факт предательства будет точно установлен, совсем не обязательно иметь сотню судей. Мнения честного человека вполне довольно, тем более когда речь идет об офицере. Я нахожу справедливым, что в Англии некоторые серьезные преступления, такие, как дезертирство, уход со своего поста и связь с неприятелем, заслуживают смертной казни. Должен сказать, у нас предательство, особенно когда оно столь же серьезно, как в данном случае, карается самым суровым образом.
– Совершенно верно, – с довольным видом согласился Мерри Рулз. – Однако, учитывая услуги, оказанные колонии капитаном Байярделем, я счел, что его нельзя осудить, не выслушав объяснений, иными словами, не дав ему возможность склонить суд в свою пользу…
– Вы очень добры, майор! Очень добры!.. Но могу вас заверить: ничто в деле этого капитана не разжалобило бы, например, меня, если бы факт его предательства был установлен.
Мобре заметил, что Мерри Рулз бросил на него изумленный взгляд, и поспешил прибавить со скромным и смиренным видом:
– Простите, что говорил о себе, но вы, может быть, еще не знаете: ее превосходительство госпожа Дюпарке изволила подписать нынче утром грамоту о назначении шевалье Режиналя де Мобре членом Высшего Совета.
– Примите мои искренние поздравления, шевалье, – почти равнодушно произнес майор.
Выждав с минуту, он признался:
– Ее превосходительство поделилась со мной своим намерением назначить вас советником, и это ее право. Она спрашивала меня, не воспротивятся ли другие члены Совета, учитывая, что вы иностранец. Я ответил ей и спешу повторить это теперь, что лично я нахожу ее выбор вполне разумным, так как вы при разных обстоятельствах доказали свою привязанность к нашему острову. Все помнят, что благодаря вам наши колонисты узнали секрет отбелки сахара.
Режиналь поблагодарил легким кивком головы. Он узнавал в словах майора доводы Мари, когда она объясняла и оправдывала свой выбор перед майором. Ему понравилось, что Мерри Рулз с такой легкостью солгал; это было свойственно его натуре.
– Я был бы счастлив видеть вас на нашем заседании, – прибавил Рулз.
– Так или иначе, – подтвердил Режиналь, – если на следующем собрании Совета нам придется рассматривать дело Байярделя, пусть тот не ждет от меня снисхождения, когда его предательство будет доказано. Предательство я ненавижу больше всего на свете, сударь. Этот грех я считаю непростительным и заслуживающим высшего наказания.
– Я придерживаюсь того же мнения.
Мобре потер руки, кашлянул и поднялся. Он не пошел навстречу майору, а, как и тот, закружил по кабинету, придавая их разговору более непринужденный характер: он теперь был не официальным посетителем, а другом, входившим в интересы собеседника.
– По-моему, – вдруг заявил он, – судя по тому, что я знаю о деле «Быка» и «Святого Лаврентия», а в особенности после разговора с ее превосходительством, виновность капитана Байярделя не вызывает ни малейшего сомнения. Как?! – вспыхнул он. – Капитану поручают ответственное задание, от которого зависят доверие колонистов и процветание острова. Ведь не чувствуя себя в безопасности, наши колонисты не смогут работать и сбегут, хотя генералу Дюпарке немалого труда стоило заставить их приехать и обосноваться на Мартинике. И вот этот капитан, то ли по недоразумению, то ли из желания спасти своих друзей-флибустьеров, находит возможным бросить на произвол судьбы судно, о котором теперь остается лишь сказать, что оно в весьма плачевном состоянии. Судно это является собственностью всех здешних жителей. Именно они оснастили и вооружили его на собственные средства. А он, прогулявшись к Железным Зубам, возвращается как ни в чем не бывало, потеряв всего несколько матросов, зато потерпев кровавое поражение.
– Да ведь он там встретил своего друга Лефора, – уточнил майор, – и вы, очевидно, этого еще не знаете. Да, своего друга Лефора, этого разбойника, этого бандита, и они сговорились, словно ярмарочные жулики. Байярдель даже попросил его о помощи, и другой морской пират, Лашапель, освободил «Святого Лаврентия» с командой!
– Дьявольщина! Да ведь налицо сговор с неприятелем!
– Точно!
– И капитан Байярдель сознался?
– Он сам сказал мне это в моем кабинете. Я слышал признание из его собственных уст. Я попросил его отразить эти факты в рапорте…
Режиналь с чувством топнул и вскричал:
– Так что же?! Незачем созывать Совет, чтобы решить судьбу этого человека! У Высшего Совета есть дела и поважнее, чем уличение этого ничтожества в преступлении. Его надо заковать в кандалы. И немедленно! Если оставить его просто под арестом, это может послужить дурным примером для других преступников.
– Я ничего не хочу решать в одиночку, – смиренно выговорил Мерри Рулз. – Мне известно, что ее превосходительство относилась к этому человеку со снисходительностью в память об оказанных им в прошлом услугах.
– Если госпожа Дюпарке считает, что чем-нибудь ему обязана, она вмешается, поверьте мне. Однако я сумею ее убедить в том, что он отнюдь не заслуживает ее великодушия.
– Раз мы сходимся во мнениях, – заметил Рулз, – и вы полагаете, что можете поручиться за чувства ее превосходительства, я прикажу заковать капитана Байярделя в кандалы, как только получу от него рапорт.
– Не медлите… Вы уже думали о его возможном преемнике?
– Конечно! Командир де Лубьер, как мне кажется, прекрасно заменит Байярделя. Это отличный офицер, верный воинскому долгу.
– Надеюсь, что он-то сумеет одержать победу. Она очень нам нужна, господин майор. Надеюсь, вы понимаете. Мы, и в особенности ее превосходительство, нуждаемся в победе над флибустьерами или дикарями… Но в теперешних обстоятельствах авторитет госпожи Дюпарке, как и ваш, как наш, всех членов Совета, требует яркой победы.
– Вы правы, шевалье, – заключил Мерри Рулз. – Нам было бы чрезвычайно сложно предпринимать какие-либо действия на море, учитывая состояние наших судов береговой охраны, но с дикарями разобраться можно, тем более что мы могли бы захватить часть их земель, а это порадует наших колонистов…
Режиналь одобрительно кивнул и улыбнулся, что должно было явно показать Мерри Рулзу: он заручился поддержкой шевалье.
Мари ожидала в замке Монтань возвращения Мобре. В лорнет она видела, как «Святой Лаврентий» стал в бухте Сен-Пьера на якорь рядом с «Мадонной Бон-Пора» и «Быком»; госпожа Дюпарке надеялась, что наконец узнает подробности злоключения на Мари-Галанте.
Едва проснувшись, она пожалела, что накануне не приняла помощи шевалье, когда он предложил встретить капитана Байярделя. Но вчера она была слишком сердита на Режиналя и не хотела показать свою слабость, однако в конце концов все же помирилась с ним. Разве она его не простила?
Это произошло, несомненно, потому, что шевалье упомянул о ее сыне, но теперь Мари была не очень уверена, что уступила из-за сына. Нет, она не могла лишить себя и присутствия, и услуг шотландца. Мари связывали с ним не только плотские отношения, которые разорвать чрезвычайно трудно, но и ее неспособность самостоятельно принимать решения без его совета.
Из окна своей спальни она следила за дорогой, по которой должен был вернуться Режиналь, и обдумывала свои слабости, вполне признавая их за собой. Ей трудно было примириться с этой мыслью, так как Мари отличалась честолюбием и всегда считала себя сильной при жизни супруга! Почему вдруг Режиналь стал ей так необходим? Любила ли она его? Мари не была в этом уверена, но ее тело так страстно его желало, что в конечном счете она даже согласилась делить шевалье с другой женщиной!
